Паства (СИ) - "Полтора Писаки" - Страница 16

Облачившись в броню, Гарри вместе с Джеком отправились к остальным. Под стеллой собралось почти сто стражей, в кольчужных рубахах, с щитами и копьями.

— Слушайте меня! — начал свою речь командир к поднятому по тревоге гарнизону. — Там внизу сраные выродки убили наших друзей. Сейчас мы пойдём и вырежем каждую суку, что посмела пролить кровь наших ребят. Мы выпотрошим их никчёмные брюха, а после засыпем всю эту мертвую свору солью. И поверьте мне, ни одна долбаная тварь не сможет сожрать их плоть! Они будут гнить на солнце в знак назидания остальным ублюдкам, в чьих тупых головах может зародиться мысль о бунте! Тому, кто приведёт мне живьём отребье, убившее Уогнера, обещаю, я выкуплю всех шлюх в рыбацком городке на одну ночь, и пусть этот счастливчик молится всем богам, дабы они даровали ему сил на этих красоток! А если сил не хватит, то пусть берёт с собой троих друзей на эту оргию!

Последняя реплика Гарри пробудила радостный рёв. Он знал, как завести толпу. За пролитую кровь по его приказу он готов был заплатить по-царски, и людям это нравилось.

— Так идите к подъёмникам, спуститесь вниз и возьмите свое!

После этих слов толпа сорвалась с места и двинулась к двум главным ходам в шахты, подымая пыль от топота многочисленных ног.

— Джек, останься тут.

— Я пойду с тобой.

— Не время пререкаться. Ты нужен будешь здесь.

— Но почему?!

— Потому что я так решил. Я доверяю лишь тебе. Собери тех олухов, что опоздали, и держите подъёмники. Если рабы полезут наверх, срежьте канаты и уроните один подъемник, второй держите для нас. Главное — не забывай про решетки. Ты понял меня?

— Да, — расстроившись, согласился с ним Джек. — Но если я буду тут, кто тебя прикроет?

— Томас и Райли пойдут со мной.

В этот момент Джек заметил как из-за спины учителя вырос силуэт Томаса в полном облачении.

— Ты справишься, юнец, — подмигнув, по-отцовски обнял его на прощание Гарри.

С того момента, как карательная экспедиция спустилась во тьму, прошло уже немало времени. Солнце успело войти в зенит и уже стремилось к краю морской глади. В первые часы после начала бунта из тоннелей поднимались небольшие группы каторжников с несколькими охранниками, теми, что были ближе к выходу. Заперев рабов за решетками и расспросив немногих очевидцев, Джеку стало понятно, что где-то глубоко под землей кучка рабов восстала и перебила своих надзирателей, а после пошла по тоннелям и стала убивать всех на своем пути. Правда, все опрошенные не видели самих бунтовщиков, а лишь слышали предсмертные крики умирающих. Голоса, отражённые от стен коридоров, могли пролетать огромные расстояния, вселяя панику в сердца остальных. Были и те, кто видел отряд Гарри продвигающийся всё глубже под землю, следуя на крики обречённых. Но уже никто не видел их, идущих в обратном направлении.

Джек не находил себе места и по десятому разу проверял, как выполняются его распоряжения. Заслоны выставлены у каждого подъёмника. Подле них стоят по пятнадцать воинов, вооруженных арбалетами и луками, готовые стать непреодолимой стеной на пути к свободе бунтовщиков. Также он приказал снести носилки к самому подъёмнику и организовать перевалочный госпиталь у стеллы на случай появления раненых. Он не сомневался, они будут.

Но время шло, и из кромешной тьмы перестали подниматься люди, будь то каторжники или его сослуживцы. Ожидание стало нестерпимым и ежесекундно изводило душу в неведении. Решив, что медлить больше нельзя, и ему нужны ответы на мучавшие вопросы, Джек собрал небольшой отряд смельчаков и стал готовиться к спуску вниз. Вдруг раздался крик.

— Поднимаются!

По двум тоннелям зашумели канаты. Самих подъёмников ещё долго не было видно. Но натяжение канатов лучше всяких слов говорило, что те переполнены. Чем выше поднимались поддоны, тем отчётливей доносились голоса тех, кто находился на них. Крики и мольбы о помощи, проклятия и истерический плач вперемешку со стонами умирающих. Не такого возвращения ожидал Джек.

