В плену огня (СИ) - Мещерская Татьяна - Страница 1

Андриан

Раннее утро. Я бегу по парковой дорожке, полной грудью вдыхая прохладный, напоенный свежестью начинающегося дня воздух. Он пока не раскалён, не впитал в себя жара уже проснувшегося солнца. Да и само солнце маячит на горизонте не пылающим шаром, а бледно-розовым. Просвечивает сквозь дымку тумана.

Бежать хорошо. Под ногами пружинит земля, в лёгкие поступает кислород, а кровь толчками мчится по венам, подчиняясь ударам сердца. Бег задаёт ритм. Давай, Андр! Ты сможешь. Ещё метров восемьсот, а потом с ускорением. От взятого темпа в груди жжёт, но я всё равно бегу. Люблю борьбу и преодоление. Со стороны жилых домов ветер принёс запахи еды, и я с жадностью втянул его носом. Поесть обожаю, как любой мужик, хотя в еде предпочитаю скорее разнообразие, чем количество. Иными словами: я гурман, а не обжора. Вот ещё почему люблю утро: за незамутнённую ясность мыслей. Но самое главное достоинство столь ранних минут — это отсутствие людей. Практически роскошь, как по мне. Тишина и спокойствие всегда были у меня в приоритете, так как по рабочей необходимости я вечно в центре внимания. Огромный штат подчинённых в офисе, боящихся меня, чего уж греха таить, и многочисленная родня дома… В основном женского пола. О тишине и спокойствии можно только мечтать! А сейчас город только просыпается, жители в своих постелях, парк восхитительно пуст и вокруг никого. Даже жаворонки-таксисты отсутствуют.

По соседней дорожке промчался поджарый бегун в наушниках, но мне не помешал. Отметил наличие «соседа» краем глаза и продолжил бег. Беги. Просто переставляй ноги, Андриан. В голове пусто, все мысли прочь.

…Пусто? Как бы не так!

Сознание внезапно прошивает мысль, что я не столько бегу, сколько заставляю себя бежать. Голова, обычно пустая во время пробежки (это уже потом я заполняю её цифрами и отчётами), полна заезженных со вчерашнего вечера раздумий. Обрывков воспоминаний, в которых я прокручиваю события с некой девчонкой. И в то же время пытаюсь о ней не вспоминать. Также имеются сожаления о моём неподобающем поведении… Недостойном мужчины и главы крупной корпорации. Зачем я так себя вёл? Что на меня нашло? И эта девчонка, Ксания. Это она во всём виновата!

Я резко останавливаюсь и перевариваю пришедшую в голову мысль. Никогда не врал сам себе, и сейчас не собираюсь. Я злюсь, потому что не могу сдержать данное самому себе обещание не думать о вредной пигалице. А ведь собирался выкинуть её из головы! Зло скриплю зубами: Кс-сания! Невыносимая, хрупкая, упрямая! Опять в моих мыслях! Украла радость пробежки, расслабленность утра (да, и её тоже!) и за одно девчонке следует придумать самое страшное наказание. Какое счастье, что она — моя подчинённая. Уж я отыграюсь!

…А, может, лучше подойти, наорать и пригрозить, что вышвырну из компании?

Так, Андриан. Взял себя в руки и побежал дальше! Хочу свободу от дум и лёгкое тело. Прохладный ветерок гуляет меж деревьев, овевает лицо и незаметно истаивает, уступая место разогревающимся струям воздуха. Скоро парк прогреется, и бежать станет невыносимо. Надо ускориться. Однако всё происходит с точностью до наоборот. Вместо того, чтобы продолжить бег я останавливаюсь и мрачно смотрю перед собой. Воспоминания уносят меня под вчерашний дождь и его шёпот заполняет голову. Снова скриплю зубами. Хорошо! Обдумаю всё! Только на этот раз без сентиментальных сентенций. И сам не замечаю, как соскальзываю именно в них.

…Худенькое, дрожащее тело. Я помню мокрую Ксанию до мельчайших подробностей. Как и свой взгляд, скользящий по девичьей фигуре с головы до ног и обратно.

