Назад в СССР: Браконьер (СИ) - Гаусс Максим - Страница 50

— Вот, нам сюда! — отозвался я, когда увидел на стволе дуба знакомую зарубку в виде буквы «V». Точно, это опознавательный знак егеря.

Примерно через каждые десять пятнадцать метров, такие зарубки повторялись. Видно было, что отметки уже не свежие, несколько раз их обновляли. Достаточно придерживаться их и куда-нибудь они да выведут. И хотя идти таким «макаром» было медленно и неудобно, другого выхода я не нашел.

Смущал только один факт — а если конечной точкой нашего похода окажется вовсе не то место, на которое я думаю?

Ай, к черту…

Бродить ночью по тайге, это совсем не детская забава. Достаточно вспомнить, что случилось со стариком, у которого опыта в десять раз больше, чем у нас вместе взятых. До сих пор ума не приложу, как он от волков отбился и что, черт возьми, с ним сделали браконьеры?

И все же, мы рискнули. Правда, углубившись на километр, Федор вдруг предложил провести темное время суток в расположенной неподалеку брошенной землянке. В общем, то предложение дельное. Мы решили переждать ночь в ней. И хотя землянка частично обвалилась, все-таки годилась для ночевки. Это куда лучше, чем лезть на дерево или идти на своих двоих всю ночь.

Спали поодиночке. Пока я бодрствовал, Федор спал.

На его счет у меня все-таки имелись некоторые опасения, но я предпочитал просто наблюдать. Если он что-то задумал, то где-то себя по любому выдаст. Человек не идеален, да и он вовсе не агент британской разведки, а просто наблюдатель из охотхозяйства.

Поделили время на три часа. Сначала спал он, потом я.

Пока бодрствовал, все прислушивался и думал о возможном преследовании. Если Уткин или Снегирев найдут следы моего пребывания у фельдшера, к Ларисе Ивановне будут вопросы…

Условно я посчитал, что они уже обо всем догадались. Значит, должны принять меры. Но, не зная ни моих целей, ни конечного маршрута, вряд ли поймут, откуда начинать поиски. Толковый следопыт может пролить свет на это дело, но его еще нужно найти. Проще с собаками. И насколько я знал, в лагере браконьеров собак не было. Но это не точно.

— Федор, а Снегирева собаки поисковые есть?

— Какие собаки? — не понял тот.

— Которые след могут взять, по запаху.

— Конечно, есть. Зачем же держать собаку, если от нее току нет? — искренне удивился бородатый. Да, для него стало бы сюрпризом, что в двадцать первом веке собак заводят просто так. Чтобы были. И не важно, свой дом или однокомнатная квартира в центре столицы…

В любом случае, сразу за нами никто в погоню не бросится. Сначала подготовятся, раньше утра не начнут. Стало быть, несколько часов в запасе у нас точно есть.

Последний раз я ночевал в землянке лет двадцать назад, и то, это был скорее подвал. Здесь имелись два топчана, на которых лежала солома и листья. Спали на таких лежаках прямо в верхней одежде, не раздеваясь. Источника света здесь не было, зато имелась небольшая «буржуйка», которая лишь отдаленно походила на своего собрата из будущего. А вот топить ее было нечем.

Вход забаррикадировали огромным пнем — хоть что-то. И хотя Федор уверял меня, что в этой части волков давно нет, я все-таки не списывал их со счетом. Мало ли? Медведей вон, тоже быть не должно. А он пришел. Точнее она.

Бодрствовать было непросто, к счастью я успел немного выспаться перед тем, как едва не угорел в пожаре. Эх, вот как мне смотреть в глаза Матвея Ивановича, когда тот вернется в Соболевку и увидит, что его дом сгорел…

Часа в три ночи, я все-таки не выдержал и закипел. К счастью, проспал недолго, всего-то минут двадцать.

Вскочил на ноги, тряхнул головой, прогоняя дрему. Взглянул на Федора — тот спал, даже не собираясь вставать на дежурство. Даже не знаю, вроде и союзник, а тем не менее он из числа браконьеров… Вдруг мне навешали лапши на уши про наблюдателя? Вдруг, он оставляет следы, по которым нас можно найти?

В итоге, решил потихоньку приглядывать за ним — вдруг выкинет чего-нибудь? До зимовья идти далеко, часов пять, не меньше.

