Я у мамы зельевар. Книга 1 - Комарова Марина - Страница 10

Я ахнула:

– Вот жабий бялт!

– Я бы сказал чего покрепче, – пробормотал Айварас.

Он тоже понимал, как оборачивается ситуация. Очень нехорошо оборачивается.

– А теперь он и на лавку замахнулся! – Пан Орбас нахмурился. – Дела-а-а… А я отсюда не могу ничего сделать, на судебное заседание в Потусторони не отпросишься.

– Получается, все вопросы теперь ложатся на мои плечи? – спросила я, быстро соображая, что можно сделать.

– В магистрате сторону Дудоли не примут, – сказал пан Орбас. – У тебя договор, Ядвига. К тому же ты постоянно там находишься, а Дудолю как ветром надует, так он и прискакивает.

В общем-то, я была целиком согласна с этими словами. Пан Дудоля и правда сваливался крайне внезапно, орал, топал ножками и потом укатывался в неизвестном направлении. В последний раз ему в этом активно помогла Жужа.

Пан Орбас неожиданно начал растворяться в воздухе.

– Ох, простите, меня зовут назад. Заскучали пить чай без стихов. Не вешай нос, Ядвига, правда за тобой! – успел он крикнуть, прежде чем вовсе исчезнуть.

– Пан Орбас! – звонко крикнула я, кинувшись к нему, но Айварас ухватил меня за рукав.

– Стой, это бесполезно. Если Потусторонь утягивает душу, значит, отведённое время закончилось. И в это место лучше не соваться.

Я шумно выдохнула, обхватив себя руками за плечи, – начинало основательно холодать, вот тебе и лето!

– Но он ничего толком не сказал!

– Сказал, – спокойно ответил Айварас. – Главное, мы теперь знаем, что Дудоля не имеет никаких прав на лавку.

– А если он предъявит документы? – мрачно уточнила я.

– Думаешь, так быстро организует подделку? – хмыкнул он. – Тогда перед ним стоит снять шляпу. Но не переживай, у меня есть друзья в следовательском отделе. – Айварас приобнял меня за плечи и развернул, давая понять, что пора уходить с кладбища. – Мы его выведем на чистую воду, клянусь скелетом, стоящим у меня в гостиной.

– Ну… если скелетом, – пробормотала я, шагая рядом с братом, – то это, конечно, серьёзно.

– Ещё как.

– Я тебя тогда в благодарность познакомлю с Сифочкой.

Айварас аж остановился:

– С кем?

Однако как я ни расписывала достоинства фейской мухоловки – зелень её листочков, нежность розовых лепестков и мягкость пушистых иголочек, – смотреть мою красавицу Айварас отказался.

Глянул в окно, изогнул брови, пихнул меня в лавку и быстро-быстро засеменил по дорожке, аргументировав, что у него дома много дел. Да и вообще магический утюг не выключен.

Я только вздохнула и покачала головой. Мелкий мужик пошёл, мелкий. Девушка приобрела цветочек, а они уже делают ноги за Дзинтарово море. Вот и как жить?

– Знаешь, оно к лучшему, – заявил Муррис, обвив мою ногу хвостом. – Я беру свои мысли и слова обратно, Сифочка – очень ценное приобретение. Оберег от нерадивых мужиков.

– А радивых? – уточнила я, сложив руки на груди и глядя на звёздное небо.

– Когда таких встретим – узнаем, – мудро заметил Муррис.

Подумав, что кот абсолютно прав, я только шумно выдохнула и пошла в лавку. Надо хоть немного поспать, потому что завтра клиенты пойдут с самого утра. Поэтому надо быть в тонусе, чтобы случайно вместо пузырька с энергетическим зельем не выдать слабительное. Эффект бодрости одинаковый, но не все одобряют процесс.

Спала я спокойно, даже, можно сказать, хорошо. Дела завертелись так, что я только через три дня спохватилась: горшок! Мне же сегодня идти к Раудисам!

Полив Сифочку водой с укрепляющим зельем, покормив Мурриса и протерев Жужу, я кинулась приводить в порядок себя. В целом я всегда прилично выгляжу, но каждая встреча с Линасом Раудисом заставляет нервничать и думать, не решили ли блузка и юбка поменяться местами?

Мысли были совершенно дурацкими, но я ничего не могла с собой поделать. Просто есть такой тип людей, рядом с которыми не знаешь, как себя вести. А когда не знаешь, как себя вести, то частенько ведёшь себя как идиотка.

