Злая королева (СИ) - Ахметова Елена - Страница 12

Он и без того смотрел на меня так, будто я вылезла из темных морских глубин, а не попала к нему в плен, спасаясь бегством от того же герцога Переса.

— Я полагал, вас больше взволнует гибель юной невесты, а не цены на заморские товары, — заметил капитан с легкой неприязнью и восхищением одновременно.

Этого я тоже получала предостаточно, а потому ничуть не удивилась.

— Я королева, капитан Датри, — прохладно напомнила я. — В изгнании или нет, я продолжаю думать об Альвеоне. Жалость к погибшим девушкам естественна, но не слишком продуктивна. Она ничего не исправит. Торговцам все равно, жалеет ли кто-то о произошедшем, их куда больше будет занимать упавшая прибыль. А простые люди в большинстве своем и вовсе не свяжут повышение цен с пиратским нападением на дипломатический корабль. И те, и другие будут винить короля, не задумываясь о том, что у него тоже связаны руки.

— А теперь вы говорите так, будто во всей этой истории вам жалко мальчишку, — заинтригованно отметил Нил, не сводя с меня испытующего взгляда.

Я промолчала.

Жалость к мальчишке тоже ничего не исправила бы. Но объяснять еще и это не пришлось — капитан, не получив прямого ответа, понимающе хмыкнул, убрал коробку с брачными оковами в сундук возле койки и уселся напротив меня, упершись локтями в стол и сложив пальцы пирамидкой.

— Значит, королеве некогда жалеть, — протянул он и сощурился. — Что ж, допустим. О чем еще мне следовало знать? — поинтересовался он таким тоном, словно информация о королевской жалости тоже относилась к разряду жизненно необходимой.

— Об альвеонском судне, которое последует за мной, чтобы убить, — напомнила я, не выдержав и опустив глаза.

Капитан выразительно выгнул бровь.

— Как же оно найдет «Бродягу»? У альвеонцев нет заклинателей глубин, а море велико.

— О, очень просто. Капитан «Остроты» знает, куда я направлялась. Именно с «Бродягой» он может пересечься разве что по чистой случайности. Однако «Острота» не поленится проверить каждый остров Коринезийского архипелага, чтобы отыскать меня — а заодно и пиратский порт, который, как вы понимаете, после нападения на «Белую голубку» спалят дотла.

Нил умудрился не поменяться в лице — так и смотрел на меня, выгнув бровь, испытующе и снисходительно.

— У меня складывается впечатление, что вы, Ваше Величество, пытаетесь мне угрожать.

Я тоже уперлась локтями в стол и зеркально отразила выражение капитанского лица, хотя для этого пришлось до неприличия сократить расстояние между нами. Зато в его взгляде наконец-то мелькнула растерянность, и я поспешила закрепить эффект:

— Что вы, Нил, никоим образом, — шепотом отозвалась я. — Но мне хотелось бы, чтобы вы осознавали: любой, кто даст мне прибежище, попадет под весьма пристальное внимание новых советников короля-мальчишки. Будьте готовы дать им отпор.

— А, то есть вы угрожаете не мне, а губернатору Коринезийских островов? — сообразил капитан Датри и блеснул острозубой усмешкой, чем-то неимоверно позабавленный. — Тогда почему через меня? А, впрочем, не отвечайте. Вы хотели прощупать почву, чтобы понять, рискнет ли губернатор даровать вам покровительство в обмен на возможность торговать с Яфтом. Я не знаю, Ваше Величество. Ответ на этот вопрос вы узнаете не раньше, чем предстанете перед губернатором. Я могу разве что пообещать вам, что сделаю все возможное, чтобы доставить вас на место встречи целой и невредимой.

Отодвигаться от меня он и не подумал, а потому обещание звучало проникновенно, почти интимно, и пробирало до мурашек — до тех пор, пока капитан не усмехнулся и не добавил:

— Дьявол, да я обязан привезти вас на Фриайленд просто ради того, чтобы посмотреть, как вы с губернатором схлестнетесь!

Я поджала губы и отстранилась первой.

— В свою очередь, могу пообещать вам, что сделаю все, чтобы до столкновения не дошло. Мне нужно временное убежище, а не конфликт с губернатором.

Он тоже выпрямился, все еще посмеиваясь.