Посидев до пяти утра, я поднялся и вышел на свежий воздух.

Вокруг тишина. Куда ни глянь, сплошной лес. Только стволы деревьев, бурелом, кустарники. Если бы не снег, то вообще ничего бы не смог разглядеть.

А тут еще и луна вышла и осветила все мертвенно-бледным светом. Вокруг ни души…

Громко зевнул. Пробродив еще минут пять, я вернулся обратно и все-таки растолкал завхоза.

— А что? — рассеянно проворчал тот, продирая глаза. — Уже моя очередь, что ли?

— Она два часа назад наступила! — пробурчал я. — Разбуди меня в шесть тридцать.

— Ага, хорошо, — Федор поднялся на ноги, размялся.

Заснул я моментально, едва только голова коснулась импровизированной подушки, набитой соломой. Казалось, только закрыл глаза, как уже через мгновение почувствовал, как меня толкают в бок.

— Ванька, вставай! Уже шесть тридцать! Идти нужно!

Я принял вертикальное положение, зевнул. Поднявшись, умылся водой из фляжки.

Само собой, завтракать мы не стали — не было времени. Мы ведь не на прогулку по набережной вышли. Браконьеры вполне могли начать нас искать и сейчас идти по следу. Ну, насчет нас, я не был уверен… Быть может, Федора никто и не ищет. Все заависит от того, что им сказала Лариса Ивановна. Условно можно считать, что она им все рассказала. Что ж, так даже хорошо… Давненько я на людей не охотился!

К полудню мы все-таки вышли на зимовье. Зарубки, что оставлял егерь, привели нас туда, куда я и хотел.

— А ничего так! — присвистнул Федор, разглядывая строение.

— Да уж…

Конечно, в кино я не раз видел охотничье зимовье, но не воочию. Это был небольшой домик выполненный из сруба и состоящий из одной комнаты, частично вкопанный в землю. Стоял он на небольшом естественном холмике, прямо под огромным раскидистым буком.

Вокруг дома был вкопан ряд тонких бревен, в виде неровного полукруга — своего рода ограда. Она достигала высоты почти двух метров и честно говоря, я поразился тому, как леснику удалось все это построить.

Имелся небольшой сарай с покатой крышей, а на самом дереве был построен наблюдательный пост. На нем был приколочен советский флаг.

Черт возьми, Матвей Иванович точно строил его не один год и строил основательно. Но для чего?

К моему удивлению, на массивной входной двери висел амбарный замок, помещенный в кожаный чехол. Своеобразная мера предосторожности, чтобы тот не заржавел. Уж не знаю, как часто сюда наведывался егерь, но сейчас следов человека на снегу я не заметил. Значит, за последние несколько дней он тут не появлялся… Странно!

— Замок? — слегка удивился завхоз и дернув его рукой, отпустил. Тот гулко бухнулся о дверь.

— А что тебя смущает? У самого на бараке что висит?

— Там другое.

— Ну да, конечно. Ключ наверняка должен быть где-то здесь! — пробормотал я, затем подумал о том, что считай каждый охотник носит с собой универсальную открывашку. Двенадцатого калибра. Как минимум.

Поиски ничего не дали, поэтому долго думать мы не стали. Зарядили жакан и разбили замок выстрелом. Потянув дверь на себя, я заглянул внутрь и улыбнулся. На входе лежали прикрытые тряпкой «медвежьи тапочки» с торчащими кверху гвоздями. Ну, это я уже видел, так что не удивился.

Старик оставил тут еще одну простую ловушку, предназначенную исключительно для людей. Дощатый пол сразу после входа оказался весьма интересным. Две доски были подпилены так, чтобы визуально все выглядело нормально и почти не привлекало внимания. А вот если туда случайно попадала нога человека, то под весом тела, она неминуемо проваливалась вниз. А там могло быть что угодно — острое лезвие, отравленный гвоздь, штырь.

Опознав ловушку, я усмехнулся. Ну, Иваныч, блин. Джон Рембо прям.

В самой избе места было немного, но все расставлено по делу. Я увидел стойку с оружием, а в ней четыре ружья и даже самодельный арбалет. Имелся большой запас разнокалиберных патронов, и черт возьми, на оружейном столе лежал немецкий автомат «MP-40», более знакомый как Шмайссер.