А.К. Удар, направленный на себя (СИ) - Дурова Надежда Андреевна - Страница 9

Софи сидела за рабочим местом на небольшом балкончике в своей квартире. Мешать подруге отдыхать она не стала и занялась не менее важным делом, хотя каждый раз вздрагивала от криков на улице. Эмер и Хенри этой ночью ночевали в еë квартире. Много отчаянных попыток найти зацепки, найти хоть что-то, что связало бы всë в одно целое — привело к почти нервозному состоянию.

— Не знаю как вы, но я перестала понимать, что происходит. Сначала шесть человек умирают просто так из-за гнусной шалости, потом старая давно никому не нужная кукла пытается убить нас всех, захоронив под завалами в доме Кейн. И самое главное, так это то, что всë это — как беспорядочный парадокс, без края и конца.

— Конец есть у всего…

Эмер выглядел грустным. Под глазами красовались огромные синяки, одежда была сильно помята, а его рука ныла от жгучей боли после удара об оконную раму.

— Я думала о том, что было бы лучше найти край, а не конец. Иначе, это бы означало…

— Не думай об этом. — Хенри выглядел на удивление спокойным, в его глазах Софи увидела давно забытую поддержку. Что-то заставило еë разум немного успокоиться и прикрыть крышку ноутбука, позволив себе немного отдохнуть.

— Вы двое — как луч света, посреди кошмара. Нет, не подумайте! Я даже рад, хоть что-то во всем этом меня радует. Ада уже знает?

— Ничего нет. — Софи вздохнула. — знает, да. Она просила меня быть счастливой.

— Она никогда ни о ком не заботится так, как о тебе. Хотя последнее время — я совсем перестал ее узнавать.

— Может быть на нее давит атмосфера смерти? Ты не думал?

— Она раскрывала дела похуже. Писала статьи, после которых многие хотели бы ее в гроб закатать…

— Ты прав. Т. всех нас подкосил, но, кажется, что ее тревожит совсем не это.

Тем временем, Адалинда уже заставила себя подняться, одеться, привести в порядок волосы и заклеить порез над бровью. Она вышла из дома с чётким осознанием того, куда направится. Где она оказалась? Да. Дом на окраине города, но войти не захотела. Она лишь стояла у ворот и ждала пока мысли сами себя приведут в порядок. На удивление, гул в голове быстро успокоился, а вот неприятный осадок остался.

Она шла по улице, замечая каждого прохожего на ее пути. Маленькая девочка, обеспокоенная проблемами матери, что болтает по-мобильному, не обращая никакого внимания на уже промокшие ботиночки дочки, красный носик и синие губы. Девочка всë шла, своими маленькими шажочками и спрашивала маму не о том, когда они пойдут домой, а как у нее дела и почему она вдруг стала такой рассеянной.

На соседней улочке стояла машина небогатого паренька. Капот в царапинах, колесо проколото, фара разбита, а паренек стоит и объясняет отцу, что всë в порядке, хотя у него большие проблемы, он погряз в долгах и уже очень давно ничего не ел. Худоба, синяки на руках от наручников, боль при объятиях, что вероятно говорило о сломанном ребре, и глаза… пустые.

— Почему кому-то всегда тяжелее всех остальных…

Вернувшись в квартиру, Ада снова увидела эти лица, полные тревоги, непонимания и желания доказать, что этот мир еще не до конца погряз во лжи и бесконечных преступлениях.

— У нас новости, ты должна это послушать.

Адалинда присела на край дивана и принялась прослушивать запись звонка, сделанного в участок около получаса назад. Софи уже работала над поисками места откуда звонили.

"— Я хочу заявить о пропаже дочери. Ее зовут Абигейл Рортман. Она пропала 27 лет назад. С детской площадки у нашего дома.

— Мэм, вы…

И гудки…"

— Кто принял звонок, Эмер?

— Я не уточнял, а какая разница кто ответил?

— Дело может быть и в звонившей, но проблема вовсе не в ней. 27 лет назад не пропадал этот ребенок, а утонул в нашем озере. Не дочь, а сын и звали мальчика Гейл Роттман, ему было 15. Тот, кто принял звонок — точно знал, что нужно говорить, но вопрос в том, что он делал в твоем участке в пик рабочего дня.

— Черт!

Эмер выскочил из дома и поехал на работу. А Софи в это время закончила поиск геолокации и передала ребятам готовый адрес — 105А, Роузманд.

