Последний наследник Триады (СИ) - Магарыч Григорий - Страница 1

Чёрная пустошь простиралась насколько хватало взгляда. Сотни тысяч убитых были разбросаны по засохшей, потрескавшейся почве, неотличимой от кожи мертвеца. Обернусь назад, пейзаж не изменится. Посмотрю по сторонам, всё останется таким же.

Человеческий народ полностью вымер на моих глазах. До последнего человека. Служители Бездны уничтожили всех до единого. Люди сражались до конца, изо всех сил, но моя раса оказалась слаба перед Бездной.

Я был последним человеком на Триаде. Стоя в тёмном изорванном плаще, смотрел вдаль и видел перед собой тёмную материю, что стремительно надвигалась на меня, словно густой туман.

Повторяя себе одну и ту же фразу, я шагал по трупам в сторону разрушенной плиты, на которой был выбит бороздами рисунок герба моего народа.

— Моё имя Даркар, сын Императора Ристария, я последний из первых людей. И я не одинок. Моё имя Даркар, сын Императора Ристария, я последний из первых людей. И я не одинок. Моё имя Даркар…

Губы сохнут от жажды, лёгкие горят огнём, понимаю, что избежать гибели не суждено, но продолжаю идти без страха в глазах. Ноги дрожат от усталости, руки из последних сил сжимают рукоять меча Воителя, но дух лишь крепнет.

— Моё имя Даркар, сын Императора Ристария… — я опустился на колени и принялся проводить остриём клинка по бороздам на камне.

Осунувшийся и измождённый, похожий на живого мертвеца, что из последних сил хватается за угасающую жизнь. Я был словно призрак.

Не знаю, сколько мне точно лет. Невозможно считать, если один убогий день в бегах от Бездны никак не отличается от другого. Я лишь знаю, что сейчас моё тело должно быть в самом рассвете своих сил, но вместо этого оно буквально доживает свои дни в этом умирающем мире.

По правде говоря, считать умирающим мир, который был давно мёртв — излишний оптимизм.

Но таков уж был я. Всю жизнь твердил себе, что унесу с собой Бездну; бился с самой смертью, зализывал раны и скрывался в попытках отыскать новый способ восстановить свою расу, после чего атаковал вновь. Однако раз за разом меня настигала неудача.

Шло время, я похоронил братьев, потерял семью, постиг искусство в тщетных попытках отыскать решение вернуть их, но смог спасти лишь своё тело. Я буквально проник в недра магической энергии и добрался до сути происхождения чистой ауры, но даже это не позволило выиграть у смерти.

— Обернись, Даркар, — голос Бездны победоносно зазвучал за моей спиной. — Посмотри в глаза смерти с гордо поднятой головой.

— Я умоюсь кровью твоих сынов, жалкий трупоед, — хрипло пробормотал я себе под нос, продолжая стоять спиной к туману. — Ты недостоин видеть моих глаз. Моё имя Даркар, сын Императора Ристария…

— Ты бился с Божеством десятки раз, Даркар, — продолжала Бездна.— — Но всё ещё стоишь на ногах. Я признаю твою силу, признаю силу твоей расы. Обернись, твоя смерть должна быть достойной.

Очередная уловка Бездны. Посмотрев в глаза этой твари, либо же замолчав, я дам ей проникнуть в свой разум. Но я буду произносить эти слова снова и снова, чтобы разум оставался чистым. Никто кроме моей расы не узнает тайн человеческой энергии. Если мне и суждено погибнуть в бою, то я заберу все секреты с собой.

В который раз выпустив накопленные сгустки ауры, я выстроил прочный барьер вокруг себя. Слов Бездны более не было слышно, я сосредоточился на камне. А точнее на письменах, что оставили первые люди.

Будь на то моя воля, я бы до конца своей жизни провёл в бегах. Скрыться от Бездны в самых тайных уголках Триады не составляло труда. Но какой смысл, когда ты единственный выживший? Для продолжения рода как минимум нужны двое, поэтому я явился к туману сам. Перед смертью мне нужно было узнать, какие слова оставили первые люди на этом камне.

Вонзив меч Воителя в отверстие на камне, я отшагнул в ожидании, пока тот распадётся на две части. Перед глазами возникла щель, прорезающая пространство; она состояла из чистой ауры, которая не была подвластна Бездне.

