Неукротимый: возрождение (ЛП) - Аврора Белль - Страница 78

— Каждому путешествию нужна отправная точка.

Из меня вырвался сдавленный звук, когда ее жадные пальчики протянулись, чтобы потереть мой член через джинсы. Ее голос был хриплым, когда она прошептала:

— Разве ты не собираешься наказать меня?

Она хотела, чтобы ее наказали.

Трахни меня.

Она была совершенством.

Но сегодня я просто хотел моего улыбающегося, милого Ангела. Только ее. И я хотел ее всю.

— Прикоснись ко мне.

Ведя ее спиной вперед по коридору, я не сводил с нее глаз, а она держала свою маленькую ручку на моей натянутой ширинке. Когда я наклонил лицо, чтобы поцеловать ее, она игриво отстранилась, улыбаясь и избегая моих губ, и мое сердце сделало какой-то странный скачок.

Хм.

Это было по-другому.

Всякий раз, когда я был рядом с этой женщиной, казалось, я не мог оторвать ни рук от нее, ни надеть штаны.

Как только мы оказались в спальне, я запустил руки к низу хлопкового платья, в котором она была, и сдернул его, увидев ее в маленьких кружевных трусиках и таком же белом лифчике…

Лекси

Он стоял так уже долгое время. Я начинала чувствовать себя неловко.

— Милый? — мои брови слегка нахмурились.

Что с ним не так?

Внезапно он нахмурился и с трудом сглотнул, а затем моргнул и зашевелился. Но когда он вытащил свой телефон и направил его на меня, я со вздохом подняла руку, чуть не выбив телефон у него из рук.

— Не фотографируй меня. — Совершенно возмущенная, я прошипела: — Не в таком виде.

У него хватило наглости выглядеть раздраженным.

— Почему нет?

— Я…

О, нет.

Мои глаза плотно закрылись, и неуверенность, с которой я боролась с тех пор, как у меня появился ЭйДжей, вернулась со всей силой. Я прикрыла свой живот рукой, растопырив пальцы, совершенно смущенная, а затем прошептала: — Я уже не та, что прежде. — Я сказала это так, чтобы он не мог неправильно понять, что я имею в виду.

И он понял меня.

Делая шаг вперед, его твердая длина прижалась к моему бедру. Многозначительно глядя на меня сверху вниз, он грубо произнес:

— Для тебя это похоже на разочарование?

Нет.

Это было похоже на мое крушение.

Неожиданно мой рот открылся, и все слова вылетели наружу.

— Я уже не такая худая, как была.

— Ты мне нравишься такой.

— У меня появился живот.

Он усмехнулся.

— Вряд ли это можно назвать животом.

— Моя задница стала больше.

На это он ухмыльнулся, скользнув рукой по моему бедру, чтобы сжать округлую ягодицу.

— Я знаю.

Засранец.

Чувствуя себя прямолинейной, я продолжила:

— Беременность сделала мои сиськи огромными. Смотри. — Я прижала к ним руки, чтобы подчеркнуть свои слова, и когда грудь непристойно выпятилась, я моргнула, глядя на него. — Видишь? — его глаза не отрывались от моей груди. Я провела рукой по волосам, раздраженно вздыхая, и сказала: — Это так нечестно, что я выгляжу так, когда ты выглядишь… — я обвела рукой все его великолепие. — … так. — Я продолжила: — Я тренируюсь. Бегаю. Я занимаюсь йогой. Не имеет значения, что я делаю; эти изгибы не хотят покидать меня. — Когда в уголках его глаз появились морщинки, я печально призналась: — Они устроились как дома и, по-видимому, никуда не денутся.

— Хорошо, — последовал его холодный ответ.

Мои глаза сузились.

— Ты вообще меня слушал?

Он вздохнул.

— Я слушал, Ангел. Мне просто похрен, вот и все. — У меня перехватило дыхание, когда он улыбнулся своей красивой кривой улыбкой и произнес: — Я услышал твои опасения, но я мужчина. Я люблю изгибы. А твои изгибы? — рокочущее рычание прозвучало низко в его горле, и его глаза прикрылись. — Просто бомба.

Ну, черт.

Бомба.

Мне это понравилось.

— Я просто немного не уверена в себе, вот и все, и…

Он наклонился и прервал меня, захватив мои губы в твердом, властном поцелуе, который опьянил меня, и когда он отстранился, его глаза были теплыми.

