Детективное агентство "Штык" (СИ) - "Samus" - Страница 22

— Так, иди сюда, — пробормотал он.

Резко отдернул руку, так как утюг ее едва не обжег. В голове немедленно родилась версия, что в процессе починки этот неведомый Леонид как-то запихал в утюг идентификационный чип, который так обожали Прежние. Техника привязалась к Оле и… это не объясняло остальных странностей.

— То есть дух еще внутри? — прошептала ему в ухо Оля.

— Нет, магии здесь нет, но техника все равно способна на многое, — пробормотал Ахмат, едва сдерживаясь, чтобы не прыгнуть Оле на ручки.

Не от страха, конечно, подумаешь утюг, а от возбуждения.

— Так, давайте проверим еще одну версию! Оля, возьмите утюг и сами выньте из него мяу.

В этот раз утюг сопротивляться не стал и все же отключился. Ахмат быстро развинтил корпус, но никакого идентификационного чипа не нашел. Толстая нагревательная пластина в основании, рукояти управления, перешитая часть корпуса, чтобы работал с мяу вместо питания от электросети, бачок для воды, утюг, в общем, как утюг, ничего нового. Да, техника Прежних, но относящаяся только к утюгу.

— Странно, — задумчиво изрек Ахмат и почесал в затылке.

Собрал утюг обратно и тот даже не подумал включаться.

— Очень интересно, — изрек Ахмат, поигрывая разрядником в руке.

Он-то думал, что утюг оживет и первым делом попробует его ошпарить, вот тогда Ахмат и приложил бы его разрядником, но что-то пошло не так. Правда, это объясняло отсутствие идентификационного чипа… возможно, тот находился не в утюге, а в квартире?

— Ну не обижайся, не обижайся, — прошептала Оля, гладя утюг по ручке, словно котенка.

Утюг так и не включился.

— А у Леонида была своя мастерская? Или он чинил все прямо в квартире? — спросил Ахмат, перебирая в голове возможные версии такого поведения утюга.

Все же он и правда больше учился ломать технику, особенно замки, а не чинить ее. Здесь не помешал бы хороший мастер, вроде того знакомого майора, наполовину киборга, что в Поганках жил, но если подумать. Ахмат сдержал плотоядную улыбку, но мысленно потер ручонки и засучил ножками, словно подражал новорожденному.

— Была, в подвале, но стража оттуда все изъяла после убийства Леонида, — ответила Оля, отрываясь от утюга. — А по мелочи он дома чинил, ну и какие-то вещи вроде моего утюга, хотя может и носил его в подвал, а потом делал вид, что чинил дома, ну неважно.

— Как раз важно, — возразил Ахмат. — Придется осмотреть все у вас дома и в той его мастерской. Вы говорили, что техника еще у кого-то пропала?

— Да, которую тоже Леонид чинил, у него полдома чинилось, так было проще и дешевле, даже хотели предложить ему свою мастерскую официально открыть, помочь с законами и налогами, ну неважно. Все равно он отказался. Ой, а я не прибралась дома!

— Поверьте, ваша квартира прекрасна в любом состоянии потому, что в ней живете вы, — рискнул Ахмат.

Оля чуть улыбнулась в ответ, но заговорила о другом.

— Так дома утюг снова заработает?

— Подозреваю, что да, — кивнул Ахмат, — но точно сказать не могу, это лишь предположение. Для его проверки и надо попасть к вам домой, все осмотреть и в мастерской Леонида тоже, возможно в соседней квартире, где он жил.

Сомнительно, конечно, стража должна была проверить все, не надо быть гением, чтобы включить сканер и изъять то, на что он указал. Но, возможно, Леонид подстраховался. Возможно, у него был подельник, не зря же он какие-то дела с Клыком или Локтем вел. Хотя нет, тут же возразил сам себе Ахмат, тогда банды бы точно знали, что происходит и давно совершили повторный налет и забрали нужное.

Ахмат подавил желание снова почесать затылок и позвать на помощь.

— Вы же сейчас свободны? — спросил он у Оли.

— Да, я взяла отгул на весь день, — кивнула та, глядя на Ахмата странно блестящими глазами. — Накопилось за то время, пока пряталась на работе от проблем дома. Только утюг и не дал мне уйти полностью в себя, он же заработает, когда мы вернемся?

— Возможно, — ответил Ахмат, подавляя раздражение.

