Граф Булгаков. Том 4: Аномалия Архидемон (СИ) - "Архимаг" - Страница 32

— Ой, какая прелесть! — воскликнула она, — Так бы и затискала!

Ангелочек, чей нос застрял между упругих полусфер, растерялся от такого порыва и слегка покраснел. Он явно чувствовал себя смущенным от неожиданных объятий.

Заметив реакцию ангелочка, драконидка тут же разжала руки и поставила его обратно на пол.

— Ох… прости, крошечка! Кажется, я немного перевозбудилась от радости и схватила тебя без предупреждения. Надеюсь, я тебя не напугала?

Ангелочек помотал головой и улыбнулся, показывая, что всё в порядке. Драконидка улыбнулась в ответ:

— Фух… кажется, обошлось. Давай договоримся, что в следующий раз я буду аккуратнее с объятиями. А теперь давай лучше поиграем во что-нибудь веселое!

Она посадила его на плечи и с веселым криком «Уи-и-и!» ломанулась по лаборатории, аки скаковая лошадь.

Ангелочек, сидя на плечах, раскинул руки и радостно засмеялся. Ветер от кондиционеров трепал его кудрявые волосы, пока он и драконидка носились по лаборатории.

Драконидка, увлекшись игрой, случайно задела один из столов. На пол посыпались колбы и пробирки. Раздался звон битого стекла.

Драконидка остановилась как вкопанная. Ангелочек испуганно ойкнул. Они переглянулись с драконидкой и виновато опустили глаза.

Увидев беспорядок, Старейшина отвлекся от нашего разговора, посмотрел в сторону проказников и нахмурился.

— Что у вас там произошло? — строго спросил он.

Драконидка виновато промямлила:

— Мы немного увлеклись игрой и случайно что-то уронили. Простите нас, пожалуйста, Старейшина!

Вадим Дмитриевич внимательно посмотрел на раскаивающуюся драконидку и ангелочка. Затем его взгляд смягчился.

— Ладно, не беда. Главное, что вы разбили не те красные пробирки.

— А что было бы? — драконидка с подозрением посмотрела на ряд красных пробирок, которые стояли на соседнем столике, — Они очень ценные?

— Тогда бы всё помещение и мы вместе с ним взлетели бы на воздух, — буднично произнес Старейшина, как будто речь шла о чем-то обыденном.

В помещении тут же воцарилась тишина. Ангелочки, Драконидки и Анна застыли, испуганно глядя на Старейшину. Я тоже посмотрел на него удивленно. Он что, реально держал открытыми такие опасные вещества? Вроде не дурак же…

Старейшина, глядя на нас, широко улыбнулся.

— Шутка! — заявил он и хохотнул, довольный собой.

Я закатил глаза. На мой взгляд, шутка была так себе. Но вот ангелочки-глюки и девушки загоготали так, словно услышали лучший прикол в своей жизни. Одна из драконидок даже упала на пол и, схватившись за бока, начала дрыгать ногами в воздухе.

Я задумчиво посмотрел на её округлую чешуйчатую попку и хвост. В принципе, если подумать, шутка не так и плоха…

Я не знаю, почему меня так тянет на монстродевочек… может быть потому, что я сам человек лишь наполовину?

— Давайте вместе приберитесь и будьте аккуратнее в следующий раз, — сказал Старейшина драконидке и ангелочку, когда все отсмеялись.

— Хорошо, — те послушно кивнули и радостно закивали. И вскоре лаборатория вновь засияла чистотой и порядком.

В общем, у девочек и их глюков была своя атмосфера. А у нас со Старейшиной атмосфера была чуть более напряженной.

Я заметил, что Вадим Дмитриевич напрягся при упоминании Тотх’Аза. Значит, эта тема ему неприятна. Но мне было любопытно узнать больше о тех давних событиях.

И старейшина был тем, у кого наверняка есть ключи к разгадке тех событий.

— Прошу прощения, если затронул болезненную тему, — осторожно сказал я, — Просто я слышал легенды об этой битве, и хотелось бы узнать правду. Если вам не хочется об этом говорить, я больше не буду спрашивать.

Говорил я с ним максимально вежливо. Люди в возрасте любят вежливое обращение. Хотя я бы совсем не уверен, что передо мной — обязательно человек.

