Уроки судьбы - Езерская Елена - Страница 25

• Предыдущая
• 25/40
• Следующая

Наташа была так прекрасна, произнося эти слова, таким возвышенным и романтичным казалось ее чувство, что Андрей смутился и раскаялся.

— Прости! Прости меня! — он упал перед Наташей на колени и пылко стал целовать ее руки. — Прости! Я ревновал. Я не должен был сомневаться в тебе.

— Нет, нет, ты имел на это право, — тихо сказала Наташа. — Возможно, если бы я узнала, что у тебя другая женщина, то, скорее всего, тоже потеряла бы рассудок…

— Забудь! Прошу тебя, забудем все! Давай начнем все сначала — только я и ты, и наше будущее! — Андрей встал и решительно обнял Наташу. — Я сейчас же позову родителей…

— Родителей? — удивилась Наташа.

— Прости, это так долго объяснять, но оказалось, что отец жив, и отныне мы снова все вместе.

— Это неожиданно!

— Для нас тоже, но сейчас все позади. Отец будет рад видеть тебя, а я — говорить с ними о дне нашей свадьбы.

— Милый!.. — Наташа потянулась к Андрею, и он, будучи не в силах справиться с нахлынувшей на него нежностью, ответил на ее поцелуй…

А Ольга, выбежав из гостиной, тотчас подверглась еще одному испытанию — в коридоре она столкнулась с Жуковским. Татьяна помогала Василию Андреевичу снять шубу и то и дело приговаривала: «Не извольте беспокоиться, барин… Проходите в гостиную, барин… Поспешу доложить хозяевам о вашем приезде… Их сиятельства будут рады до чрезвычайности…»

Утонув под шубой, Татьяна пошла унести ее, и Жуковский оказался лицом к лицу с гостьей Долгоруких.

— Ольга?! — моментально узнав Калиновскую, воскликнул он. — Этого я и боялся!

— Умоляю вас, Василий Андреевич, не выдавайте несчастную женщину, обезумевшую от любви, всеми преданную и беспомощную! — трагическим шепотом произнесла Ольга, хватаясь за его руку.

— Как вы могли! — воскликнул Жуковский, высвобождая руку. — Вы понимаете, что подвергаете всех в этом доме смертельной опасности?! Если о вашем убежище узнает император, и что еще хуже — Бенкендорф…

— Никто не знает, что я здесь, — самоуверенно сказала Ольга.

— О вашем побеге известно, — попытался урезонить ее Жуковский, — а вычислить место вашего пребывания нетрудно. Стоит только связать ваше имя с именем княжны Репниной…

— Наташа отказалась мне помочь!

— Она поступила благоразумно, а вот вы, — Жуковский понизил голос почти до шепота, — вы поступаете неосмотрительно. Ольга, пока не поздно, вернитесь в Польшу!

— Но вы же знаете, как мы с Александром любим друг друга! Вы видели, как мы были счастливы, и вы всегда потворствовали нашим отношениям.

— Да, — признался Жуковский, — но до тех пор, пока они не стали мешать Александру Николаевичу в его предназначении. Поймите, вам не суждено быть вместе! Смиритесь с разлукой и не причиняйте друг другу боли.

— Не вы ли говорили, что настоящая любовь преодолеет любые преграды?

— Да, если она взаимна.

— Не хотите ли вы сказать, что Александр забыл меня?

— Он обручен.

— Меня тоже пытались выдать замуж.

— Но, думаю, для Александра Николаевича это не просто обязательство.

— Только не пытайтесь уверить меня, что он любит другую!

— Я понимаю, как вам тяжело, но так сложилась судьба, — покачал головой Жуковский.

— И вы… — горестно сказала Ольга. — Вы тоже отказываетесь мне помочь?

— Послушайте доброго совета…

— Нет, увольте! — прервала Жуковского Ольга. — Мне довольно нравоучений, и не требуется ваше сочувствие! Мне нужен Александр! Я не могу без него жить, и он — или будет со мной, или…

Ольга оттолкнула руку пытавшегося утешить ее Жуковского и стремительно взбежала по лестнице на второй этаж, где была расположена отведенная ей комната.

Жуковский покачал головой и прошел в гостиную к ожидавшим его Долгоруким.

— Василий Андреевич, ваш визит — большая честь для нас! Прошу, — князь Петр с нескрываемой радостью приветствовал именитого гостя.

