Мичман Империи. Часть первая (СИ) - Четвертнов Александр - Страница 31

— А дворяне зачем, Андрюх?

— Я ж тебе говорил, ищут девчонку молодую, графиню Юдину, даже фото её показали, — водила на секунду замолчал, и протянул: — милая такая, домашняя, взгляд добрый, весёлый, а они её врагом особо опасным называют, даже награду объявили в тысячу серебром.

Лира при этих словах сильнее натянула на себя капюшон, а меня внутри обдало холодом, побежали мурашки по телу. Сомнения в желании Агапа нам помогать вернулись с новой силой. Соблазнится он наградой, передумает и сдаст нас. Тело и так было в постоянном напряжении, а тут, готовность к бою усилилась стократно. Голова мгновенно очистилась от лишних мыслей, мышцы налились кровью, а внутренняя сила уплотнила ауру, сконцентрировалась в конечностях и замерла готовая к атаке, словно хищник на охоте.

От каких-либо действий меня останавливало только то, что мы ещё не начали движение, и спасплатформа была закреплена для погрузки. Не угонять же мне её пока люди занимают свои места, побьются ведь, да и тихоходная она, на ней с боем не прорвёшься. Только соскакивать в нужный момент, но мы всё ещё были далеко от станции, и пока я решил послушать, что ещё расскажет коллега Агапа.

— Совсем озверели, на девочку солдат натравливать, — процедил Агап. — Ни стыда, ни совести.

— Ага, — согласился водитель Андрей. — Сталеварова на них нет, вот это был генерал-губернатор, а нынешний под дудку новых аристо пляшет и не краснеет, аж противно.

— Да, при нём дворяне не лезли в гражданские дела.

— Угу, ты представляешь, они и Петровичу грозили карами, если тот не будет подчиняться.

— Представляю, как он орал, — протянул Агап с усмешкой.

— А эти потом к нам с фоткой и деньгами, тьфу! — от возмущения Андрей сплюнул себе под ноги.

— И чем тебе деньги так противны? — вкрадчиво, с интонациями змея искусителя спросил Агап.

— Ты бросай это, — вдруг нахохлился водитель. — По роже дам, и не посмотрю, что вместе служили.

— Да ладно, Андрюх….

— Вот тебе и ладно, а как я потом буду внучкам в глаза смотреть? — Андрей снова сплюнул и произнёс, изменив тон голоса на карикатурный: — дедушка продаёт девочек на убой, вот, — он потёр пальцами, — вам на мороженое заработал, — и уже нормальным голосом закончил, — так что ли⁈

— Прости Андрюх, пошутить хотел, — повинился Агап. — Я ведь такой же, как ты.

— В самое сердце пошутил, брат, до боли — скривился водитель и закончил: — да я бы этой девочке помог при встрече.

— Я тоже, брат….

— Хватит болтать, двигаем.

Я оглянулся. Все платформы, кроме одной были полны людей, и водители запускали движки. На месте аварии же оставалось совсем немного спасателей и работников метрополитена.

Приборы перед нашим водителем мигнули, и платформа оторвалась от пола. Андрей мягко переключил скорость, выжал педаль, и мы медленно поплыли вперёд.

Скорость набралась постепенно, но сам транспорт не был предназначен для быстрой езды. Мы двигались по трассе метро довольно медленно, километров тридцать в час. Парили прямо по центру. Мощные фонари освещали туннель словно днём, но сквозняк никуда не делся, даже усилился, обдавая нас холодными порывами на открытой спасплатформе. Пассажиры вжимались в кресла с подогревом, и кутались в тёплые одеяла, я же отгородил нас с Лирой аурным щитом.

Разговор Агапа с Андреем меня успокоил, и предательства я уже не опасался так остро, но напряжение не отпускало. Оно только нарастало с каждой секундой приближения к станции. Я сделал надо собой усилие, и вышел в изменённое состояние сознания. Готовность к бою номер один.

— На Маршала Дубова точно вторая ветка работает? — нарушил молчание Агап, когда до станции оставался один километр.

— Я же тебе говорил, что да, — недовольно отвечал водитель.

— Не куксись, друже, — похлопал его по плечу машинист. — Сделай одолжение, вырвись вперёд, и на станции подойди как можно ближе к туннелю на Дубова.

— Зачем? — Андрей удивлённо посмотрел на друга.

— Я тебя прошу, — улыбнулся Агап. — Так надо.

— Пока не скажешь, не сделаю, — упёрся водитель.