Раньше Муррис хихикал над этим, но потом проникся и начал давать толковые советы. В этот раз он тоже, оставив завтрак, бодро поскакал за мной.

– Ядвига, что там у тебя? Опять думаешь, в какие доспехи упаковаться, чтобы выдержать стрелы слов Линаса Раудиса?

– Какой ты сегодня поэтичный, – проворчала я, доставая коричневое рабочее платье без всяких украшений. Хотя вот потёртости могут за них сойти. – Мне надо будет нести горшок и немного овощей. На сегодня бал отменяется.

Муррис задумчиво посмотрел на платье, потом кивнул:

– Ты права. Это не королевский бал, нечего наряжаться, как птица счастья.

– От такого счастья, как я, некоторых знатно перекашивает, – мечтательно протянула я, представив лицо Линаса.

После чего быстро переоделась, закрутила косу бараночкой и, подхватив сумку, оставила на хозяйстве Мурриса и девочек. Надо будет, кстати, выгулять Жужу, а то давно я никуда не летала. Но тут кругом ни одного интересного шабаша. У нас в Латрии с этим вообще напряжёнка. Вот матушка всегда, затаив дыхание, рассказывала, как они с моей бабулей летали на шабаши на Лысую гору в соседнее с Польхой государство Украну. Вот там всегда было ух!

Я вздохнула. Ну ничего, какие мои годы, я ещё на всех шабашах побываю! Ведьма я или где?

Сегодня Златовласая надо мной сжалилась, и в мастерской меня встретил средний Раудис. Выдал горшок, принял деньги, сказал приятные слова и пожелал хорошего дня. Отец у Линаса, как и дед, очень приятный мужчина.

Горшок оказался чудесным. Глядя на него, я даже позабыла, что его творец – редкостная язва. Плавные формы, чуть шероховатая на ощупь поверхность, к которой хотелось приложить ладони и задержать подольше; аккуратный узор на бочках горшка, сияющий золотом. И крышечка с маленькой удобной ручкой в виде птички.

Линас, конечно, зараза, но мастер просто золотые руки.

Его отец с едва заметной улыбкой наблюдал за мной.

– Нравится?

– Нравится, – выдохнула я, проведя пальцами по ободку.

– Пусть же зелья в нём удаются на славу, – пожелал Раудис. – Заговорит он после первой варки. Сейчас ещё рано. Если же что-то вызовет вопросы, то приходи к нам. Поможем.

– Спасибо, пан Раудис, – улыбнулась я, прижав горшок к себе двумя руками и уважительно поклонившись.

Выходила из мастерской в приподнятом настроении, не в силах стереть улыбку с губ. Пусть смотрят – не беда! Зато теперь чего только не смогу! Я такого смогу наварить, уху-ху-ху! Ко мне будут ездить пани и паны из самой столицы!

Закупившись по пути овощами, я даже подумала взять извозчика, но решила обойтись. Немного плечо оттягивает, но ничего, переживу.

Горшок я так и прижимала к себе, он был такой тёплый, полный созидательной магии, что не хотелось расставаться. Тем временем солнышко значительно припекало, тонкие прядки волос то и дело норовили прилипнуть ко лбу.

Я упрямо пыхтела и шагала по тропинке к лавке, мечтая о прохладном душе.

– Ничего, теперь мы заживём, – обещала я горшку. – Сможем куда больше. Тебе понравится у нас: тепло, сухо, котик, цветочек, веничек красивый. Все очень общительные.

О, а вот и лавка!

Я уже приблизилась, как вдруг поняла, что что-то не так. А именно… входная дверь настежь открыта. И возле неё стоят чемоданы, котомки и сундук.

О Златовласая! Неужто пан Дудоля решил действовать внахалку?

Ну, я ему сейчас! Получит и будет знать, как тянуть загребущие лапы к собственности хрупкой нежной девушки!

Я ускорила шаг, практически влетая в дверной проем, и с размаху врезалась в широкую грудь.

Хорошо, что между нами был горшок. Он принял на себя весь удар и недовольно загудел. А я уставилась на мускулистую грудь в вырезе белоснежной рубашки, от которой исходил еле ощутимый аромат ландышей.

«Вещь выстирана в прачечной пани Праски, только она в столице заказывает отдушку с таким ароматом», – услужливо подсказала память. И тут же любезно подкинула цифру стоимости таких услуг. Нехилая стоимость, скажу я вам.