— Князь, княгиня… — поклонился Жуковский. — Несказанно счастлив вашему возвращению в лоно живых, Петр Михайлович! Чудеса еще случаются и в наше время, и я безмерно рад, что могу свидетельствовать их.

— О, это такая долгая история… — улыбнулась Долгорукая. — Когда-нибудь, возможно, она станет достоянием гласности и получит вечную жизнь в стихах поэта, но пока мы относим это чудо к семейным преданиям, знаменующим силу нашей любви.

— Непременно, княгиня, — кивнул Жуковский. — Здесь есть тема для пиита, это несомненно.

— Василий Андреевич, приятно видеть вас в наших пенатах, — Андрей взял Наташу под руку и подошел с ней к Жуковскому. — И, насколько я понял, это вам мы обязаны ее приездом?

— Я согласился сопроводить княжну, ибо намерен был ехать к родственникам по соседству. Да заодно хотел повидать еще и князя Репнина. Кстати, вы не могли бы подсказать мне, где его искать?

— Все неприятности, как магнитом, притягиваются в наших местах к одному дому — имению Корфов, — усмехнулась Долгорукая.

— Машенька! — неодобрительно посмотрел на нее князь Петр.

— Мама еще не совсем окрепла от пережитого волнения, вызванного переменами в нашей жизни, — поспешил заступиться за друга Андрей.

— А мне кажется, что на это замечание княгиня имеет все основания, ибо характер Владимира известен многим, — неожиданно поддержала Долгорукую Наташа, и та взглянула на нее с благодарностью.

— Не хотел бы создавать прецедент для спора, — вежливо уступил им Жуковский. — Я всего лишь выполнил взятые на себя обязательства сопровождать к вам Наталью Александровну и проследую дальше.

— Так скоро? — растерялся князь Петр.

— Прошу не обижаться на меня, — кивнул Жуковский. — Цель моего визита к вам отличается от цели всей моей поездки, которую я тороплюсь завершить поскорее. Ибо меня уже с нетерпением ждут обратно в Петербурге.

— Придворная жизнь, как всегда, переполнена поручениями? — понимающе кивнул князь Петр.

— И все же это слишком быстро, Василий Андреевич, — сказала Долгорукая. — Останьтесь хотя бы отобедать.

— Благодарю вас за приглашение, но я, к сожалению, не располагаю собой.

— Да-да, понимаю, дела, все дела, — улыбнулась княгиня.

— Я провожу вас, — вызвался Андрей.

— Если вы не будете возражать, я бы хотел просить об этом вашу невесту, — Жуковский выразительно посмотрел на Наташу. — Надеюсь, эта просьба не поставит меня в неловкое положение?..

Выйдя в коридор с Жуковским, Наташа вздохнула.

— Насколько я понимаю поспешность вашего отъезда, вы достигли цели вашей поездки? Вы виделись с ней…

— К сожалению.

— Значит, это я предала ее…

— Что вы! Императору уже давно известно, что она приехала из Польши, и он подозревал, что Ольга, прежде всего, станет искать встречи с вами.

— Она не понимает, чем для нее может обернуться этот побег.

— Я говорил об этом с ней. Предупреждал, что ее появление в Петербурге крайне нежелательно.

— Но послушает ли она вашего совета?

— Не уверен, — покачал головой Жуковский.

— Я, признаться, тоже… Мне жаль Ольгу, но мы не в силах изменить судьбу.

— Совершенно с вами согласен, но все же я надеюсь, что у госпожи Калиновской разум возьмет вверх над чувствами.

— А что будет со мной? С семьей Андрея? Если государь решит, что они замешаны в этом? Ольга обманула их, назвавшись чужим именем и приехав по чужой рекомендации.

— Не беспокойтесь, я постараюсь убедить Его величество, что вашей вины и содействия Долгоруких в побеге Ольги нет. Можете рассчитывать на меня и мою дружбу. Надеюсь, вы с князем будете счастливы.

Наташа проводила Жуковского до двери. Прощаясь, он успокаивающим жестом пожал ее пальцы, словно говоря — все будет хорошо, все будет хорошо…

Ольга из окна смотрела, как Жуковский с завидной для его комплекции легкостью сбежал с крыльца и какое-то время постоял, оглядываясь вокруг. Словно вдыхал терпкий морозный воздух и по возможности глубоко впитывал красоту похожего под снегом на сказочный дворец дома и кажущихся волшебным лесом припорошенных инеем деревьев.

• Предыдущая
• 25/40
• Следующая