— Ладно, — вздохнул машинист и через своё плечо ткнул пальцем назад: — сам говорил, что поможешь.

Андрей обернулся и уставился на нас.

— Здравствуйте, — потупила глазки Лира и кротко улыбнулась.

Мне же было все равно, я полностью контролировал своё тело и эмоции.

— Зздрасти, — выпучил глаза Андрей, затем повернулся к своему другу, — торпеду мне в гланды!

Он развернулся обратно и тут же вцепился в штурвал. Ожила рация.

— Всем, прижмитесь влево, иду на обгон.

— Что случилось, Фадеич? — раздалось в ответ. — Пассажиру плохо?

— Нет, в гальюн приспичило, — буркнул Андрей. — Конечно пассажиру! Прижимайтесь!

Наш транспорт плавно ушёл вправо, резко увеличилась скорость.

Стоило обогнать какую-то платформу, как она тут же возвращалась на место. Мы обошли всех и вырвались вперёд уже у самой станции. Андрей сбросил скорость до положенной, и в общей колонне спасплатформа вылетела из туннеля.

Мощные прожекторы освещали станцию, играли тенями. Гудели генераторы, всюду сновали люди в форме спасателей и рабочих метро. На гранитной платформе, меж колонн, стояли медицинские блоки с оборудованием, где оказывали помощь уже спасённым пассажирам. Ситуация радостная, если бы не пулемёты на треногах, да пара взводов солдат с жандармами по периметру. Гвардейцы Ракс цепко смотрели по сторонам, а синие ходили среди людей, и сверялись с инфопланшетами.

На прицел нас взяли сразу же, как спасплатформа появилась из туннеля. Пассажиры загомонили, смотрели на происходящее с радостным недоумением. Лира хотела было съежиться, стать незаметнее, но я её придержал. Нельзя выделяться из обще толпы.

Андрей сбрасывал скорость, но уверенно вёл транспорт к нужному туннелю. Когда пролетели середину станции, а все спасплатформы втянулись на неё, он крикнул по рации:

— Петька, ты слишком быстро идёшь, врежешься же в зад! — И тут же слегка увеличил скорость, тем самым проскочив лишние метры.

— Нормально я иду! — проорала в ответ рация. — Ты пьяный что ли?

— Прости, показалось!

Мы остановились в паре шагов от туннеля на Дубова. Транспорт дёрнулся и выпустил трапы. Пассажиры стали выскакивать на платформу станции, образовалось сутолока и толкотня.

— Как встарь, в трубе торпедной ползаем, — довольно гыкнул Андрей.

— Спасибо, брат, — Агап хлопнул по плечу друга. — Свет отключи, прикроем мальцов.

Больше я ничего не слышал. Мешкать не стал, хлопнул по плечу Агапа, соскользнул вниз с другой стороны и утянул за собой Лиру. Мы юркнули, прикрываясь спасплатформой, в углубление между магнитным рельсом и стеной, улеглись там и поползли вперёд. Фары погасли, и нас окутала темнота.

Слепые, без трости и собаки поводыря, шажок за шажком, не отрывая подошвы от пола, мы плелись на ощупь, словно улитки. Щупальца силы, натыкались на стены, давали направление, но не могли осветить пространство вокруг, и мы не могли ускориться.

Я не рисковал включить фонарик, опасался выдать наше местоположение. Нужно отойти подальше, кажется, впереди поворот, до него сто метров. Целых сто метров, почти бесконечность, а сколько мы здесь бредем? Не могу ответить. Вечность?

Космос живой, там много света, и сплошная тишина, здесь же мрак и холод. Жизнь словно ушла, её поставили на паузу, только капнет по нервам вода, что-то звякнет до дрожи, зашуршит, застучит в ушах, и запляшут скопом, разом все детские страхи, и кошмары.

Тьма подземная давила со всех сторон, сминала волю в тисках, пытаясь выжать разум, лишить спокойствия, но тщетно. Я просто знал, что рядом никого нет, иначе разорвал бы его на части. Сила бурлила во мне, переполняла, согревала изнутри, и я старался делиться этим теплом с Лирой, быть для неё маяком, опорой во мраке.

Я не возмущался, не роптал на судьбу и ситуацию, и хотел только одного — видеть. Это желание захватило меня, толкало вперёд, превратилось в предвкушение момента, когда включу фонарь. Я всматривался в темноту, прислушивался к ощущениям, напрягал поисковые щупальца. Именно это стало олицетворением скорости в черепашьем походе.