Дело о золотой маске (СИ) - Кузнецова Светлана - Страница 41

— Тебе, инспектор, попросту не приходилось вести дел против убийц сновидений, — посерьезнел и даже нахмурился гость. — Самое большее на что тебя хватало: расследование наложения порч через сон.

— Крайне неперспективное занятие, — признал Итен, — поскольку преступники часто даже не осознают, чего натворили.

— Вот-вот, — поддержал гость. — А о гибели одного из таких, как я, ты никогда не узнаешь, — он поджал нижнюю губу, а верхнюю приподнял, обнажив треугольные и на вид очень острые клыки.

Не имелось таких у рептилий. Да и сам собеседник постепенно отказывался от натянутого образа. Итен посматривал на него краем глаза: так удавалось разглядеть более вытянутый овал головы, острый нос, фигурно вырезанные ноздри…

— И чего же ты хочешь? — Итен решил спросить прямо. Показалось, гость ждал именно этого.

Было бы весьма забавно, попроси он найти убийцу какого-нибудь сновидения в реальном мире, однако озвучил гость другое, совершенно неожиданное:

— Мне нужно явиться в твой мир. Если, конечно, оный дорог тебе хоть чуточку.

— Как хорошо, что ты заглянул! — Элли в знак приветствия чмокнула его в щеку.

Итен улыбнулся ей, пожал руку Варгату Дофину и, провожаемый обоими, направился по коридору вглубь здания.

Новая клиника доктора располагалась в недавно отстроенном особняке, обладавшем интересной архитектурой, свойственной для построек прошлого тысячелетия: снаружи здание казалось значительно меньше, нежели внутри. Вокруг простирался парк с сетью искусственных озер, водопадов, легкими подвесными мостиками, перекинутыми через многочисленные речушки. Такая красота, по мнению Итена, способствовала скорейшему выздоровлению пациентов. Он рассчитывал, что и на Рожъэ она окажет самый благожелательный и скорый эффект. А еще верил в умение Элли вытащить из небытия почти любого.

Окна палаты Рожъэ выходили на заросший камышами и кувшинками пруд. Если постараться, удалось бы расслышать пение лягушек. Впрочем, скорее всего, ненастоящее. Чутье подсказывало Итену, что он находится в подвале, в котором окон не могло быть по определению.

Отчего именно здесь, понять несложно: очень сильный маг находился в их мире телом, но не сознанием, и не вышло бы сказать наверняка, где носило его в тонком мире. Конечно, случаев подмены, когда человеческим телом завладевала некая тварь, было немного, но, раз существовала опасность, ее следовало учитывать. Иначе кроме древней старухи и ее потустороннего подельника придется гоняться по всей столице еще и за маньяком, заполучившим тело коллеги, которое очень не хочется уничтожать.

— Почему именно пруд? — поинтересовался Итен, пока не зная, отчего это кажется важным.

— Сложно ответить, — сказал Варгат, пожав плечами. — Магические зеркала настроены на внутреннее состояние пациентов. Если угодно, это наша маленькая подстраховка на непредвиденные случаи.

— То есть, если в каком-нибудь «окне» внезапно возникнет извержение вулкана…

— Я прибегу и вколю лошадиную дозу успокоительного обычному пациенту, а магу — слоновью, как минимум.

Итен хмыкнул.

Высокий сводчатый потолок. Комната в спокойных голубоватых тонах. Обстановка дорогого гостиничного номера, но никак не клиники. И, главное, отсутствовал резкий и крайне неприятный запах, буквально въевшийся в большинство лекарских заведений.

— Ромашка… мята, — Итен прикрыл глаза.

— Временами из «окна» тянет тиной, но редко, — заметила Элли. Итен вздрогнул. — Только не говори, что у нас здесь тоска болотная!

— Я же не враг своему здоровью. Не стану. Прогнозы есть?

— Ну… о чем ты? Здесь слишком многое зависит не от нас.

Рожъэ лежал на широкой кровати. Из вены тянулась к прозрачному пакету, полному синеватой жидкости, тонкая серебряная нить. Жуткого вида пищащей аппаратуры видно не было, однако она могла прятаться где-то за высоким изголовьем кровати. За состоянием Рожъэ следили не только немагические приборы. Стоило войти, из кресла в углу поднялась хрупкого вида юная медсестричка с черными, как смоль, волосами и с узким аккуратным личиком, отчего-то кажущемся лисьим.

