Облака пустоши (СИ) - Забелин Арсений - Страница 27

Потом я рассказала ему, при каких обстоятельствах уехал муж и добавила, что переживаю за него. Когда я спросила, встретился ли он с моим мужем, Бирон уклончиво ответил, что с Догбартом все в порядке. После утреннего налета на мой дом я ему не поверила, хоть очень и хотела.

— Что он спрашивал?

— Он, как и вы, интересовался чертежами. Говорил, Догбарт должен был передать их ему.

— Я спросила: «Разве мой муж не передал вам документы?»

— А он?

— А он сказал, что это только часть документов. Бирон сказал мне, что критически важны все документы по какому-то там оборудованию. Признаться, я не поняла ничего. Но вспомнила, что муж перед уездами положил какие-то бумаги в сейф.

Бирон спросил код от сейфа, я честно ответила, что код знает только муж. Тогда он спросил, где в дому уборная и отправился туда.

— И вот тут началась та еще дьявольщина! — страшным голосом сказала горничная, вклинившись в разговор.

— Да, — согласилась с горничной Эвелин Догбарт. — Его очень долго не было. По ощущениям прошло минут 20 или полчаса. Я заподозрила, не произошло ли с ним что-то в уборной, вспомнив его нездоровый вид, и послала горничную проведать Бирона.

Ахимас посмотрел на Эльфийку.

— Я деликатно постучала в дверь уборной, — продолжила рассказ горничная, — но ничего не услышала в ответ. Я постучала снова и спросила все ли у господина в порядке. И опять ничего не услышала. Тогда я вошла и … — горничная заикнулась и закрыла рот ладонью. — Ох! — выдохнула она, — простите, не могу без ужаса и тошноты вспоминать это…

— Успокойтесь! — сказал Ахимас. — Я могу и сам осмотреть уборную.

— А я принесу вам воды, — добавил Хельбрам.

— Нет, спасибо, уже не нужно — отказалась горничная. — Вы там уже ничего не найдете. Все исчезло.

— Я все же посмотрю, — возразил Ахимас и спросил, указывая рукой: — Уборная там?

— Да, с левой стороны, — ответила горничная. — Я вам покажу все.

— Я ожидаю вас здесь в холе, господа, — сказала Эвелин Догбарт, оставшись в кресле укутанная в плед.

Горничная открыла дверь в уборную.

— Вот тут, около клозета, — сказала она, — растекалась огромная прозрачная субстанция. В ней были клоки шерсти господина Бененгрея, части его лица и, кажется, плавал глаз и еще какие-то органы.

— Но довольно, — сказал Хельбрам. — Что было дальше?

— Я закричала и упала в обморок.

— А очнулись вы?.. — спросил Ахимас.

— Я очнулась у себя в комнатке, — сказал горничная. — Госпоже пришлось нести меня лишенную чувств туда.

— Так, а где сейчас все это? Только не говорите, что вы все это убрали? — спросил Ахимас.

— Позвольте! Я бы и не притронулась к этой мерзости! Все, что осталось от господина исчезло спустя время. Я же говорила!

Ахимас и Хельбрам переглянулись.

— Я не сошла с ума. Вы еще не слышали, что госпожа Эвелин видела! — сказала горничная.

— Тогда вернемся к мадам Догбарт, — предложил Хельбрам. — Ахимас вы что-то нашли тут?

— Да, уборная как уборная, — сказал Ахимас, — разве что это отверстие под потолком, — он указал рукой.

— Это вентиляция, — пояснила горничная. — Она есть во многих комнатах дома.

Ахимас приподнял рукой решетку и сказал:

— Держится только на одном винте!

— И что это значит? — спросил Хельбрам.

— Позже объясню, — загадочно ответил Ахимас, — Вернемся к хозяйке.

— Мадам Догбарт, — обратился к хаилинке Ахимас, — что было после того, как вы услышали крик вашей горничной?

— Я выбежала в коридор и направилась к ванной. Но прежде, я услышала из кабинета странные звуки.

— Можете показать нам кабинет?

— Да, следуйте за мной! — сказала Эвелин. Вместе они проследовали до высокой белой двери в конце коридора.

— Это здесь. Я услышала оттуда странные звуки и подумала, что в дом опять проникли. Я спряталась за этой дверью, — сказала Эвелин. — Затем изнутри опять донеслись звуки. Что-то там ломалось с металлическим лязгом и звоном. Я осторожно приоткрыла дверь. Вот так, — хаилинка продемонстрировала. — Думала, что смогу разглядеть. Но на дворе была уже ночь, поэтому в комнате было совершенно темно.

