Паук раскинул сеть (СИ) - Романовская Ольга - Страница 39

  - Разумно, - кивнул аристократ. - Осторожнее с накопителями, этот уже на пределе.

  Некромант с уважением глянул на заказчика. Люди редко разбираются в магии, а этот, несомненно, слышал о ней не из книг.

  - Уже видели подобный накопитель?

  Аристократ кивнул и предложил перейти к делу.

  - Мне нужна ещё энергия, чем больше, тем лучше. А ещё вы нужны мне в столице. На этот раз не пугать и избавляться от мошек, а охотиться на крупную рыбку. Устраните - получите всё, что просили. Нет - отдам инквизиторам. Да хотя бы тому, который очень вами интересуется. Одной герцогской дочери и её служанки хватит для смертного приговора.

  Некромант нахмурился, а потом вновь одарил заказчика холодной улыбкой. Так даже интереснее, не из робкого десятка. С такими приятно сотрудничать.

  - Договор? - изогнул бровь мэтр Карен.

  - Безусловно, - тем же тоном ответил аристократ.

  - На крови?

  - Согласен.

  Заказчик не переставал удивлять, некромант даже проникся к нему уважением.

  Некромант с готовностью извлёк нож и предложил аристократу первому сделать заказ:

  - Не доверяю я бумаге.

  - Взаимно, - заказчик бесстрашно взялся за лезвие, перехватил его рукоятью к себе и неспешно снял перчатку. Никаких перстней, ничего, что бы указывало на фамилию владельца. Но руки выдавали представителя правящей элиты. - Бумага слишком часто приводит на эшафот, а ни я, ни вы не жаждем там оказаться.

  Закатав рукав шёлковой рубашки, аристократ надрезал запястье. То же самое проделал некромант. Перемазав ладони кровью друг друга, они по очереди произнесли слова клятвы. Аристократ незаметно изменил пару слов, умело манипулируя понятиями. Ему не хотелось отдавать в залог свою душу, и в итоге её заменила честь. Мэтр Карен клялся первым, и ему оставалось лишь скрежетать зубами: далёкий от магии человек провёл его.

  - Итак, теперь мы знакомы и доверяем друг другу в пределах возможного, - заказчик вытер ладони полотняным платком, не вязавшимся с его происхождением, и прижал его к ранке. Нож некроманту аристократ не вернул, оставил себе в качестве залога успешного сотрудничества. - О деньгах не беспокойтесь, я оплачу все расходы. Надеюсь, аванс вы получили?

  Некромант кивнул.

  - Держите ещё, - в руки тёмного мага перекочевал ещё один кошелёк. - Взамен два артефакта переноса, приворотное зелье и смерть одного человека.

  - Какого?

  Заказчик усмехнулся.

  - Смотрите на самый верх. Инквизитор ваш, станет мешать, можете убить. Что с девушкой?

  - Жива и надёжно спрятана.

  - Чудесно! Опоите её, пусть ничего не вспомнит.

  Мэтр Карен подумал, что проще бы убить юную герцогиню, но заказчик заказывает музыку. Не желает её трогать, только пугает - его право.

  Некромант развязал кошелёк и на глазок пересчитал золотые лозэны. Достаточно для нового витка игры, но слишком мало, чтобы убить короля.

  Эллина завтракала в одиночестве: и герцог, и Брагоньер уехали рано. Гоэта апатично жевала тосты и гадала, увидит ли любовника в ближайшие дни. Судя по всему, тот с головой отдался любимой страсти. Обижаться бесполезно: наивно полагать, будто Ольер ли Брагоньер останется в стороне от такого громкого дела. Тёмные - пунктик соэра, он их люто ненавидел. Эллине так и не удалось узнать почему. Сама она тоже не питала любви к носителям тёмной энергии, ко всем, кроме Малиса, но Брагоньер травил их с особой страстью. Порой складывалось впечатление, словно это личное. Однако ни родители, ни сестра соэра, графиня Летиссия Сорейская, от их рук не пострадали, Эллина проверяла. Значит, идейное. Инквизитор по образу мыслей. Недаром его так ценит король.

   По словам служанки, Брагоньер уехал вместе с герцогом верхами, экипаж же оставил Эллине.

  - И во сколько они ускакали? - с одной стороны, гоэта даже порадовалась, что не придётся давиться под взором министра.

