Одиссей (СИ) - Прокофьев Роман - Страница 23

— Сколько часов налета, Сигварт?

— На «Грифоне»? Не помню, но вряд ли много. Я универсал, всего два года назад окончил академию, — честно ответил я, снимая пилотский шлем, — А что?

— Вряд ли меньше трехсот, — задумчиво пробормотала Восходящая. В ответ я пожал плечами — черт его знает, но триста часов налета именно на этом типе винтокрыла — из области фантастики. Однако Навык «Универсальный Полет» за сегодня резко прибавил три бронзовых звезды, достигнув 6/10, что косвенно подтверждало ее правоту. Учится так быстро никто не сможет, значит, это восстанавливаются дремлющие навыки…

Нас уже встречали — и среди нескольких мужчин и женщин выделялся рыжебородый широкоплечий великан. Наверное, встань рядом наш знаменосец Майкл, они бы оказались одного роста. Массивный, как гранитный утес, он смотрел с хитроватым прищуром, улыбчивые морщинки лучиками разбегались от уголков глаз — такие бывают у людей, много и часто смеющихся, и лучи угасающего Игг-Древа играли в огненно-рыжем нимбе седеющих волос.

Конечно, это оказался Эйрик — другого такого не было, и мне даже не потребовалась подсказка Восхождения, чтобы узнать его. Серебряный Восходящий, Мастер Зверей, бывший знаменосец фригольда, муж семи жен и отец двадцати детей, своих и чужих, как болтали злые языки. За глаза, естественно — сложно было представить человека, посмевшего сказать Эйрику это в лицо.

Эйрик тепло обнял Травинку, пожал руку Динамиту и приглашающим жестом указал в сторону дома всем остальным. Сопровождающие его люди подхватили носилки с умирающей землянкой и быстро потащили куда-то, Травинка побежала рядом, что-то взволнованно рассказывая высокой белокурой женщине — тоже Восходящей, но бронзового ранга. Мы же, гремя снаряжением, отправились в дом. Ребята, за исключением новичка, уже не раз бывали здесь, а вот я с любопытством оглядывался по сторонам.

Уютное местечко. Золотистая стерня скошенных полей, соломенные крыши амбаров, деревянные изгороди, зеленеющие огороды… Долетало далекое мычание тауро, ветерок доносил запах свежего навоза. Легко можно было представить, что мы на Земле, в аутентичном экопоселении, имитирующим древнее ранчо. Из образа выбивались только фиолетовые в желтую полоску дыни на грядках и грозди жемчужных ягод на кустах. Мой йурр беспокойно шебуршился и требовательно свистел в своей переноске, требуя свободы — запахи явно пришлись ему по вкусу…

Главный дом фермы был одноэтажным, сложенным из золотистых блоков инопланетного лиора. Без окон, с единственным входом, он походил на длинный корабль, поставленный килем вверх. Фасад украшали цветущие лианы, на покатой, крытой дерном кровле зеленела трава с разноцветными звездочками цветов. Внутри же оказалось неожиданно уютно, все было выполнено из янтарного, светлого дерева и любовно обустроено женскими руками. Пахло свежим, только что испеченным хлебом, и готовящейся на огне едой — древний запах жилья, от которого у меня непроизвольно потекли слюнки.

Динамит ушел с Эйриком вглубь дома, а нас отвели в боковую комнату, которая предназначалась для гостей. Длинные лавки вдоль стен, почти вся мебель — деревянная, массивная, явно изготовленная вручную. Домотканые покрывала с геометрическим орнаментом, одеяла из пушистых выделанных шкур, кованые замысловатые светильники… Никакого сравнения с реплицированным однообразием «Неба»! Там, конечно, тоже попадались вещи ручной работы, но не в таком количестве. Неужели поселенцы Эйрика действительно сделали все это сами? Но какой же это труд и какой для этого нужен навык! Здесь все так отличалось от утилитарной обстановки земной колонии, что я ощущал себя то ли посетителем музейной VR-локации с тщательно воссозданным антуражем, то ли человеком, попавшим в иную историческую реальность…

— Располагайтесь, — сказала сопровождавшая нас молоденькая рыжеволосая девчушка, — Мы ждем вас на ужин, сестры будут рады!

