Песнь лезвия конька (СИ) - "EvgenyaTrofims" - Страница 90

— Иди сюда, — Сашу поманила к себе Анна Павловна. Только тогда он оторвал руки от ушей. Чтобы услышать, как оглушительно поддерживают Диму. Это не сбивало, но напрягало.

Диму вот это не напрягало. Ещё бы. Он чувствовал каждое движение ветра от своих быстрых вращений и слышал все аплодисменты. После периода, когда все трибуны кричали об его брате это было чем-то необычайно ценным.

Последний оборот во вращении и эмоциональная концовка. Дима хлопает в ладони сразу же после того, как поднимается со льда. Аплодисменты обволакивают его, но этого мало. Дима вытягивает руки, чтобы схватить ещё больше аплодисментов. Такой он шоумен.

Саша Сурков смотрит очень хмуро и недовольно, от долгого поклона Димы его чуть ли не трясет. Как же он не любит выходить на лёд после младшего Панкратова.

— ДИ-МА, ДИ-МА! — это были, конечно, трибуны. И этой трибуне Дима отправил воздушный поцелуй, чем поймал ещё больше криков и визгов.

— Давай уже сюда, выпендрёжник, — с теплом сказала Тамара Львовна, подзывая сына к себе. Дима рассмеялся, подъезжая к матери и принимая из её рук чехлы для лезвий, — Ну что ты их раззадориваешь?

Парень весело пожал плечами, поворачиваясь на трибуны снова. Настроение взлетело до небес.

— О, Господи, всё! — у Тимура настроение тоже взлетело до небес. Потому что он наконец-то смог снять несчастный ботинок, намертво приросший к его распухшей ноге. Даже сквозь носок было видно, что нога имеет неестественный цвет, — Ну… ниче страшного.

— Пошли, — врач сборной больше ничего не говорил, — могу на руках понести.

— Надломитесь, — ухмыльнулся Панкратов, поднимаясь со скамейки и чуть не сваливаясь в сторону от боли, — Роман, помоги, пожалуйста. Денис Русланович, идите к Саньку.

Ушаков тяжело вздохнул, смотря на эту картину. Да, пожалуй самым логичным решением будет уйти к Александру, а не продолжать участвовать в этом Ералаше.

— Ром, удачи.

Дима довольно сидел в КиК, ожидая своих баллов с широкой улыбкой на лице. Выше сотни ему было гарантировано, зрители добавляли хорошего настроя. Даша, кажется, аплодировала громче всех. По крайней мере, активно старалась это делать.

— Внимание!..

DMITRY PANKRATOV, RUS. Technical Elements: 47.79 Presentation: 46.99 TOTAL SCORE: 94.78 [2]

Несколько секунд Дима молчал, смотря в экран. Улыбка уже сошла с лица, зрители негодовали. Некоторые. А некоторые радовались таким баллам. Даже Сурков повернул голову, наблюдая за реакцией Димы. Он не видел прокат, поэтому пытался понять, как сокомандник откатал. Увы, это было совершенно неясно.

— Он после Тимура, — прошептала Даша, пытаясь понять, где же Диме сняли.

— Как у меня может быть 94? Если у Тимура с дупелем и степом 97 или сколько там? Они издеваются? — Диму наконец-то прорвало, он говорил это и показывал прямо на экран, — С дупелем 97! Я зачем триксель прыгал, зачем мне этот каскад с риттбергером? Они…

— Спокойно, — Тамара Львовна положила руку ему на плечо.

Дима раздраженно закатил глаза, после их прикрывая. Даже с экранов телевизора было видно разочарование, охватившее Диму. Он поднялся с дивана, стряхнув руку матери со своего плеча.

Он все понял. Чтобы получать огромные баллы с «грибами» нужно быть Тимуром. Улыбаться всем, здороваться за руку с судейской бригадой и всем нравиться. Чисто катать недостаточно. Дима всегда это знал, но почему же осознание пришло только сейчас?

Не удержавшись, парень остановился в нескольких шагах от КиК, смотря прямо на судейский стол. Сашу пока не объявили, да Диме было и все равно. Он вытянул руки вверх и шумно, с тактом, с расстановкой, похлопал судьям. Смотря прямо на них. Лицо было полно ненависти, он сжимал губы, а в глазах не было ничего. Тамара Львовна оттаскивала его практически за шкирку, но Дима успел хлопнуть в последний раз и показать два больших пальца вверх.