— Заткнись, детка.

— Хорошо, — был мой ответ с придыханием.

С легким толчком я приземлилась спиной на кровать, а он взобрался на меня. Мои глаза расширились, когда я посмотрела на кровать и увидела свои ярко-желтые тапочки.

— Ты хочешь, чтобы я оставила Пикачу? — он лишь молча коснулся губами моей шеи, и я мягко улыбнулась, слегка пожав плечами. Ладно. — Как хочешь.

— Ты нравишься мне любой, — это был определенно правильный ответ, и я почувствовала эти слова глубоко в своей душе, когда он пососал нежную область, где шея соединялась с плечом, помечая меня.

Мои глаза закрылись от блаженства, и я подняла руки к его затылку, нуждаясь в том, чтобы этот великолепный мужчина оставил мне еще одно любовное письмо, отпечатанное на моей коже, чтобы я не забыла, что он чувствовал ко мне.

С каждым поцелуем, с каждым нежным прикосновением его языка к моему, он посылал тайные сообщения. Секретные сообщения, предназначенные только для меня.

Ты — причина, по которой я дышу.

Я бы сделал все, чтобы ты была счастлива.

Я люблю тебя.

И я вернула ему свои собственные.

Я живу для тебя.

Я бы убила ради тебя.

Я люблю тебя больше.

Прожив за свою жизнь во многих местах, нигде не чувствовала себя так дома, как в объятиях Антонио Фалько.

Когда он внезапно взял мою левую руку, глядя на кольцо, которое я продолжала носить, он не сводил глаз со сверкающего бриллианта, но произнес:

— Я всегда нахожу дорогу к тебе.

ДА. Он так и делал.

Но мое сердце дрогнуло, потому что это звучало грустно из уст человека, который не умел грустить, и это беспокоило меня.

— Мы собираемся пожениться, — сказала я ему, мое горло сжалось от эмоций.

И когда он покачал головой, мое сердце екнуло, но от того, что он сказал, у меня внутри все затрепетало.

— Меня не волнует, что кто-то говорит. Мне все равно, что говорит закон. Если я называю тебя своей женой, значит, ты моя жена. Но если ты хочешь сделать это официально, мы можем это сделать, детка. — Он поцеловал костяшки моих пальцев. — Насколько я понимаю, теперь ты миссис Антонио Фалько.

Я моргнула, глядя в эти глаза, которые теплели лишь в моих объятиях. Я высвободила руку и обхватила ими его лицо. Я провела большими пальцами по его грубым щекам, нежно лаская их, потому что он был дорог мне.

Тихим голосом я призналась:

— Мне страшно.

Он не ответил, просто кивнул, и я поняла, что мы на одной волне.

Опустив голову к ложбинке между моими грудями, он лег на меня, обхватив руками, пока я гладила его волосы, крепко обнимая его, давая ему утешение, в котором он так отчаянно нуждался.

Потому что прошлое Твитча догоняло нас.

Я лишь надеялась, что у нас было еще немного времени вместе, прежде чем нас наконец поймают.

Мы занимались любовью медленно, неспешно, наши губы не отрывались друг от друга.

Что-то изменилось с этим нежным занятием любовью, и я не знаю, что именно, но глубоко внутри я чувствовала, что это были хорошие перемены. Как будто сложный мужчина рядом со мной полностью открылся мне. И когда мы лежали вместе обнаженные, с моей ногой, перекинутой через его, Твитч притянул меня к себе, взял мою руку и поднес ее к своему рту.

От этого милого жеста мое сердце переполнилось, и в этот момент я почувствовала себя по-настоящему ценной.

В тишине пространства вокруг нас я тихо проговорила с закрытыми глазами.

— Я хочу еще детей.

Я почувствовала, как губы Тони растягиваются в улыбке под моей рукой.

И была уверена, что он почувствовал мою ответную улыбку на своей груди.

Когда я осторожно положила руку ему на грудь над сердцем, он прижался губами к моему лбу и мягко произнес:

— Все, что захочешь, детка.

— Я люблю тебя.

Он прижался своим лицом к моему, его губы нежно целовали все, до чего могли дотянуться, и я закрыла глаза, впитывая любовь, которую он дарил, а также его невысказанные слова. Потому что Твитч позволял своим действиям говорить за него.