Ходоки в миры СССР (СИ) - Коруд Ал - Страница 36

— Черти, вы, что тут натворили?

— Шэф!

— Кэп! Как мы рады вас видеть!

— Охренеть не встать!

Ломакин с трудом протиснулся в коридор, распахнуть дверь шире мешал кусок стены.

— Вы в порядке, Директор? — подскочил к нему Семен и оценивающе направил в его глаза луч фонарика.

— Ты чего делаешь, Сеня! Нормуль, приложило её малость, но повреждений нет. А это что за девка? Я ее вроде уже видел.

Семен махнул рукой и начал собирать вещи:

— Да так, новая Мишина любовь. Ну, вы его знаете, романтик до глубины души.

— Я сейчас кому-то уши оторву с душой одновременно! Кэп, соображаете в медицине? Её крепко приложило.

Харятьянов осторожно устроил девушку на свободное от мусора место и прощупал пульс.

— Все в пределах нормы. Скоро оклемается.

Михаил выдохнул:

— Слава богу!

Семен подозрительно наблюдал за ним, затем сунул в руки второй рюкзак.

— Только не говори мне, что возьмешь её с собой!

— Не возьму, — здоровяк вздохнул и порылся в карманах комбеза девушки, — коммуникатора хватит.

— Значит, запал.

Харатьянов посмотрел на обоих агентов, провел руками по лицу, несколько раз вздохнул-выдохнул и помотал головой

— Так, диверсанты херовы, обстановку мне живо!

— База взята, потерь нет. Ломакин и Вайсбейн мертвы.

— Что?

— По словам бывшего резидента отсюда имеется второй ход. Он будто бы нашел его случайно.

— Ага, — мрачно поддакнул Михаил. — Только мы не знаем где он. Этот снайпер так ловко завалил Лома.

Дмитрий вскипел:

— Да и хер с ним, падаль мерзская. Сам бы убил! Так меня подставить. И Ковалев этот, гнида эсбешная!

— Сдох тот от передоза.

Сейчас раз Харатьянов всерьез удивился.

— Вы тут, что — решили весь Союз к хренам разнести? Я уже начинаю вас бояться, парни. Но вопрос остается открытым — куда линять! Давайте пока к выходу!

— Не линять, а двигать в Союз плюс один.

— Сеня, случаем, ты не стукнулся? Дай башку осмотрю!

— Не лапай меня, громила. По месту хода и ежу понятно. Свой схрон именно над ним Ломакин и соорудил. Я успел в базе коммунальщиков покопаться, пока коды ломались. Они открытые и в реестре значится некое строение, оформленное на подставное лицо, которым, собственно, сам Лом и является. А зачем ему сооружать что-то в непонятной глухомани? И что он так долго копался в подвале? Ты глянь его рюкзак.

Михаил тут же остановился и вытряхнул содержимое вещмешка бывшего резидента. На засыпанный грязью пол упали несколько коробок и укороченный автомат.

— Вот же сука!

— У него все возле самого хода спрятано.

— То-то думаю, почему я в его доме так себя странно оущущал. Списал на усталость, а это, оказывается, ход «дышал». Точно! Но как мы туда попадем, сейчас все оцеплено.

Харятьянов с интересом слушал своих агентов, весело поблескивая глазами. Нет, определенно эти парни — удачная находка!

— Пацаны, а меня возьмете?

— Куда мы денемся, пан Директор!

Михаил продолжал гнуть свою линию:

— Надо лесом пилить.

— Тепловизорами засекут.

— По реке пойдем, в воде. Смазанная картинка получится.

— Стоп, товарищи агенты! — Харятьянов остановился у широкой двери и с интересом рассматривал электрический замок. — Сеня, сможешь открыть?

— Без проблем, — Семен с улыбкой нажал красную кнопку, и дверь отъехала в сторону. — Не смотрите так, просто в здании включен аварийный протокол, а это выход.

В распахнувшийся проход первым с автоматом наперевес залетел Михаил и остановился как вкопанный:

— Вот это да!

— На этом и поедем. Я срисовал протокол подключения, пока меня возили туда-сюда. Сейчас попробую создать эмулятор ключа.

