Сабаи. Том 2 (СИ) - Чадов Дмитрий - Страница 37

Тут мне очень пригодились знания, полученные на уроках по оказанию первой помощи. Там же, в лифте, под отголоски далёких сирен и причитания Люси, я стянул с Натана комбинезон — насколько смог обильно залил дырку в плече вязкой пастой из тюбиков. Обугленные края тут же вспенились и запузырились, атакованные миллиардами наноцитов. Рядышком — в непоражённый участок кожи — я всадил дозу обезболивающего. В довершение закрыл рану стерильной накладкой пакета и перебинтовал плечо, походу примотав половину руки к торсу Натана.

Лия приволокла из приёмной огнетушитель и взбрызнула дымящуюся стенку кабины, затем, пошатываясь, помогла мне вынести Натана. Мы уложили его на секретарский стол, скинув весь научный хлам.

В лифте осталась Люси. Она забилась в угол и поначалу вообще не реагировала. Сидела, обхватив колени и тихо плакала, глядя на грязное пятно на полу — туда, где только что лежал Натан. Я опустился рядом с ней, положил руку на плечо.

Попытался вспомнить, что говорил в подобных случаях Вафу. Не вспомнил ни одного похожего случая с его участием. А ведь наверняка нашёл бы подходящие слова, старый чёрт. Они же так быстро спелись. И с самим Закиро мастер явно был на короткой ноге.

Что я мог сказать? Что это не её вина? Что Натан, как и все мы, знал, чем рискует? Что его подвиг не будет забыт, и что мы обязательно всем и каждому отомстим? Я осознал, что никогда взаправду не сталкивался со смертью…

Даже когда не стало мамы. Меня и братьев оградили от всех неприятных моментов ещё на ранних стадиях её болезни. Когда всё случилось, отец спрятался на работе, а меня отправил в школу мастера Вафу, видимо, чтобы на посторонние мысли не оставалось времени.

Так что мне тоже не помешал бы утешитель, который сказал бы что-нибудь воодушевляющее, после чего все как встанут, да как пойдут захватывать шахту с проклятым кибернитом, будь он неладен. Может всё-таки стоило пойти на сделку с тем мутным пареньком в даркнете, когда выпала возможность? Не все же они мошенники как младший квантонский головорез?

Поздно рассуждать. Натан валялся на столе с запёкшейся дырой — и неизвестно, выкарабкается ли он или моя первая помощь сделала ему хуже. А мы с Люси подпирали друг друга плечами, молча смотрели в пустоту и каждый думал о своём. А может и о том же.

Она склонила голову к моей и тихо всхлипнула.

— Хей, ты тут? — спросил я тихо.

Она вяло кивнула. Хоть какой-то прогресс. Тогда я спросил:

— Ты видела когда-нибудь гору Фудзи? Вроде она где-то на Земле-прайм…

Люси вопросительно промычала. Я продолжил:

— Говорят — ничего особенного. Гора и гора. Но там где-то внизу — ползёт маленькая улитка. Я слышал много историй о её приключениях, в детстве. И вот, значит, ползёт она… Медленно-медленно… От подножья и до самых вершин… Ей тяжело, ей трудно. Она — всего лишь крохотная глупая улитка, а Фудзи — высочайшая гора во всём Нихоне. Но улитка не сдаётся. Она ползёт всё выше и выше, а может и вообще не в ту сторону… Гора такая большая, а улитка такая мелкая, что даже порой не видит, куда бредёт… Но у неё есть цель. Вперёд и вверх, до самых заснеженных вершин. И нет у улитки ничего, кроме цели… ниспосланной, очевидно, самой судьбой! Кто она без цели? Просто улитка. Сгинет — и не вспомнит о ней никто. Но если она справится, если дойдёт — то войдёт в историю как единственная и неповторимая улитка, достигшая вершин Фудзи. А ещё она сможет с ветерком прокатиться, когда закончит. Думаю, она любит слалом…

Люси фыркнула.

— Ладно, это не важно. Я просто хочу сказать, что можно опустить руки, можно всё бросить и сдаться. И упасть с крутого склона. Этого почти никто не заметит, ведь и мы в глобальном масштабе малы и незначительны… Но чем тогда мы будем лучше той улитки? Она, вон, не сдаётся. Её цель — на первый взгляд, бессмысленна, а по правде говоря, недостижима. Нам в этом плане ещё повезло. Мы почти у вершины. Ещё немного — и для тебя всё закончится. Ты снова окажешься дома, покончишь там… с феминитивами и вразумишь эту свою Сьюзи, чтобы не спала с кем попало…

— Надо же, запомнил, — буркнула Люси.