Я поднял глаза. Над дверью возникли слова, что состояли из ауры. Я начал читать в мыслях, хоть и продолжал произносить ту самую фразу вслух.

«Приветствую тебя, последний житель Триады. Если ты обратился к камню Предков, это значит, что смерть людской расы близка. И нет ничего более ужасного, чем наблюдать за смертью собственного народа. Я, первый человек Триады, готов провозгласить тебя Хранителем и показать мир за пределами этого мира. Ты не одинок. Войди в дверь, и Триада даст тебе второй шанс.».

Второй шанс?

— Моё имя Даркар, я сын Императора Ристария, я последний из первых людей… — я ослабил защитный барьер и в последний раз оглядел умирающий мир, запоминая его таким. Если первые люди считают, что я не одинок, я хочу помнить, что произошло с этим миром.

Бездна прорвалась сквозь ослабшую оборону и окутала меня туманом. Твари начали истёрзывать мой стан острыми шипами, рвать кожу. Я вознёс меч над головой, и мощная волна ауры вырвалась волной, отбросив туман на несколько метров.

Я сделал шаг в сторону магической двери. Идеальные линии надо мной разгорелись. Сработали активаторы, запуская последовательность. Вспышка света затопила всё вокруг, отбросив туман сильнее на сотни метров. Один из законов первых людей гласил — ничего не даётся просто так. Чтобы войти в эту дверь, я заплатил жизнью всей Триады.

Когда свет опал, над камнем ничего не осталось. Лишь обугленное тело с мечом Воителя в руке. Трещины начали раскалывать чёрную почву, с неба закапал кислотный дождь.

Сознание моё угасло. Всё было похоже на сон, забвение. Я не знал, сколько прошло времени после моей смерти. Но бесконечная ночь длилась до тех пор, пока я не почувствовал металлический привкус крови во рту.

А затем я услышал старческий смех.

— Очнулся-таки. Я уж думал, окочурился.

Казалось, мир внутри меня переменился. Прямо сейчас я мог сказать уверенно, что в момент пробуждения моё тело выбило свой первый такт.

— Парнишка, открывай глаза. Я знаю, что сможешь. Негоже в таком возрасте копыта отбрасывать, — не унимался старческий голос.

Сердце пробило второй такт, третий и четвёртый. Старческий голос выдохнул с облегчением:

— Живой.

Издав однократный хрип, я приподнял опухшие веки с такой тяжестью, словно кто-то сдавливал мои глаза. В голове же всё крутилось в бешенном ритме. Мысли и воспоминания быстро проносились перед глазами, но я не мог узнать ни единого из них. Я словно проживал другую жизнь до смерти.

После минуты молчания и выжидания, я наконец смог собрать часть мыслей в единую картину. Открыл глаза и направил их в сторону незнакомца. Старик в тонкой изношенной нательной рубахе с длинной грязной бородой. В одной руке тлеющая сигарета, в другой — бутылочка с алкогольным содержимым.

Над стариком расстилалось ночное небо, усыпанное звёздами в незнакомом для меня расположении. Знакомых созвездий не было. Ни единого. Лишь Центавр, что светил ярче других звёзд, говорил о реальности происходящего.

Я снова опустил взгляд на человека. И только сейчас до меня дошло. Он создан по образу и подобию Святой Марии. Существо моей расы сидело передо мной, пребывая в преклонном возрасте и подтверждало слова, написанные над камнем.

«Ты не одинок.»

Но даже не это удивляло поистине. Он был действительно стар. Человек дожил до возраста, когда силы и магия его на спаде, а аура слаба, как у ребёнка. Это и поражало: этот мир не только полон людей, в этом мире есть возможность выживать, не сражаясь за свою жизнь каждый день.

— Ты как себя чувствуешь, парень? — задал вопрос старик, хмурясь. — Нехило ж тебе досталось. Из безродных поди?

Я прикрыл глаза, стараясь заглянуть вглубь своей души. Тело реципиента не принадлежало мне до этого момента, а его магическое начало на данный момент казалось спящим; возникает ощущение, будто реципиент никогда не знал о существовании магического начала. Аура, словно мышца, которая утеряла своё свойство, нуждалась в срочной реабилитации.