  - В семь утра, госпожа.

  Эллину подмывало спросить, поспал ли хоть немного Брагоньер, но она сдержалась. Даже супруге неприлично спрашивать такое у чужой прислуги. Однако прислуживавшая девушка оказалась словоохотлива и пожаловалась на то, что господа засиделись до рассвета, а герцог и вовсе не ложился.

  - Три чашки кофею выпил, - по секрету поделилась девушка.

  - Неужели так и просидел до завтрака в кабинете? - под маской бесхитростного любопытства скрывалось желание узнать, чем же занимались мужчины. - Письма, наверное, писал?

  - Да нет, госпожа. Когда я последнюю чашку приносила, сидел, обхватив голову руками. Печальный такой. Оно и понятно, больно он госпожу любит, а тут такое...

  Служанка горестно вздохнула.

  - И во сколько же ты его видела? - общение с Брагоньером начинало приносить свои плоды. Вопрос сорвался сам собой, до того, как Эллина успела сообразить, что делает.

  Девушка задумалась, забавно морща нос.

  - Ну, эта... Кухарка уже плиту растопила, значит, седьмой час пошёл. Его светлость обычно в восемь изволят завтракать.

  - А до этого?

  - Не помню, - честно призналась служанка. - Я спросонья на часы не глядела, но рассвело уж. А зачем вам? - запоздало заподозрив неладное, насупила она. - Вы тоже сыскарка?

  - Вроде того.

  Эллина пожалела, что затеяла этот разговор. Расскажет служанка хозяину о кое чьём неуёмном любопытстве, и всё, влетит Брагоньеру. Да и самой мало не покажется. Министр же ясно дал понять: свой нос в следствие не совать. Но со скуки, из беспокойства чего только не сделаешь! И помочь соэру хочется, вдруг подобные мелочи пригодятся? Никогда не знаешь, что натолкнёт на след.

  Служанка сразу замкнулась в себе: никто не любил 'следаков' - так в народе называли всех служащих Следственных управлений. Молчаливо налила молока и ушла.

  Эллина не задержалась в курортном имении герцога, сразу же после завтрака вернулась в Трию, но направилась не в гостиницу, а к господину Ирджину. Не застав его на месте, гоэта оставила записку Брагоньеру. Эллина не сомневалась, любовник оккупировал чужой кабинет, заставив бедного следователя вновь почувствовать себя практикантом. Лист сложила вчетверо и вручила секретарю. Та не горела желанием передавать чужие послания, но всё же взяла записку. Гоэта не писала ничего особенного, так, просьбу не переусердствовать и вернуться хотя бы к ужину.

  Ольер ли Брагоньер же обходил питейные заведения Трии. Переодевшись в одолженный у одного из сотрудников Следственного управления костюм: свой слишком богатый, за милю видно дворянина, он отправился инспектировать постоялые дворы и таверны в предместьях. По мнению соэра, некромант не сунулся бы в город: слишком далеко от имения герцога.

  Питейных заведений оказалось много. В каждом приходилось заказывать кружечку, чтобы подозрительно не косились. Ни одну Брагоньер не допил до конца. Он изображал, будто ищет знакомого, в итоге вопросы не вызывали подозрений. Трактирщики обычно оказывались словоохотливыми. Это со следователями они замыкались, а обычным людям, особенно за деньги, охотно выбалтывали любые тайны.

  Старания Брагоньера увенчались успехом: после шестой кружки эля соэр, кажется, напал на след. Нет, трактирщик ничего интересного не поведал, даже медяки не пригодились, а вот скучавшая в уголке девица лёгкого поведения заметно оживилась.

  - Да это ж тот, кто мне не заплатил! Вот, гляньте, господин, - она с готовностью задрала юбку, демонстрирую синяки на ногах, - как разукрасил. И управы никакой!

  - С чего ты взяла, будто это Мерш? - вымышленного знакомого соэр называл Мершем.

  Брагоньер сомневался, чтобы некромант стал коротать время в компании проститутки, да ещё избивать её. Скорее, просто пил в уголке, не привлекая внимания. Однако всё оказалось не так просто.

  - Не он, подружка его, стерва, кошка драная! А мужик видный, при деньгах.

  - Да, у Мерша деньги водятся, только подружки не припомню.