Мне показалось, что на стене, вот той, противоположной двери, сидит какое-то существо. Я решила, что мне только кажется, и зажгла газовый рожок около двери, — она пальцем указал на светильник. — Сейчас он горит как обычно, но тогда начал мерцать, гаснуть и загораться вновь, словно заколдованный. И тут я поняла, что мне не кажется! На стене сидело отвратительное черное существо, похожее на огромное насекомое, покрытое слизью. Во рту оно держало что-то прямоугольное. Тварь посмотрела на меня желтыми фасетчатыми глазами и с мерзким шипением перепрыгнула на потолок.

Я от страха не могла пошевелиться и думала, что эта тварь меня сейчас убьёт. Но она, наоборот, побежала по потолку и выползла в форточку. Она тогда открыта была. Когда существо скрылось, светильник загорелся нормально и в комнате стало светло. Сейф оказался открытым. Ну а потом, придя в себя, я нашла силы пойти к уборной, где обнаружила горничную без сознания, — сказала Эвелин. — Я донесла ее до кровати, где она и очнулась.

— Понятно, — сказал Ахимас и спросил: — Можете подробнее описать то существо?

— Я не хочу его вспоминать лишний раз… — боязливо сказала Эвелин, — Но… Но его лапы были довольно длинными и состояли из нескольких сегментов. На концах они были острыми и крючковатыми. Фасетчатые глаза существа, горели желтыми. Кожа этой твари была жирной и блестящей. Тело пульсировало, словно она вот-вот могла отрастить новые конечности. Во рту, как я сказала, оно держало что-то.

— Спасибо, — сказал Ахимас, — А какой величины оно было? Меньше сейфа?

— Я бы сказала, что оно было схожего с ним размера. Я думаю, что эта тварь проникла к нам из гористой местности. Мы ведь, как-никак, на юге. И тут эти старосферы унку раньше жили… Она явно забралась в дом через окно и убила господина Бененгрея в уборной!

Прошу, успокойте меня господа. Скажите, что делать с этой дьявольщиной? Полиция не приехала. Мы все время держим свет зажжённым, а окна закрытыми. Честно говоря, я уже и не знаю, кого звать?! Если приедет полиция и узнает, что тут погибло такое важное лицо как Бененгрей, то что будет со мной? На меня ведь падёт подозрение. А я совершенно невиновна!

Позвать телохранителей, священников или, быть может, каких-нибудь охотников на чудовищ сюда? Сегодня утром я отправила письмо бургомистру Джону Граегу. Он давний друг моего мужа. Я попросила прислать кого-нибудь.

— Я думаю, вам не стоило этого делать, — сказал Ахимас. — В нынешнее время лучше никому не доверять. Не зовите пока никого. Все, что хотели похитить из вашего дома, уже похитили и навряд ли еще вернуться, — он успокоил Эвелин. — А на счет Бененгрея мы что-нибудь придумаем! В конце концов, от его тела, если оно тут и было, ничего не осталось.

— Благодарю вас, — сказала Эвелин. — Но господин Граег уже ответил мне и обещал скоро прислать нескольких рунаборгских солдат. Когда вы появились у ворот моего коттеджа, я решила, что вы от него, — волчица посмотрела на белый сюртук Хельбрама.

— С вашего разрешения могу я осмотреть кабинет только с господином Хельбрамом? — попросил Ахимас.

— Да, разумеется, осматривайте, — сказала Эвелин и мягкой лапой закрыла дверь.

— Темно тут. Не находите? — спросил майора Ахимас и открыл ставни на окнах. — Да, так-то лучше.

— Здесь, похоже, был полнейший беспорядок! — сказал Хельбрам.

— Да, и сейчас, пожалуй. Богато был обставлен кабинет! Это видно по оформлению стен, потолка и дорогой мебели. Ценные вещи, скорее всего, вынесли вместе с бумагами. Замки на ящиках чем-то грубым сломаны. Знакомый почерк. У грабителей было мало времени, и тут они не копались с отмычками.

Наемник подошел к двери.

— А вот дверь, напротив, открыли отмычкой, — сказал он, осмотрев замок. — Теперь посмотрим, что там с сейфом.

Он прошел в угол.

— Довольно дорогой сейф, — сказал наемник. — Догбарт, похоже, нигде не скупился на хранилища информации, что там на заводе в кабинете, что здесь. Все марки Магнезис О’франс. Хельбрам, взгляните на это, — сказал он, открыв дверь сейфа.