Одиссей (СИ) - Прокофьев Роман - Страница 33

— Я не знаю, — лоб девушки прорезала тонкая морщинка, — Наверное, его тоже уничтожили… Но я не закончила, Сигурд. Оружие Вечности рвало ткань реальности и времени, отчего эхо той битвы навсегда отпечаталось там. Говорят, в руинах до сих пор бродят боевые Существа, не утихают Руна-Шторма, а разъяренные духи погибших готовы растерзать любого живого. Поэтому местные не ходят туда даже охотится, хотя там много существ со Звездной Кровью…

— Вечность сделала все, чтобы оболгать побежденных, — прокомментировал голос ее рассказ, — Враги должны быть чудовищами, так легче объяснить, почему их нужно убивать. Они поступали так всегда, переписывая историю и сами себя убеждая в истинности своих фантазий. Ложь и лицемерие главные титулы обитателей Небесного Трона!

Легенда была любопытной, особенно интерпретация Белого Дьявола в глазах людей. Он, конечно, говорил иное, выставляя себя героем и мучеником, а Вечность — лицемерными врагами. Однако мои глаза и уши не обманывали — и темные легенды, окружавшие моего визави, и жестокие верования Народа Теней, и жутковатый кумир в святилище Видящей-сквозь-Тьму намекали, что у преданий есть основа. Истина, конечно, лежала где-то посередине, однако мне сейчас было не до философских размышлений — навалилось так много всего, что не продохнуть.

В общем, к утру мы вывели из-за Портала людей, а к следующему полудню рунный проход благополучно погас. Я этого не видел — был занят переброской грузов и людей во фригольд, которая в общей сложности заняла двое суток. На обратном пути пришлось еще раз заглянуть на ферму Эйрика — состояние ранее спасенной нами землянки стабилизировалось, ее можно было забирать во фригольд. Пока осуществлялись транспортировочные и погрузочные мероприятия, у меня выдались свободные полчаса и я вылез наружу подышать воздухом и немного выгулять йурра. Кыш сопровождал меня как привязанный, уже внимания никто не обращал, однако ему периодически требовалось побегать в травке, половить вкусных насекомых и сделать другие важные дела. И, пока я сидел на упоре винтокрыла, а Кыш изучал местную флору, к нам совершенно неожиданно подошел рыжебородый хозяин фермы. Эйрик был один, и я было решил, что есть какой-то рабочий вопрос или он, подобно многим, просто хочет осмотреть «Грифон», однако нет — с первого же фразы стало ясно, что меня ждет очень любопытный разговор:

— Значит, ты и есть тот парень с йурром, в которого втюрилась Травинка? — спросил Эйрик, глядя на меня сверху вниз. Первый раз рикс соседей обратился ко мне напрямую, и, странное дело, я не ощутил ни робости, ни досады. Наверное, причиной тому была харизма рыжебородого великана — он стоял, говорил и усмехался подобно добродушному утесу.

— Не знаю, — пожал я плечами, — Лучше у нее спросить, наверное.

— А мне и спрашивать ничего не надо, я-то знаю. Вы же светитесь прямо, когда рядом, — прогудел рикс, — Да, молодость дело такое, приятно посмотреть… Сигурд, верно?

— Верно.

— Сигурд, Сигурд… — он несколько раз с явным удовольствием произнес мое имя, — Хорошее имя, сильное. Позывной для Восхождения уже придумал?

— Я пока не Восходящий, — осторожно ответил я.

— Но Звездная Кровь в тебе уже есть, верно? — понимающе усмехнулся Эйрик, — Не говори ничего, так иногда бывает, я-то знаю. Покажешь своего зверька?

Он протянул широкую, как лопата, ладонь и тихонько произнес, обращаясь не ко мне:

— Иди сюда, малыш…

Мой Кыш не особенно-то любил людей и редко шел на руки к кому-то, помимо меня и иногда — Травинки. Тем удивительнее было, когда он послушно вынырнул из травы, обнюхал пальцы Эйрика, а затем взобрался на ладонь Восходящего и замер там неподвижным столбиком. Рыжебородый великан осторожно поднес его к лицу, внимательнейшим образом разглядывая, а затем тихонечко присвистнул — йурр неожиданно ответил ему тем же! Я даже ощутил нечто вроде ревности: до этого Кыш обращал подобное внимание только на меня.

— Забавный, — произнес Эйрик, осторожно поглаживая загривок йурра указательным пальцем, — Сначала я подумал, что это чья-то Руна, но нет… Как ты его приручил, Сигурд? Что в тебе есть такого, что удерживает его возле тебя?