— …Или даже сможешь слетать на Фудзи и навестить ту самую улитку! Но если мы остановимся теперь, то никакого счастливого конца уж точно не будет. И, выходит, что Натан пострадал зазря. А он тоже штурмует свою Фудзи, только ему до вершины — далеко. Он должен отца отыскать, помнишь?

— Угу…

— А мы теперь вроде как у него в долгу. Без нас он не закончит свой путь… Ну, так что? Ползи, улитка, по склону Фудзи?

Люси всхлипнула и проговорила едва слышно:

— Вверх, до самых высот…

Далеко наверху разливались отзвуки сирен, наполняя шахту эхом. Вдруг в кабине погас свет. Надеюсь, это означало, что шахта снова обесточена. Но в темноте особенно жутко раздавалась эта странная дрожь. Казалось, теперь её сопровождали далёкий рокот, доносящийся со стороны интендантского офиса. Я нашарил оружие. Оно могло ещё пригодиться в хранилище кибернита.

— Пойдём, — позвал я Люси. — Здесь опасно оставаться. Если они получат доступ к лифту, то весь этот кошмар повторится… Или того хуже.

26 ноября 2312 г. Цикл 158, день 3

Я помог Люси выйти из лифта. Лия присматривала за Натаном. Он оставался без сознания, но пульс выровнялся.

Встал вопрос — как быть с раненым? Тащить с собой — тяжело, да и неизвестно, что может поджидать нас впереди. О быстрой эвакуации с телом на руках тоже не могло быть и речи. Оставить Натана здесь — мысль хоть и дикая, но не лишена здравого смысла. Вот только…

— М-мы же не бросим его здесь одного, правда? — спросила Люси.

— Конечно, нет. Но тогда кому-то придётся присмотреть за ним…

— Я в деле, — почти сразу же отозвалась Лия.

— Серьёзно?

— Абсолютно. Свою работу я уже выполнила. Стрелок из меня никакой, а спринтер и подавно. В этих дурацких сапогах совсем не чувствую сцепления с землёй. Заканчивайте дело. Я буду слать сигналы бедствия, и присматривать за летуном. Может, задержу солдат.

— Фиговый план, — я покачал головой.

— Забыл? Только такие и срабатывают! — Лия одарила меня своей фирменной зловеще-возбуждающей улыбкой, словно ей предстояла не встреча с вооружённым отрядом защитников станции, а светские посиделки с подружками.

Впрочем, в том суровом мире, который её породил, это могло быть почти одно и то же. Всё-таки ниддлеанцы немного ненормальные. Ровно настолько, что на них можно положиться в минуту смертельной опасности. Когда вокруг полнейшая жопа, они буквально расцветают. Немудрено, что некоторые из них вполне довольны и рабским существованием.

Мы обнялись на прощание (Люси стиснула хрупкую наёмницу до хруста). Условились быть на связи, пока это возможно. Проверили заряды в стволах, ещё раз обшарили кладовку в поисках полезных припасов. Нашли несколько инжекторов со стимуляторами и один шприц «Ре-джина», способного вернуть пациента с того света, при условии, что на этом свете у него сохранились такие жизненно важные органы как мозг, лёгкие и сердце, плюс кое-что по мелочи. В целом штука бесполезная и даже при естественной кончине срабатывает лишь в половине случаев — да и то с массой оговорок. С большой долей вероятности можно стать зомби.

Но тот факт, что в кладовой валялась пустая коробка из-под «Ре-джина», указывал на огромную популярность оного. Интенданту может понадобиться реанимация после лошадиной дозы кибернита и переброски личности. Главное, чтобы не нам обоим.

Через знакомую дыру в стене, расширенную до полноценного прохода, мы проникли в заброшенный комплекс. Здесь изменилось немногое. Коридоры всё так же пустовали, обрастая пылью. На полу — сотни грязных следов, оставленных снующими повсюду учёными. Помещения переоборудовали под лаборатории и хранилища. Ничего интересного. В главном же зале царил жуткий хаос.

По лоскутам пластика, свисающим с потолка, можно предположить, что холл переоборудовали в медицинский отсек или исследовательскую зону с огороженной территорией в самом центре. Старая    мебель исчезла, все поверхности отчистили и стерилизовали. Предмет исследований отсутствовал, но явно ещё недавно находился здесь. Подиум, на котором располагался объект, пристёгнутый порванными в клочья тросами, был отброшен в сторону. Стенки стерильной зоны содержания изрезаны и, судя по следам, оставленным на девственно-чистом полу, учёные сами прорвали периметр, спасаясь без оглядки. Очевидно, пресловутый «Объект 2–2» доставил им хлопот.