— Отцепись, — снова стряхнул руку матери парень.

— Ты совсем не понимаешь, что творишь?! — зашипела на него Тамара Львовна.

— Понимаю, — пожал плечами Дима, горько усмехаясь, — а они, кажется, нет.

***

— Александр Сурков, Россия!

Саша не слышал, как Дима «аплодировал» судьям. Видел только реакцию на баллы, которые его, видимо, не совсем устроили. А потом уже не смотрел, раскатывался. Баллов Тимура он не знал, но Дима второй. И вообще, как-то Саша слишком много думает, когда пора бы уже делать.

Даша сидела сама не своя. Белая, как простыня. Она, в отличие от спортсмена на льду, действия Димы прекрасно видела. И понимала — он зол. Зол так, как никогда не злился. Даже когда проиграл Олимпиаду, реакция была не напоказ. Он расстроился, это было видно, но не так, чтобы показывать судьям большие пальцы вверх.

Саша остановился на месте, с которого должен был начать программу. Размял шею. В общем, приготовился. Особого настроя на победу не было, у него больше был настрой не угробить себе спину и докатать эту программу в добром здравии.

За его прокатом наблюдала Анна Павловна. Двое других тренеров сейчас разбирались с распухшей ногой Тимура, которая явно не предвещала ничего хорошего. Закончить свой прокат так же Саша не хотел, поэтому пообещал себе действовать аккуратно.

Денис Русланович, отправленный посередине проката Димы к Суркову, на самом деле отправился в место, куда его тянуло собственное сердце. Он не мог по-другому. Понимал, что нельзя оставлять Сашу, но пропавшая Катя не давала покоя. Словив такси и запрыгнув в него практически на ходу, Ушаков назвал адрес отеля, в котором жил он и его команда. Если Катя там прямо сейчас, то она одна. Если она не там… Черт знает, куда кидаться. На телефон она не отвечала, на арене её тоже точно не было.

В этот момент Денис понял, где проходит грань влюбленного мальчишки и ведущего тренера страны.

Анна Павловна навалилась на бортик в ожидании первого каскада Саши. Парень уверенно шёл на него, выполняя заход на четверной флип.

Четверной флип.

Тройной тулуп.

На панели судейского стола сразу же загорелся зеленый цвет. Анна Павловна точное количество баллов за каскад не увидела, но зеленый очень даже отчетливо. Каскад думали дополнительно перенести в бонусную зону, но только к Кубку России. На который Саша, естественно, не поехал из-за своей несчастной спины. Их трио на Чемпионате Европы было вообще странным. Из отобранных по Чемпионату России тут был только Тимур. Артём снялся из-за болезни, его заменили Сашей по решению тренерского совета. Почему вместо Петра Емельянова поехал Дима половина страны не знала до сих пор.

Денис подгонял таксиста как мог. Возможность аварии его сейчас совершенно не волновала. На таких скоростях они были уже в окрестностях отеля, хотя прошло буквально пару минут. В обычных условиях ехать пришлось бы не менее десяти минут.

Тройной аксель.

Практически сразу же, сделанный очень легко. Саше аплодировали скромно, боясь спугнуть атмосферу спокойствия и зимней вьюги. Все-таки, об этом была его короткая программа.

Столько всего произошло с момента, когда Сурков показал эту программу впервые, на контрольных прокатов. И как он сам изменился, внутренне.

Перед последним прыжком, четверным лутцем, у Саши было вращение и дорожка. Время, чтобы отдышаться, прийти в себя и найти силы на чистое исполнение программы. Тем временем Ушаков уже выпрыгивал из такси, водитель которого чуть ли не поседел от многочисленных попыток не врезаться в столбы и другие машины. А Тимур сдерживался, чтобы не орать и отпускать шутки.

— Ты как? — Роман наклонился к лицу Тимура, до этого оценивая только то, что делает с ногой врач сборной.

— Отстань, — тренеру так говорить было нельзя, но Панкратов не особо себя контролировал в данный момент. Сейчас ему было все равно даже на то, сколько баллов наберет Саша и какое у него будет промежуточное место.

Роман принял ответ, оценивающим взглядом скользя по его конечности.

— Мы снимаемся.

— Нет, — а это Тимур разобрал, предпочитая участвовать в этом обсуждении, — Я откатаю.