— Не знаю. Он сам решил отправиться со мной в путь, и теперь следует повсюду.

— Это-то и странно. Йурры рождены, чтобы сажать и выращивать, я-то знаю. Они никогда не покидают свои плантации и защищают их до последнего. Мощнейший инстинкт! Я впервые вижу, чтобы йурр так привязался к человеку. Выходит, ты его огород, Сигурд?

— Выходит, — подтвердил я, чувствуя, что хожу по краю глубокой, бездонной пропасти. Хозяин фермы был Мастером Зверей, и он мгновенно понял, что между мной и зверьком существует необычная связь. Пара лишних слов — и он догадается, что у меня есть нечто скрытое, что привязывает йурра. А дальше — бог знает, что может быть…

— Я чую за этим какую-то странную тайну, — прищурился Эйрик, — Не хочешь со мной ей поделиться?

— Если поделится с кем-то тайной, она перестанет ею быть, — медленно произнес я, — Тогда зачем хранить ее вообще?

— Слова мужчины. Один Сигурд из земных легенд победил дракона, — одобрил Эйрик, — Он был героем, а у героя, как водится, должна быть тайна. У тебя она тоже есть — это хорошо. Иди к хозяину, Кыш…

Йурр послушно слетел вниз с его ладони и пушистой молнией метнулся мне на шею. Я ощутил, что зверек дрожит — общение с Мастером Зверей явно привело его в состояние нервного возбуждения.

— Ты не просил, но я дам один совет, — продолжил Эйрик, — Травинка ведь девушка не простая. Она милая девочка, да, но дочь Говорящей-с-Травами. А та серебро, фламиника, та шея, которая много лет вертела головой фригольда. И она вряд ли рада, что у избранника ее дочери даже нет гвоздя. Верно? Впрочем, можешь не отвечать, я знаю, что верно…

Я предпочел помолчать, чтобы понять, куда он ведет — впрочем, комментарии от меня и не требовались.

— Так вот, Сигурд. Чтобы завоевать принцессу, нужно сразиться с драконом. И хоть ты далеко не прост, этот дракон сожрет тебя. А если ты каким-то чудом победишь его, то принцесса отвернется от тебя. Хреновый расклад, я-то знаю.

— Каков же есть выход? — буркнул я, чувствуя себя полным дураком.

— Дракон ведь становится врагом, когда герой хочет забрать его сокровище, верно? Может, стоит попробовать выкупить его? Договориться? Может, у героя есть что-то, за что дракон будет согласен расстаться со своим сокровищем? Тогда, может быть, не понадобится и драться…

Я вдруг понял, что этот разговор далеко не пустая болтовня. Эйрик, вполне возможно, сейчас выступал как миротворец или посредник Говорящей-с-Травами. Возможно, именно она говорила со мной через него, предлагая сделку. Он был знаменосцем Кассиди, он много лет знал мать Травинки, и, вполне возможно, сохранил с ней дружеские отношения. Или вообще, чем черт не шутит, принадлежал к той самой партии стариков, поддерживающих ее, а вовсе не Веронику.

— И каков же должен быть этот выкуп? — улыбнулся я в ответ, принимая правила игры.

— Драконы любят золото, Сигурд, — широко усмехнулся Эйрик, — Они никогда от него не откажутся. Я знаю, что на тинге тебе дадут гвоздь. Так что, чтобы получить принцессу, герою придется совершить золотой Подвиг.

— Золотой? — искренне удивился я, — Но ведь это невозможно. Я слышал, что золото — верная смерть. Что, если нет?

— Я сказал, что любят драконы, — Эйрик тяжело вздохнул, — А если нет, дракон сожрет героя. Рано или поздно.

Я прищурился, осмысливая услышанное. Если все правильно понял, то Говорящая-с-Травами была готова отдать мне Травинку — за золото, Предмет или Руну. То есть она вполне осознанно посылала меня на смерть, потому что обычному Восходящему не под силу выполнить задание такого ранга. Рассчитано на влюбленного юного дурака? Вполне возможно…

— Если есть цена, то значит, возможен и торг? — спросил я.

— Драконы не торгуются, я-то знаю, — ответил Эйрик, — Или сокровище не стоит золота? Как ты считаешь?

— Считаю, что дракону не стоит назначать цену за то, чего у него нет! — ответил я, резко вставая, — Сокровище ему уже не принадлежит. Оно вообще не принадлежит никому, кроме себя. А насчет сожрет… Ну, пусть попробует. Один раз твой дракон уже подавился.