Удивительное дело. Никто не требовал сдать оружие, фригольдерам здесь явно доверяли, но Грохот и Инь показали, что его, как и тяжелую экипировку, можно оставить в отдельной комнатке, примыкающей к гостевой. Неподалеку нашлись и удобства — к счастью, вполне земные, хоть и изрядно пожившие. Люди Эйрика отнюдь не брезговали технологиями — электричество, свет, вода тут имелись в достатке. Пока мы приводили себя в порядок, в комнату раз десять заглянули любопытные дети и подростки. Их любимцем неожиданно оказался Толя Грохот, который покружил на плечах визжащую детвору. Судя по взаимному удовольствию, проделывали они это не в первый раз, «дядя Толя» явно пользовался здесь популярностью. Да и вообще: атмосфера была такой, словно мы пришли в гости к дальним родственникам. Наши парни выглядели довольными и расслабленными, только я, новичок, да и еще Фьюри держались несколько настороже.

— Здесь все попроще, чем у нас, — пояснил Грохот небрежно, — Эйрик мужик что надо! Но с ним лучше не шутить, на!

— Людей насквозь видит, да, — усмехнулся Инь, — И дочки у него — огонь!

— Смотри не заглядывайся, Юко мозги вправит…

Вскоре вернулись Динамит и Травинка.

— Жива… Стабилизировали в капсуле, сделали переливание… — устало ответила Травинка на вопросы, — В сознание не приходила. Нужна операция, и возможно, не одна. Придется пока оставить ее у Эйрика.

— Ничего, фригольд компенсирует, не впервой, — ответил Динамит, — Хорошо, что вообще довезли… Я связался с Вероникой через местный ретранслятор. В общем слушай мою команду: ночуем тут, возвращаемся во фригольд завтра. Скоро стемнеет, опасно в темноте через горы лететь, да, Сигурд? Я так Веронике и сказал.

Я послушно кивнул, хотя ночной полет не представлял особой сложности. Но если Динамит подмигивает, значит, так тому и быть. Тем более я и так сегодня больше девяти часов провел за штурвалом, и, честно говоря, немного устал. Больше психологически, чем физически, но все равно… И очень хотел есть, раздраконенный манящими ароматами стряпни.

Ужины на ферме Эйрика проходили в просторном зале с камином и вторым светом, украшенным массивными деревянными столбами, расписными блюдами и головами трофейных чудовищ на стенах. За длинными столами, расставленными подковой, могла пировать дружина викингов, и помещение уже было наполнено людьми Эйрика. Старые и молодые, они мало чем отличались от обитателей колонии, разве что привычкой повсюду таскать с собой оружие: многие, не заморачиваясь, оставляли «Суворовы» в пирамиде у входа или вешали перевязи на резные столбы.

Сам хозяин сидел во главе стола, в окружении своих домочадцев, нам отвели почетное место по правую руку от него, Травинку хотели было усадить рядом с Эйриком, однако девушка предпочла сесть около меня, легонько прикасаясь плечом. Поймав мой взгляд, она незаметно нащупала мою руку под столом и устало улыбнулась. Первый рейд за пределы фригольда оказался нелегким испытанием — к счастью, дочь Говорящей-с-Травами его с честью выдержала.

Еду подавали в здоровенных закопченных котлах и на огромных сковородах-жаровнях, рассчитанных на целую компанию. Раз-два, и стол наполнился разнообразной снедью. Распоряжалась громогласная и энергичная женщина, Травинка шепнула мне на ухо, что это — Сюгретта, одна из жен хозяина ранчо. Густая ароматная похлебка, мясо, овощи, зелень, свежий, еще горячий хлеб, — я попробовал кусочек того, кусочек этого, и ощутил как рецепторы кричат голосом Толи Грохота — «наваливай еще, братка!» Вся еда была натуральной и невероятно вкусной. Какой-то домашней, что ли? Во фригольде кормили сытно, но не так. Сразу чувствуется, когда повар обожает свою работу и подходит к делу с изобретательностью и любовью.

Сюгретта, несомненно, являлась местной достопримечательностью. Яркая, как солнце и порывистая, как ураган, она была под стать Эйрику. Высокая, крепко сбитая, с золотистым венцом заплетенных волос и властным взглядом серых глаз, эта женщина невольно притягивала взгляд. И она, конечно, не являлась человеком, хотя разительно отличалась от виденных мною аборигенов. Иная форма челюсти, ушной раковины, разреза глаз четко говорили, что Сюгретта рождена в Единстве. Ее Народ — нордийцы, прозванный так землянами за сходство с древними скандинавскими племенами, обитал далеко на севере нашего Круга, населяя побережье и острова. Люди Островов, Народ Моря — так называли их остальные.