Старейшина тяжело вздохнул, но кивнул:

— Хорошо, я кратко расскажу тебе основное. Это была великая битва много веков назад. Между сторонниками Тотх’Аза и его противниками. Я не буду тебе сейчас рассказывать, из-за чего случилась та битва — это уже совсем другая история.

«Власть наверняка делили», — подумал я, — «Победители объявили себя Добром, а проигравших — Злом. Классика».

— В конце концов, Тотх’Аз был повергнут. Мир был спасен, но битва навсегда осталась в памяти.

— Ясно, это должно было быть ужасное сражение, — кивнул я.

— Куда важнее последствия той битвы, — продолжал Старейшина, — Так вышло, что я — некоторым образом принимал в ней участие. Под иным именем, нежели сейчас. Мы одолели Тотх’Аза и уничтожили его, однако до сих пор сталкиваемся с последствиями тех событий. Именно после той битвы, из-за возмущения в магических потоках, появились новые силы — Аномалии и Одаренные.

— Очередные силы, — хмыкнул я.

— Да, — кивнул Старейшина, — Много их в нашей вселенной. Магия, Речь, Пробуждение страданий, теперь вот Одаренные и Аномалии… Старые уходят в небытие, на их место приходит что-то новое. Я же хочу разобраться с последствиями той битвы. И поэтому активно изучаю Аномалии. Архидемон — одна из самых интересных, и поэтому уже давно приковала мое внимание.

Я внимательно слушал, стараясь запомнить каждое слово. Старейшина говорил неохотно, явно с болью вспоминая те трагические события. Хотя и старался этого никак не показать.

— Ну а ты? — он внимательно посмотрел на меня, — Кто твой знакомый, якобы принимавший участие в той битве?

— Великая Зыбь, — коротко сказал я, решив ничего не выдумывать. Вадим Дмитриевич не тот человек, которого можно обмануть. Старейшина приподнял бровь.

— Я так и подумал, — сказал он, — Я чувствую от тебя её дух.

Я немного напрягся. Старейшину недооценивать не стоило. Смог учуять наше родство с матерью, ничего себе. И это при том, что я в другом теле.

— Ты как выжил после встречи с ней? — спросил Старейшина.

Проверяет? Я ощутил, как кончики моих пальцев завибрировали, словно сами по себе.

— Я не ее шпион, если вы об этом, — сказал я, — Я сам по себе. Какое-то время я жил в её подземелье, но смог оттуда вырваться. Теперь хочу жить спокойной жизнью. Но её мне, кажется, не видать. Вокруг постоянно происходит, — я обвел рукой вокруг себя, — Что-то непонятное.

Вадим Дмитриевич хмыкнул и больше ничего не сказал.

Я решил больше не расспрашивать Старейшину об этом. Видно, что эта тема причиняет ему боль. Да и меня чутка напрягает. Лучше сменить тему разговора.

Мы продолжили осматривать оборудование. Я изредка поглядывал на играющих ангелочков и девушек. Приятно было видеть этот островок радости среди мрачной атмосферы комплекса.

— Как можно быть такими беспечными, — проворчал Вадим Дмитриевич.

Хотя Старейшина явно не очень одобрял их беззаботность. Наверное, он хотел, чтобы его подопечные были более собраны и серьезны.

— Не стоит их осуждать, — сказал я ему, — Девчонки просто резвятся. Пусть иногда отдыхают и веселятся. От этого они свои бойцовские качества не потеряют.

Старейшина задумался и неохотно кивнул:

— Да, ты прав. Им тоже нужны моменты радости и покоя.

Я был рад, что он принял мою точку зрения. Мы продолжили работу в молчании. Я чувствовал, что Старейшина о чем-то размышляет. Возможно, вспоминает прошлое.

Вскоре он заговорил снова:

— Знаешь… ты напомнил мне кое-о чем. Иногда я слишком суров к своим подопечным. А ведь они тоже люди, со своими радостями и печалями.

Я улыбнулся в ответ. Приятно было слышать это от обычно сдержанного Старейшины. Значит, мои слова его задели.

Мы продолжали работать, обсуждая разные темы. Я чувствовал, что после разговора Старейшина стал чуть более открыт со мной. И я надеялся, что со временем он расскажет мне больше о себе и этом месте.

Закончив с ремонтом установки, Старейшина оглядел нас и вздохнул:

— К сожалению, мне нужно срочно отлучиться — нужно проверить аварийный отдел питания. Не знаю, сколько это займет времени — час, два или больше. В общем, вам придется некоторое время побыть здесь без меня.