— Не надо, — Семен направил коммуникатор на машину, и через секунду двери пошли вверх. — Не благодарите, я все, что было у майора в «коми», запихал к себе.

Харятьянов покачал головой и повернулся к Михаилу:

— Он всегда такой?

— Когда как. Чур, я за руль!

Черная приземистая машина выскочила через въездные ворота через пару минут. Гибрид не нуждался в прогреве. Михаил увел уверенно. Рядом с ним уселся Директор, разбираясь в сложном управлении служебного кара.

— Вроде это.

Впереди на бампере гибрида замигали огни. Семен, севший позади и намечавший новый маршрут, восхитился:

— Козырно! Типа нам везде дорога?

— А то! — Дмитрий радовался как ребенок, получивший в подарок классную игрушку. — Включим на трассе. Я в целом маршрут запомнил, хотя тут все сзади затонировано вусмерть, но повороты считал. Миша, сейчас налево, прямо двести и направо. Дальше буду говорить по памяти. Технологические дороги. Ну, или будто бы технологические. Для нас важно, что они есть.

Через десять минут по трассе в сторону столицы мчалась черная спецмашина. Её узнавали издалека и уступали дорогу. Даже мчавшиеся на экстренный вызов пожарные и медицинские машины приняли в сторону. Раз спецмобиль МГБ мчится с такой поспешностью, значит, дело срочное.

Беспилотник Службы Движения срисовал датчик на государственном автомобиле, автоматически отметил, что тот движется с нарушением экологического режима, но затем включился лог безопасности. Летевший по трассе гибрид находился в особом списке. Потому в бортовой памяти дрона ничего не осталось из записей. Таков был вшитый в робот протокол.

Внимание людей операторов в это время было приковано к другому квадрату. Но и они вскоре после пришедшей сверху команды перестали следить за ним. Пусть МГБ само разбирается со случившимся. Им, что ли, больше всех надо?

Над столицей постепенно вставал рассвет, не сулящий некоторым личностям ничего хорошего.

Василий Ломовой вышел из лифта в покрытое мраком помещение и настороженно огляделся. Мало кто из живущих на поверхности центрального острова архипелага догадывался, что под с виду неприметной виллой находится целый комплекс подземных сооружений. В свое время Директории пришлось немало потрудиться, чтобы скрыть на этом небольшом острове масштабные строительные работы. Несколько боковых шахт, берущих начало в зданиях далее по кварталу, официальное прикрытие в виде замороженного позже масштабного строительства стадиона. На Островах подобные выверты приходящих инвесторов стали делом привычным. В этом исковерканном глобальной войной мире все зачастую шло по одному месту.

Ломовой лично участвовал в операции прикрытия и потому схема бункеров «темпоралов» была ему хорошо известна. Но черт дери, когда они успели переоборудовать именно этот этаж? Длинные ряды шкафов с гудящим и щелкающим внутри оборудованием в полутьме еле проглядывались. Лишь контрольные огоньки и дежурное освещение помогало хоть как-то ориентироваться в настоящем лабиринте. Что это? Новые компьютеры из иного мира? Так называемые дата-центры? Или нечто отличное? Бывший оперативник давно привык, что различные копии миров развивались неодинаково.

Наконец, он нашел дорогу к рабочему месту директора отдела темпорального равновесия. Вернее сказать, услышал. Широкая спина толстяка периодически содрогалась от усердной работы челюстями, утробное чавканье Большакова узнавалось издалека, как и его странные всхлипы. Единственной страстью этого ученого являлись всевозможные кондитерские изделия. Он их мог пожирать в любом количестве. Что сейчас, собственно, с охрененным аппетитом и делал.

— Влад, хорош жрать!

Большаков необычайно резво подскочил с места, как будто и не было этого рыхлого огромного тела.

— Вася, сука! Нельзя так пугать человека! А если бы я подавился?

— Да ладно! Ты и подавился? — Ломовой брезгливо очистил рукой часть заваленной вскрытыми упаковками столешницы и пододвинул стул на колесиках. Большаков сыто рыгнул и достал из кармана засаленную салфетку, начав вытирать испачканный рот. Со стороны это смотрелось ужасно, но Ломовому было не привыкать.