— Если тебя это успокоит, за несколько суток, что инспектор находился здесь, ничего странного не замечено, — сказала Элли.

Медсестричка кивнула, подтверждая ее слова.

«Если тварь завладела телом в то время, когда за ним не наблюдал никто, сейчас искать странности бесполезно», — Итен не стал озвучивать и без него всем известное, но нахмурился. Ноздри пощекотал горьковатый аромат, которому иначе чем из окна-зеркала взяться было неоткуда.

— Есть способы вернуть его?

Элли покачала головой. Варгат Дофин побарабанил по стене кончиками пальцев. Медсестричка уставилась на Итена, как на дракона всемогущего.

— Значит, есть, — заключил он.

— Есть-то есть, — не стал отрицать доктор. Пройдясь по комнате, он уселся в кресло, из которого поднялась медсестричка, и нахохлился, как сыч в ожидании непогоды. — А он необходим вам в расследовании, инспектор? — чопорное «вы» ударило по нервам. Итен поморщился. — Настолько, что ты, Итен, готов рискнуть?

— Я пока просто интересуюсь! — Итен показал присутствующим раскрытые ладони в знак того, будто и в мыслях не имел ничего предосудительного. Так уж вышло, что он стоял по одну сторону, а господа медики — напротив. Он видел всех, и все видели его. — Не нужно препарировать меня взглядами!

— Ну если просто интересуешься… — на этот раз Варгат побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. — То я скажу, что у тебя, учитывая драконородность по крови, может даже получиться.

— Неужели?..

— В тонком мире, в котором ты блуждаешь каждую ночь, наверняка, не также, как большинство нормальных людей, шанс отыскать потерявшуюся душу будет. Да ты и сам это знаешь, и раньше такие вылазки предпринимал.

Итен кивнул и попросил:

— Тогда расскажи, о чем я не знаю.

— Сильный боевой маг, пусть и не сноходец, ушел настолько далеко, что не сумел найти дороги назад? — задал вопрос будто самому себе доктор и покачал головой. — В этой жизни все возможно, конечно, но ведь твой коллега не устал от жизни, у него есть зачем и к кому возвращаться, не так ли?

Итен снова кивнул. К своему стыду ответить на вопросы он не мог. С Рожъэ он не сходился близко и не знал, имелся ли у того кто-нибудь, к кому хотелось спешить, уйдя с работы. Расследования — одно недавно раскрутил Лидар, пытаясь развязать мешок на набережной — он вел. Однако насколько они казались Рожъэ важными и интересными? Но вот о том, что коллега не выглядел подавленным, расстроенным или каким угодно еще в тот злополучный день, Итен мог ручаться.

— Слишком велик шанс того, что он не просто ушел далеко и не может вернуться, — предупредил Варгат, — его удерживают или сторожат. Не спрашивай кто: я не специалист. Просто очень не хочу, чтобы вместо одного бессознательного тела, на утро возникло два.

— Теория тем и хороша, что она есть, — заметил Итен, к своей гордости ничем не выдав беспокойства.

— О том, как отыскать во сне нужную душу, в нашей деревне знала любая дуреха, желавшая погадать на «суженого-ряженого». Всего лишь нужно при отходе ко сну зажать в кулаке какую-нибудь вещь того, кого собираешься найти, или выпить воды с каплей его крови, — сказала медсестричка.

Варгат покосился на нее неодобрительно, потом взглянул на Итена.

— Хорошенько подумай прежде чем сунешься.

— Я приму сказанное к сведению, — заверил Итен, раздумывая над тем, что надменность академической магической науки и ее адептов по сути глупа. «Любая деревенская дуреха» искуснее великих умов. Да и инструкция, доведенная до сведения любого сноходца, желавшего найти ушедшего соплеменника, словно списана с детской сказочки о путешествии на «тот» свет: «Оказавшись в тонком мире, внимательно осмотрись. Либо ты найдешь светящуюся нить, либо заметишь клубок или мячик: нечто, указывающее путь. Вот только если с нитью все просто и безопасно, ее, главное, не выпускать из рук, то с обособленными маячками — гораздо сложнее. Они могут исчезнуть, не приведя к искомому. Они могут завести не туда, куда стремился. Да и мало ли кого ты встретишь, и не примет ли оно вид твоего друга».