Лабиринт Ванзарова - Чиж Антон - Страница 47

Поверить в чудо полковник не спешил. Барышня, что восемь недель назад дерзко его обманула, представившись женой шефа, барышня, которая выставила его дураком, барышня, которую безуспешно искала охранка, явилась сама и теперь сидела перед ним с видом раскаяния. Выглядела не светской дамой, а скромницей, вроде горничной. Но это была она. Прическа другая, одежда простая, но спутать нельзя.

– Итак, вы явились, – изрек Пирамидов, ощупывая гостью взглядом.

Она часто-часто покивала и поднесла платочек к носу.

– Совесть замучила?

Теперь отрицательно мотнула головкой так, что черный завиток выбился из-под шляпки-пирожка.

– В чем причина вашего поступка?

– Меня обманули, – проговорила она, шмыгнув носиком.

– Обманули? Вас? Великолепную лгунью? Это, должно быть, большой талант… Разберемся. Как вас зовут?

– Ариадна Клубкова, – ответила барышня.

– Паспорт имеется?

– Паспорт у меня забрали.

– Кто посмел?

– Ванзаров.

Пирамидов не поверил ушам и переспросил. Барышня подтвердила: тот самый, чиновник сыскной полиции.

– При каких обстоятельствах?

– Позвольте пояснить, – сказала она, комкая платочек. – Я актриса, выступаю в «Аквариуме», «Неметти», «Альказаре»… Моего имени на афише нет, выхожу в массовых сценах… Денег не хватает, жить на что-то надо. В октябре меня нашел Ванзаров, предложил хороший заработок: я должна была сыграть великосветскую даму, всю роль он мне составил… Дал красивое платье… Заплатил аванс: десять рублей… Забрал паспорт, обещал вернуть, когда сыграю роль… И заплатить сто рублей… Для меня это большие деньги… С ролью я справилась, вам это известно, простите, господин полковник…

Платочек промокнул влагу в глазках.

– Что же дальше, мадемуазель Клубкова?

– Он меня обманул, – последовал ответ. – Ни денег, ни паспорта, ничего… Сказал, что если посмею жаловаться, упечет за решетку до конца дней… Потребовал забыть все, что было… Дескать, он меня не знает, я его… Я так испугалась, что не посмела требовать… Но теперь… Теперь у меня кончились деньги… Простите, я голодаю… Понимаю, что рискую, но где найти на чиновника полиции управу, если не в Охранном отделении… Помогите, прошу вас…

Барышня шмыгала носом. Полковник быстро соображал. У него в руках оказался свидетель, который переворачивает с ног на голову все, что случилось. Оказывается, Ванзаров участник заговора. А если так…

– Ванзаров объяснил вам, кто эта женщина, за которую вы выдали себя?

– Ни малейшего представления…

– Вы знакомы с дамой, которую играли?

– Нет… Нет… Никогда не видела…

– Вам известно, какие были последствия вашей игры?

Она всхлипнула.

– Простите, господин полковник, я ничего не знаю… Мне были очень нужны деньги… Я не задавала лишних вопросов… Думала, какой-то розыгрыш… Мне хотелось хорошо сыграть сложную роль… Простите меня… Помогите вернуть деньги… Я все для вас сделаю, все что хотите, на все готова… Лишь бы вернуть свое… И паспорт… Хозяин дома требует, грозится околоточному доложить, с квартиры согнать… Помогите…

Отчаяние барышни было искренним. Пирамидову пришла на ум странная мысль: а если Ванзаров не участник, если он все закрутил? Вот тогда все становится на место. Планировал совершить ужасный акт, убить столько людей… А потом расследовать и обвинить бедную актрису… Так ведь и машину страха наверняка он выдумал… Всех обманул, обвел вокруг пальца, голову задурил… Ох, каков… Неужели шеф прав? Неужели настолько прозорлив, что заранее предвидел такую возможность предательства Ванзарова? Что за ум у Александра Ильича! Что за мудрость государственного человека…

Перед глазами полковника целиком раскрылся масштаб чудовищного преступления, задуманного чиновником сыска. Нет, с таким делом в одиночку не справиться, сообщники нужны. Тут ведь целый заговор. Ну конечно! Распутать его, взять всех, невзирая на чины. Быть может, заговор, какого еще не было… В самые верха уходит… Недаром с Ванзаровым лично Зволянский общается… Наверняка сообщники… Всех разоблачить… Какая удача… Но как был прав Александр Ильич…

– Значит, готовы на все, чтобы наказать обманщика? – спросил Пирамидов, скрывая трепет охотника, взявшего след.