— Как вам будет угодно, миледи.

И даже обращение, которое сир Родриго произносил не иначе как с благоговением и затаенным обожанием — надо же, как я привыкла его слышать! — в устах капитана звучало тончайшей из насмешек. От этого его нарочитая почтительность вызывала только глухую досаду, хотя разговор прошел ровно так, как мне требовалось.

Капитан предупрежден о возможных последствиях, но лишь подтвердил свое намерение доставить нас до пункта назначения. Что еще нужно?..

— Да, капитан, — спохватилась я, уже поднявшись на ноги, — могу я рассчитывать, что ваш квартермастер не будет преследовать Каталину?

На этот раз Нил тоже встал, стоило мне подняться, и насмешливо уставился на меня сверху вниз.

— Опасаетесь за ее честь?

— Нет, — призналась я, — за ее шею.

Капитан набрал воздуха... и медленно выдохнул, отведя глаза.

— Как вы догадались?

— Что Бузур — тоже вампир? — я слегка пожала плечами. — При приближении «Сурайи» на палубу поднялась абордажная команда. Было бы логично, если бы ее возглавлял квартермастер, но он не показывался на глаза. Как и вы, капитан.

Нил сжал себе переносицу и слегка запрокинул голову, невнятно пробормотав что-то про страшную женщину. Я сделала вид, что не расслышала.

— Не переживайте, — обречённо вздохнул капитан Датри и, поколебавшись, добавил: — Слухи о постоянной вампирской жажде крови преувеличены, Ваше Величество. На самом деле человеческая кровь нужна нам, чтобы ускорить восстановление после ран и болезней или выйти на солнечный свет. Мы не умертвия и не погибнем без нее. Считайте человеческую кровь этаким специальным волшебным зельем для усиления вампиров. Бузур не будет нуждаться в ней, по крайней мере, ещё несколько дней, если ничего не случится. А если и случится... на корабле достаточно желающих подставить ему шею. И вы, и ваши фрейлины в безопасности.

Я не сумела сдержать облегченный вздох, и Нил тотчас же усмехнулся:

— Надо же, а вы всё-таки меня боитесь!

— Разумеется, — сухо отозвалась я с каменным лицом. — Но не вижу здесь повода для вашего торжества.

— Это ничего, — заверил капитан Датри, — главное — что я вижу!

Спорить с этим было не только сложно, но ещё и бессмысленно. Если вампира радовало, что он сумел запугать трёх безоружных женщин и одного покусанного рыцаря, мне оставалось разве что отойти в сторону и позволить ему праздновать и веселиться.

— Благодарю за беседу, капитан Датри, — прохладным тоном произнесла я. — Я передам вашу одежду с сиром Родриго.

Взгляд капитана сполз с моего лица на вырез рубахи — разумеется, застегнутой наглухо, но все равно вдруг показавшейся мне слишком тонкой.

— Нил, — поправил он меня и — после заметной паузы — снова взглянул мне в глаза. — Не нужно. Оставьте камзолы себе.

Я склонила голову в подобающем жесте благодарности и вышла из капитанской каюты, философски размышляя о том, что можно считать худшим нарушением этикета: появление на людях в одной камизе — или всё-таки в мужской одежде с чужого плеча?..

...А думать, между тем, следовало совершенно о другом.

Открыто расспрашивать королеву, почему она нарушила договоренности с пиратским капитаном, конечно же, никто не рискнул. Но стоило мне только перешагнуть порог гостевой каюты, как на меня устремились сразу три сгорающих от любопытства взгляда: фрейлины не удержались от искушения поделиться своими наблюдениями с сиром Родриго. Прослышав про загадочные поиски «того самого», наконец-то увенчавшиеся успехом, благородный рыцарь не на шутку разволновался и, кажется, почти протрезвел.

— Капитан принял золото и драгоценности в качестве выкупа, — подпустив в голос чуть-чуть укоризны — как же можно сплетничать о своей королеве?! — сказала я и села на койку, жестом велев всем не слишком усердствовать с придворным этикетом в слишком тесной для церемоний каюте. Родриго тут же с облегчением облокотился о стену, а Каталина и Ампаро забрались в гамаки. — Мы свободны, а «Бродяга» взял курс на Фриайленд, где нас ждет встреча с самопровозглашенным губернатором Коринезийских островов.