Дядя самых честных правил 4 (СИ) - Горбов Александр Михайлович - Страница 33

— Ещё слово в таком тоне, и я вызову вас на дуэль, дорогой мой граф.

Глаза Сен-Жермена сузились, а ноздри раздулись от негодования.

— Дуэль? Отличная идея. Только это я вас вызываю.

— Да вы что⁈ Серьёзно?

— Завтра рано утром. Где в вашей Москве есть тихое место для таких случаев?

— У Донского монастыря, граф. Хотите пораньше? Отлично, пусть будет пять утра. Убью вас и весь день буду свободен.

Сен-Жермен обдал меня гневным взглядом и кивнул.

— Отлично. В таком случае, встретимся завтра утром.

Мы раскланялись, вежливо улыбаясь на публику, и разошлись, будто ничего не случилось. Отлично! Давненько я не брал в руки «громобоев», даже соскучился по ним. Ух, постреляю завтра!

* * *

На дуэль я отправился с Кижом в качестве секунданта. Бывший поручик хоть и считался моим телохранителем, против дуэлей совершенно не возражал. Наоборот, ему льстило ассистировать мне, и он искренне любовался, когда я разделывался с противником.

— Что-то не видно никого.

Мертвец оглядел площадку под стенами монастыря, недовольно морщась.

— Подождём, Дмитрий Иванович. Может, заблудился наш заграничный гость или у него часы отстают. В ожидании графа я машинально проверил «громобои». Спать не хотелось совершенно, и я, сидя в экипаже, любовался занимающимся над деревьями рассветом.

Киж ходил туда-сюда, меря лужайку шагами. На лице мертвеца стояло озабоченное выражение.

— Константин Платонович, разрешите спросить.

— Спрашивай, раз хочется.

— Что вы планируете делать дальше? Когда вернётесь в Злобино.

— Отдохну, высплюсь, нормально попарюсь в бане.

— Нет, я другое имею в виду, — Киж досадливо дёрнул щекой. — В глобальном смысле. Служить вы не собираетесь, это точно. Будете учить девчонок, делать лошадей?

— И это тоже. В глобальном, как ты говоришь, смысле, займусь развитием маготехники. Лошади не самый интересный вариант, есть и другие задумки. Завод, быть может, поставлю или ещё что-то. А ты зачем интересуешься?

— Константин Платонович, я много думал последнее время. Скучно мне просто так валандаться. Для охраны у вас опричники есть, я только изредка нужен. В карты не с кем играть, да и надоело за последнее время.

— И?

— Хочется как-то… Ммм… Расти, что ли.

— От меня ты чего хочешь, Дмитрий Иванович?

— Придумайте мне занятие, Константин Платонович! Чтобы было куда силы приложить.

Ох ты, ёшки-матрёшки! Что вообще делается-то? Мертвец, желающий развиваться! Тут люди далеко не все о таком задумываются, а покойный Киж не хочет сидеть без дела.

— Удивил, Дмитрий Иванович, без шуток.

Киж потупился.

— Это вы на меня так влияете, Константин Платонович.

— Не льсти, всё равно не поверю. Ладно, придумаю тебе занятие. Только потом не жалуйся, что у тебя свободной минуты нет.

— Да я…

Стук копыт прервал наш разговор. На лужайку влетел механический конь с графом Сен-Жерменом в седле. Всадник резко остановил лошадь и спрыгнул на землю.

— Прошу простить за опоздание, — он недовольно хмурился, — я заблудился. Москва мне плохо знакома.

— Не страшно, я вас дождался, и это главное. Где ваш секундант?

— Мне он не требуется.

— Это нарушение дуэльного кодекса, дорогой граф.

— Я не собираюсь с вами драться, — он кинул на меня раздражённый взгляд. — Мне требуется с вами переговорить, а не заниматься глупой перестрелкой. Уберите ваши пистоли, они здесь лишние.

— Дмитрий Иванович, — я обернулся к Кижу, — нас с тобой обманули, не будет веселья. Поехали домой тогда, раз наш противник струсил.

— Прекратите паясничать! — Сен-Жермен топнул ногой. — Я проехал тысячу миль, чтобы задать вам вопросы, и не собираюсь отступать. Вы знаете, где находится архив Иоганна Алхимика, и немедленно мне о том скажете!

Глава 22

Великое делание

— Может, вам ещё ключи от замка, где сокровища лежат?