– Ваша правда, господин полковник.

– Показания дадите?

– Все что угодно подпишу… Только бы деньги вернуть… Такая обида…

Пирамидов больше не мог сидеть на месте. Его распирало желание действовать. Нет-нет, спешить нельзя, надо подойти основательно. Чтобы в этот раз Ванзаров не вывернулся. Чтобы попался окончательно. Но какой мерзавец… Не зря давно его подозревал…

Полковник встал из-за стола, прошелся к окну, за которым белел заснеженный Александровский сад, как чистый лист, на котором можно написать все что угодно.

– Показания составить готовы? – спросил он, разглядывая морозный узор на стекле, будто предсказание.

– Все, что скажете, подпишу, – ответила девица.

Какое все-таки полезное чувство – ненависть. Не только революционерам помогает бороться. Охранке пригодилось.

– Очень хорошо, мадемуазель Клубкова. Отправляйтесь в приемную, ротмистр Мочалов напечатает ваши показания на пишущей машинке. А я подумаю, как вашей беде помочь.

Не услуживать Ванзарову, а помогать искренно Паша Парфенов считал своим долгом. О нем болтали разное, злые языки не зашьешь, но Паша был уверен: лучше сыщика нет во всей империи. Да и как иначе, если у Ванзарова каждое дело закрыто. Всех преступников поймал, изобличил, вывел на чистую воду и не дал отвертеться от суда. Несмотря на очевидные заслуги, награды и чины по какой-то странной причине обходят его стороной, но разве это главное? Важно служить честно, ловить злодеев, быть скромным, незаметным великим сыщиком. Который всегда придет на помощь и накажет злодея. Как герои романов из журнала «Нива».

В мечтах Паша уже видел себя напарником Ванзарова в сыскных поручениях. Скоро-скоро подаст прошение о переводе в сыск, станет учеником и помощником великого сыщика. Со скучной службой в приемном отделении участка будет покончено, и начнется настоящая жизнь, полная опасностей и приключений.

Когда под вечер в участок вошел его кумир в облаках морозного пара, Паша невероятно обрадовался, что может доложить об исполненном поручении, вскочил и встал почти по стойке смирно.

– Рад приветствоваться, господин Ванзаров! – гаркнул он тонким голоском.

– Добрый вечер, господин Парфенов, – ответил кумир, буднично стряхивая снег с плеч и проходя мимо балюстрады.

– Позвольте доложить! – вдогонку крикнул Паша.

Кумир обернулся, поставив ногу на лестницу.

– Что у вас?

В уме Паша составил доклад четкий и краткий. Холодность Ванзарова сбила с толку. Он понял, что не сможет рапортовать как положено, надо сил подкопить. И храбрости.

– Вам письмо, – сказал он, протянув конверт и краснея от нерешительности.

Ванзаров вернулся, забрал письмо, бросил краткое:

– Благодарю вас…

Он замечал пыл юного чиновника, недавно сам был таким, понимал, что не стоит выказывать служебную суровость. Но сегодня заботы были важнее, чем любезничать с мальчишкой. Опять какую-нибудь ерунду выискал.

Ступив на лестницу, Ванзаров взглянул на конверт. Читать сквозь бумагу, как ясновидящий, он еще не умел. Но содержание угадать нетрудно. Старший брат напоминал о семейном ужине и прочей ерунде, включая вечное проклятие, если младший посмеет ослушаться. Открывать не имело смысла. Письмо отправилось в ссылку в карман пальто. Туда, где прятался мешочек мадам Морозовой.

Не дойдя до третьего этажа, Ванзаров уже знал, чего ожидать в приемном отделении сыска. Когда же распахнул дверь, мощь никарагуанской сигарильи ударила штормовой волной. Француз, пожалуй, упал бы в обморок или сбежал, решив, что в России изобрели изощренную пытку ароматами. Ванзаров бровью не повел. Войдя в ядовитое облако, неспешно скинул на вешалку пальто с шапкой, прошел к дальнему окну, дернул так, что бумажные полоски, оклеенные на зиму, отлетели с треском, и впустил морозный воздух.