В его богатой женщинами жизни случалось всякое, но конкуренция всерьез с утюгом — первый раз. Впрочем, у Ахмата был свой козырь, летающий козырь. Правда и с ним могли возникнуть проблемы, но вряд ли у Оли была машина, скорее она приехала на автобусе или прикатила на велосипеде. Скорее всего, не личном, но тут нельзя было сказать наверняка, все же отдельная квартира, а ножки у нее были на диво прямые и прелестные. Велосипед в условиях работы в архиве выглядел просто идеально, упражнения с пользой для дела, но тогда она приезжала бы на работу потная, не так ли?

Да и загар был бы сильнее.

— Не будем терять времени и полетим обратно, — сказал он.

— Полетим? — изумилась Оля, округляя глаза.

Ахмат мысленно перевел дыхание, расчет оправдался. Личного транспорта нет, восхищение магией есть.

— Да, в этом кресле, — похлопал он его по подлокотнику. — Если вы не против некоторых неудобств, Оля, понимаете, мне нужно касаться его, чтобы кресло летело и поэтому вам придется держать меня на коленях.

Тут Ахмат просто нагло врал. Кресло было именным, да, не летало без него, хотя Олеся пару раз и хмыкала презрительно, с намеком, что уж она смогла бы такое изменить. Но сидеть на коленях, касаться и прочее, все это было совершенно необязательно.

— Какое же это неудобство, — весело улыбнулась Оля. — Это вроде платы за проезд!

Они вышли наружу — из лаборатории все еще доносились стуки и стоны, только в иной тональности, да и дым стал фиолетовым — и Ахмат уступил место Оле, а потом забрался на ее теплые коленки. Прижался к мягкому, податливому телу, уперся макушкой прямо в грудь. Хорошую такую грудь, правильную, пусть и под платьем из струящейся ткани.

Спереди Ахмата подперли сумкой с утюгом, благо ноги у него практически отсутствовали.

— А как оно летает?

— Я просто хочу лететь куда-то и оно летит, — чуть пожал плечами Ахмат, касаясь в движении грудей, — магия.

— Это ваша волшебница сделала? — полюбопытствовала Оля. — Как ее правильно, метресса Листва? Метресс? Магесса?

— Как друг друга правильно звать, только сами маги и разбираются, — ответил Ахмат, поднимая кресло над проулком и устремляя его на восток. — Но обычно метресс, если с уважительным оттенком.

Вначале к площади, затем вдоль улицы Космонавтов, пересечь Пену, без моста, конечно, над Пенным бульваром, промзонами и мимо Горного парка, вдоль бывшего кирпичного завода, уже к Трем Башням. По земле пришлось бы добираться больше, да еще и немного в гору, а расписание автобусов Ахмат начисто забыл за годы пользования креслом. Впрочем, он и раньше его не особо знал, больше на месте сидел, то подаяние просил, то в технике ковырялся, а на всякие преступные дела его обычно кто-то нес.

Зачастую просто в сумке, словно куклу.

— Кресло имеет к Олесе отношение, но делала не она, а ее родители. Они там какие-то важные магические шишки в своей общине, вздумай они в Тырнов приехать, им бы красную дорожку постелили, стражу расставили, да всяких праздничных дирижаблей в воздухе повесили.

— Ого, — присвистнула чуть ли не в ухо Ахмата Оля. — Так она не только маг, но и принцесса?

— Титулы у них другие, но что-то вроде того, — кивнул Ахмат.

Хотел помахать рукой в воздухе, но решил не нервировать Олю. Та и без того была напряжена видом города с высоты в пару дюжин метров. На всякий случай Ахмат снизил кресло, полетел почти над крышами, плоскими и пустыми, так как в отличие от Прежних, в Тырнове все было очень плохо с домашней живностью.

Сожрали после конца света.

— У них там случилась одна проблемка… тоже по детективной части, — рассказывал Ахмат, — а командир как раз только в отставку вышел, да раздумывал, чем заняться. Меня подобрал, точнее отобрал у банд и взялся за обучение и перевоспитание.

Он наслаждался полетом, солнцем и мягким телом Оли под собой.

— Как потом выяснилось, магикалы все организовали, чтобы две общины сцепились, но наш командир разобрался, набил морды всем, кто был против, это он умеет, предотвратил магическую войнушку и в награду попросил вылечить меня. Как оказалось, магия не всесильна, но взамен мне сделали вот это кресло, так и служит верно с тех пор. Потом выяснилось, что под шумок несостоявшейся войны сбежала дочурка, наша Олеся, но так как она прибилась к Ивану, общины не стали трогать спасителя, поворчали и все затихло. Ну а самой Олесе мы ничего не рассказываем, чтобы она кресло не разнесла на тысячу кусочков.