Когда оставалось не более ста метров до поверхности, какой-то из стоявших рядом стражников сбросил вниз горящий факел. Пламя скользнуло во тьму, даруя тусклое освещение для ожидавших наверху людей. Вскоре факел упал на сам подъёмник. В его тусклом свете виднелись люди, взвалившиеся друг на друга и корчившиеся от боли. "Да они как черви в ведре", — промелькнуло в голове у Джека. С трудом на подъёмниках могли разместиться до двадцати человек, а сейчас, даже по очень предварительным подсчетам, там находились около пятидесяти.

Скрежет от дерева разнёсся по помещению, и подъёмник застыл. От представшей картины нескольких стражей сразу вырвало. Кровавые тела иногда подавали признаки жизни, ворочая конечностями. Одна сплошная кровавая масса, перемешанная с внутренностями и дерьмом умирающих людей. Тёмные потоки крови стекали сквозь деревянные щели во тьму, будто бы бездна пыталась вернуть сбежавшую от неё добычу.

— Вытаскивайте их! — совладав с собой, скомандовал Джек.

Он первым подскочил к раненым, пытаясь спасти тех, кому ещё можно было помочь. Люди мелькали с носилками, вытаскивая полуживых на свежий воздух, а Джек ворочил окровавленые тела. Он всё время выкрикивал имя своего учителя. Но тщетно, поддон опустел, а вместе с ним и надежда найти Гарри. Словно не свои ноги несли его по залитой кровью тропе туда, куда сносили всех раненых. "Может я проморгал его? Ведь не мог же он остаться там, внизу?” На улице, подле стеллы, где ещё днем стояла сотня солдат, теперь лежали тела и те, кто вот-вот готовился отправиться к Спасителю. "Как такое возможно? Кучка рабов перебила опытных и вооруженных солдат?" Разум отказывался верить во всё происходящее в этот момент.

— Руби канаты! — знакомый голос выкрикнул из толпы.

Джек сразу узнал его. Райли. Если этот выжил, значит и Гарри жив! Кинувшись со всех ног, он, словно буря, налетел на окровавленного и обезумевшего горбуна, схватил его за плечи и закричал:

— Где Гарри? Где? Говори!

Тот лишь указал рукой в сторону столовой, где, оперевшись спиной о стену, одиноко сидел человек.

— Отпусти! — отмахнувшись, горбун схватил топор и направился к тоннелю, зазывая остальных рубить канаты.

Нерешительно и с опаской Джек подошёл к раненому. Не было сомнений, что это Гарри. Но жив ли он?

— Гарри?

— Скорее, то, что от него осталось, — съязвил учитель.

— Ты как?

— Могло быть и лучше.

— Что произошло? — Джек принялся осматривать его раны.

— Нас перебили, как щенят. Но это были не люди, — Гарри закашлялся и сплюнул кровью.

Вид у него был плачевный. Левая рука лежала поверх брюха, прикрывая распоротый живот. Кольчуга не спасла, её разорвали словно тряпичную рубаху, распоров плетение.

— Чем это тебя так?

— Когтями, — сухо ответил учитель.

— Когтями?

— У этих тварей безумно острые когти и хвост.

— Что ещё за твари?

— Да я и сам толком не понял. Сперва мы натолкнулись на обезумевших рабов. Они кидались на нас голые с кирками и камнями. Разобрались с ними быстро. Потом начался ад. Из-за спин рабов по потолку и стенам поползли отродья. Тела похожи на человеческие. Вместо лиц вытянутая морда и пасть, набитая клыками. Длинные лапы, а когти с лезвие ножа. Опасней всего оказался хвост. Зависая на потолке, они словно копьём орудовали по нашим людям, пронзая их в один удар. Мы подняли щиты и стали отходить. Томас ударил по деревянным опорам и обрушил тоннель. Твари и часть наших ребят остались под грудой породы.

Гарри снова закашлял и скорчился от боли, но вскоре продолжил:

— Мы бросили щиты и кинулись обратно к подъёмнику. Но упыри поодиночке нагонялим нас. Эти крики! Они до сих пор не смолкают у меня в ушах. У подъёмника, когда мы уже поверили в спасение, на нас напали. Мы бились и падали замертво, пока не заработал механизм. Один уродец спрыгнул на меня и ударил. Единственным касанием распорол мне кольчугу. Он бы прикончил меня, но Томас размозжил ему башку своей дубиной и помог мне залезть на поддон. На той гадине были такие же татуировки, как на одном из рабов, которых доставил торгаш, — Гарри склонил голову. — Томас выбраться не успел. На него сразу накинулись твари. Но видит Спаситель, даже тогда он не произнес ни слова. Как жил молчуном, так и умер.