Я рассмеялся ему прямо в лицо. Ну до чего наглый тип!

— Граф, — продолжил я с усмешкой, — вы мне порядком надоели. Отвечать на ваши вопросы я не желаю и не буду. Дмитрий Иванович, поехали отсюда.

Лицо Сен-Жермена сделалось мрачным, как грозовая туча. Он молча буравил меня взглядом, словно хотел проткнуть им насквозь.

— Что же, я дал вам шанс разойтись со мной по-хорошему, — голос графа пророкотал камнепадом. — Но коль вы не хотите, пеняйте на себя. Придётся мне узнать всё самому. Защищайтесь, сударь! Если сможете.

У него недаром был взгляд гипнотизёра. Меня будто обухом ударило по затылку — голова закружилась, а в глазах потемнело. Горло сжало спазмом, не давая сделать ни единого вздоха.

— Р-р-р! — зарычав по-звериному и на ходу выхватывая палаш из ножен, Киж кинулся на Сен-Жермена.

— Ходячий⁈ Я должен был догадаться. Ничего, и на тебя найдётся управа.

В грудь мертвеца будто ударил невидимый кузнечный молот. Кижа отбросило на десяток шагов, и он покатился по траве, выронив из рук клинок.

На несколько секунд граф отвлёкся, ослабив на меня давление. Я судорожно вдохнул и взвинтил Анубиса, призывая всю мощь разом. Ёшки-матрёшки, он же атаковал меня ментально! Сколько раз я слышал, что не бывает таких эфирных воздействий, смеялся над адептами «телепатии» и вот испытал на себе «гипнотический» дар авантюриста. Теперь понятно, как этот масон сумел вкрасться в доверие к французскому королю.

Сен-Жермен, обрушив ещё несколько ударов на Кижа, снова повернулся ко мне. Через эфир в мою сторону полетел «кулак» силы, сотканный из непонятных узоров, — ментальный оглушитель. Но я уже подключился к Анубису и ответил эфирным щитом с вплетёнными знаками Тильды. Н-на, сволочь!

Бороться против телепатических плетений оказалось крайне сложно. Приёмов против них я не знал и пришлось отбивать атаки чистым эфиром. На пределе, едва поспевая за графом, я держался на голом упорстве.

— Неожиданно, — Сен-Жермен разглядывал меня с удивлением, ни на секунду не прерывая давление, — очень неожиданно, Урусов. С вами придётся повозиться.

Губы Сен-Жермена сложились в ниточку, и он выплестнул на лужайку облако мутного эфира. Будто серый туман окружил меня, затыкая уши, забираясь в нос и заклеивая глаза. Сжечь эту дрянь! Сжечь немедленно! Я полыхнул перед собой огненным всполохом, но всё было без толку.

Следом из ватной пелены на меня обрушился оглушающий удар, выбивший дух и заливший глаза темнотой. На последнем усилии я встряхнул Анубиса и жахнул вокруг себя чистой силой, всей, что у меня была. Получи, каналья!

* * *

Мы боролись во тьме, будто два гекатонхейра. Выкручивали друг другу тысячу рук, хватали шеи в захваты, ломали суставы и впивались зубами в плоть противника. Страшное это дело, ментальная схватка, вышедшая из-под контроля. Я давил Сен-Жермена, а он меня. На его стороне был опыт и особый Талант, на моей только жажда жить, упорство и Анубис. Увы, против телепата дар некроманта работал плохо, но и он не мог победить меня — я засыпал ему глаза могильной землёй, забивал рот прахом и пеленал саваном. Анубис, сросшийся со мной, как сиамский близнец, кусался и царапался, отвлекая графа.

— Сдайся, — шептал мне в уши голос Сен-Жермена, — скажи, где находится архив, и я отпущу тебя.

— Хрен тебе, — шипел я в ответ и продолжал отбиваться.

— Hren? Не понимаю.

Сен-Жермен так увлёкся попытками вытащить из меня нужные сведения, что несколько раз открывался, и я видел какие-то воспоминания из его памяти. Мелочи, глупости, смеющиеся дамы, звон шпаг. Реторты с булькающей жидкостью лазурного цвета. Расплавленное золото в тигле. Таинственный способ убрать дефект из алмаза. Шкатулка с шариками красной ртути. Magnum opus, оно же Великое делание. Нигредо, Альбедо, Цитринитас, Рубедо. Светящийся раствор испаряется, оставляя на дне чаши красную ртуть…