Сам не ожидал, что меня так прострелит. Ливень вымочил бедняжку полностью. Не оставил ни единой сухой нитки на теле. И она, вздрагивающая от прикосновения холодных капель, стоит, словно обнажённая передо мной. Непередаваемо это видеть. Тоненькая, трясётся вся. Вижу судорожно сцепившиеся у груди пальчики в попытке сберечь хоть малую то́лику тепла — надо сказать, безуспешной попытке — но не сдаётся. Глаза… Такие непокорные. Зубки выстукивают дробь. Умрёт, а пощады не попросит. Всё взвыло внутри. Взрыв непонятных эмоций ошеломил меня самого. Пожалел ли я её? Не знаю. Зато прекрасно помню, как ухватился за волну знакомой удушливой злости. Мне не подчиняются и не собираются подчиняться, мыслимо ли⁈ Судя по выражению глаз девчонки, та готова стоять до последнего. Чувствую себя тираном. Да ещё мой визитёр, которого я ожидал и который, наконец, объявился на этой парковке, добил:

«Иногда ты слишком жесток, Андриан».

Дьявол. Я не садист! Но помутнение рассудка от сожалений и растрёпанных чувств отрезвило нормальное желание сломать, поставить на место, подчинить себе. Ощутить успокаивающий голос собственного превосходства. Это правильно. Так и должно быть в случае мужчины. Начальника. Рявкнул на Ксанию. Раз уж я заставил её отрабатывать провинность на парковке, почему не додумалась взять зонт? Ушёл, оставив девчонку под дождём, но потом зачем-то вернулся. Словно почувствовал что.

…Выдернул её буквально из-под колёс. Прижал к себе. Растяпа! Как можно не заметить едущее сбоку авто⁈ Неважно, что ливень лупит тугими струями, будто решил выколотить на асфальте ямы. Фары-то у машины горят! Однако рычал упрёки мысленно. Душой и телом горел. Впечатление было такое, словно схватил в объятия кусочек пламени. Очень женственного пламени. Ксания худенькая, хрупкая. И одновременно сложена так, что мужчина во мне взвыл даже под ледяным ливнем. К моей груди притиснуты весьма приятные женские выпуклости. Держу жертву в руках и невольно наслаждаюсь. Капли воды по лицу, глаза в глаза, слившиеся взгляды. Шёпот дождя в ушах. И чувство тёплого, близкого мне человека. Если бы не успел, то больнее, чем этой миниатюрной девушке было бы мне самому.

Оттолкнул её, конечно.

Дождь лупит по моим плечам, втиснутым в пиджак, отскакивает брызгами, и до меня дошло, что девчонка, наверное, замёрзла. Дал ей пиджак. Швырнул в руки.

«Не заботишься о своей чести, так хотя бы о чести моей компании позаботься!»

Резкие слова. О них я тут же пожалел, строптивица их не заслужила, но остановиться уже не мог. В груди пылал огонь лютой ярости от понимания собственной уязвимости. Я беспомощен перед ней! Схватил в объятия и поплыл. И бешенство. И желание сделать больнее, потому что она… Не сдаётся. Почему она не сдаётся⁈ От моего напора ломаются крепкие мужики!

Сердце пикнуло, когда продрогшая насквозь Ксания на мгновение прижала пиджак к груди. Я видел, как она прикрыла глаза, погрузив пальчики в тепло его складок, а затем гордо оторвала от себя.

«Мне это не нужно».

Пренебрегла моей помощью⁈ Едва не зарычал. Такое простить точно нельзя! В долгу не остался. Резанул другими обидными словами, специально подбирая поязвительней. А затем выехал за город и долго метался под дождём, переваривая случившееся. Нет, я не буду думать о какой-то девчонке!

Оглянувшись по сторонам, я резко выдохнул сквозь зубы. Парк налился солнечным светом, стало слишком тепло для пробежки, но зато решение было принято. Я был прав тогда и прав теперь, выкидывая Ксанию из головы. Не хочу жить в сумятице чувств. И так один-единственный вечер, и девчонка стала источником моих страданий. Я фыркнул: больше не повторится! Мне вообще нравятся женщины покрупнее. Не то что эта… малявка.

Решено! Перестану травить Ксанию на работе, чтобы потом не испытывать несвойственных сожалений. Позволю остаться в компании. Но это будет не жалость, а стратегический ход. Иногда ведь для победы нужно выждать и немного отступить, нежели переть напролом, верно? Девчонка неопытна, скоро сама сделает непростительную ошибку. А я получу возможность уволить её на законных основаниях. Не упущу возможности воспользоваться ситуацией. Все знают, что Андриан Алмазов ошибок не прощает. Эта мысль меня успокоила и, почувствовав умиротворение, я побежал дальше.