— Ну что? В погоню за приключениями? Только на этот раз, давайте не будет разбрасывать незнакомые нам предметы. Хорошо?

Хенри вышел вперед, дав девочкам немного обдумать дальнейшее передвижение.

— Снова в деле?

— Он… Может немного не из тех, кто может помочь понять или разгадать головоломку, но меня он успокаивает.

— Не переживай. Я всегда знала, что однажды моя Софи встретит человека, который утихомирит ее пыл… — Адалинда слегка рассмеялась, им нужна была небольшая разгрузка и это действительно помогло.

— А мне всегда было интересно, кто усмирит твой.

Ехать пришлось довольно долго. Кто же мог знать, что это окажется не улица городка, а пригородный поселок с маленькими домиками вокруг большого озера Шелестор. Нужный дом был почти развалившимся, двери не закрывались, окна шатались от порывов ветра. На веранде сидел старый мужчина преклонных лет.

— Простите, мы немного заблудились.

— Софи решила не начинать разговор с упоминания умершей девочки. Зная, что Ада сразу спросит о ней — продумала разговор первой, давая подруге погрузиться во фразы мужчины, его поведение и манеры речи.

— Наверное, вы не туда свернули, детки.

— И вы единственный, кто с нами заговорил.

— Замерзли? Заходите — погреетесь, да отправитесь дальше, а дорогу то я покажу, не переживайте.

В доме было, на удивление, прибрано и тепло. Камин горел ярким оранжевым пламенем, мебель была подобрана исключительно в тон стен и пола и, кажется, была родом совсем не из этого времени. Аккуратные картины, вышитые из нюдовых нитей окружали внутренние стены дома.

— Садитесь. Устали же, я чай поставлю.

— Он милый.

— Он помешан, Софи. У него зрачки даже не двигаются. Глаза смотрят не на нас, а сквозь, руки дрожат, даже полотенце не в силах удержать. Шнурки не завязаны, но обувь только на шнуровке, причем старая. Что вызвало такие последствия?

— Класс, мы попали в старый, добрый, уютный — дурдом.

— Хенри!

— Ну а что?

— А вот и ваш чай!

— Здорово, спасибо. Ааа

— Я Дейл. Дейл Роттман, зовите меня просто дядюшка Ротти. Все в поселке меня так и называют.

— Дядюшка Ротти, мы благодарны вам за помощь и прием — Софи хотела казаться неравнодушной и стремилась показать это, даже своими движениями, ведь если Ада права, а она права, — такие люди, как он — не самые безопасные.

— Простите. — Бросила Адалинда, — Роттман. Вы дедушка мальчика, что…

— Отец, я его отец. Отец, отец, отец…

— Дядюшка Ротти, вы не переживайте так, всë в порядке, Ада просто не так выразила мысль.

— Отец, я его отец. Гейл, мой дорогой Гейл.

— Он был поздним ребенком, да? Из тех, кого не любили в округе, ведь вы наверняка баловали ребенка, долгожданный. Говорят, он утонул весенним утром, когда на озере стали таять ледники, а дети как раз начинали радоваться приходу тепла.

Хенри вспотел. Пот скатывался по его хладному лицу, а руки он запрятал в карман.

— Может быть не нужно? — Прошептал он, немного наклонившись к подругам.

— Тише. Дети бывают жестокими, верно? Мистер Роттман, посмотрите на меня, сделайте глубокий вдох и постарайтесь объяснить, кто звонил с вашего адреса в полицейский участок, с просьбой найти пропавшего ребенка?

— Не знаю, не знаю, я не знаю. Я отец, отец…

— Звонила женщина, утром, в районе 11.

— Женщина… Нет, не женщина, не могла, нет женщин, жену похоронил, похоронил той зимой… Шнурки… Не умею, не получается…

— Она завязывала ваши шнурки?

— Шнурки, да, руки не слушают…

— Мы включим запись, хорошо?

Хенри, не отрывая взгляда от мужчины, достал из кармана мобильный и открыл папку с записью разговора, после которого дядюшка Ротти вскочил и схватился за голову.

— Жена, жена, моя жена!

— Это голос вашей жены? — Софи встала с места и ухватила мужчину за рукав куртки, чтобы тот немного разжал голову в висках. — Но вы сказали, что ваша жена умерла той зимой.