Чехов. Книга 2 (СИ) - "Гоблин - MeXXanik" - Страница 48

— Кстати, если тебе настолько интересен Карло — я могу вас познакомить.

Последнюю фразу человечек произнес вкрадчиво. И его слова прозвучали умиротворяюще. И я с трудом удержался, чтобы не ответить «а давай».

Тут в кабинет вошел Фома, торжественно неся перед собой небольшой ящичек из фанеры для винной бутылки.

— Вашество, я тут коробочку нашел в подвале. Вот, пыль с нее стер и приготовил.

— Для чего? — тотчас оживился Шулер и недоверчиво прищурился. — Ты чего это удумал?

— Надо упаковать этого нечистого, чтобы не начудил чего, — не замечая гостя, продолжил помощник

— Я в машине ехал на заднем сиденье и ничего не чудил, — напомнил деревянный человечек.

— Усыплял бдительность, — отмахнулся Фома.

— Да что за бред? — возмутилась фигурка и всплеснула руками.

— Авось как нападет на того, к кому в гости просился, — предположил слуга. — А нам потом ответ держать.

В словах Фомы был резон, и я покосился на Шулера, который тотчас подобрался и словно приготовился к прыжку.

— Я в этот гроб не полезу, — отрезал он и оскалил частые острые зубы.

Коробка для бутылки и впрямь походила на небольшой гробик для кукол и по размеру и по форме.

— Только попробуйте, — маленький проходимец подскочил, и глаза его загорелись нехорошим огнем. — Я вам покажу кузькину мать.

— Это твоя родня, что ли? — благодушно осведомился Фома и неожиданно ловко сгреб игрушку в горсть.

— Сам напросился! — завизжал Шулер и на мгновенье в появился появился запах серы. Тьма сгустилась в центре комнаты и воздух стал густым.

Так происходило, когда аристократ призывал источник своей силы. Я скривился и приготовился к нападению кого-то или чего-то. Однако никто не явился, а кукольный парень вдруг заголосил:

— Скотина! Подонок! Сатрап! Я на тебя всех своих натравлю.

— Ага. И пупсов и мишек плюшевых зови, — приговаривал помощник, трамбуя Шулера в коробку. — И мячик резиновый не забудь. Это самое опасное оружие. Деревянный человечек хватался за края ящичка, выгибался и бешено вращал глазами.

— Помоги! Не давай этому животному меня обижать…

Крышка закрылась, и Фома обернул коробку бечевкой крест накрест. Потом утер испарину со лба. Хоть он и выглядел спокойным, но мне показалось, что происходящее далось слуге нелегко.

— Пустите! — из коробка доносились глухие проклятья и стук небольших кулаков. — Ну, погодите! Вот выберусь я…

— Обратно запихну, — пообещал Фома.

— Доберусь я до тебя и…

Дожидаться продолжения я не стал и набросил на ящик куртку.

В тот же момент в комнате материализовалась Любовь Федоровна. Она была встревожена. Волосы оказались взлохмачены, открыв ужасающую рану на лбу. Но женщина словно этого не замечала. Она рванула ко мне и ухватила за ворот футболки.

— Ты чего творишь, мелкий пакостник? Ты что в дом притащил?

— Что? — не сразу нашелся я.

— Как тут оказалась проклятая вещь? Ты разве не почуял, что буквально минуту назад тут едва портал не открылся? — она завизжала так, что на столе лопнул стакан.

— Какой портал? — я с трудом высвободился из хватки призрачной ладони.

— В другой мир, дурачок! Не мог ты не понять, что прямо тут треснула реальность. И нас всех чуть было затянуть неясно куда.

— Но…- начал было я.

— Где эта штука? Кто ее активировал? — Виноградова все меньше походила на человека. Ее кожа истаяла и кости выступили наружу.

— А что происходит? — вдруг спокойно спросил Фома и я повернул к нему голову.

Парень стоял в паре метров дальше от меня и держал под мышкой коробку, обернутую моей одеждой.

— Отпуститееее, — неслось из-под куртки.

— Кто там? — призрак опешила, и вдруг стала меньше в размерах.

— Там игрушечный мальчик.

— Живая кукла? — испуганно уточнила Любовь Федоровна и начала накладывать на себя священный знак, но вовремя опомнилась и плюнула на пол. — Ты в мой дом принес проклятую куклу?

— В наш, — мягко поправил ее я. — Это наш дом.

— Да ты идиот, — выдохнула женщина и, наконец, приложила руку ко лбу.

По прозрачной коже потекла темная кровь из открывшейся раны.

Виноградова смахнула ее и удивленно уставилась на свои пальцы. Застонала и отвернулась, словно стыдясь внешнего вида.

— Не знаю, где ты ее нашел и как додумался притащить в жилище, но эта дрянь опасна. Она может уволочь любого из нас не пойми куда. Куклы — почти всегда портальщики. Запомни это и никогда не приноси в дом проклятые вещи. Чему тебя учили в этом твоем лицее? Чему тебя бабушка учила? Лучше бы ты бродячего кота с лишаем в дом припер.

Призрачная женщина растворилась, а потом появилась в проеме двери, неся в руках солонку. Она наверняка взяла ее на кухне.

— Пусть уберет куртку, — велела она и мотнула головой в сторону Фомы.

— Разверни коробку, — попросил я.

Любовь Федоровна опрокинула содержимое баночки и в небольшие отверстия в крышке внутрь ящика просыпались крупные кристаллы. Изнутри донеслись проклятья и шипение.

— Заверни, — приказала Виноградова, но переводить ее слова мне не пришлось.

Фома и сам догадался обернуть кукольную тюрьму.

— Что происходит, вашество? — парень немного побледнел.

— Я ваши головы спасаю, — пояснила женщина и поставила пустую солонку на край стола. — Проклятые вещи надо засыпать солью. Голыми руками брать их не стоит. Вам несказанно повезло, что эта пакость вам не навредила, когда была снаружи.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я помощника.

— В порядке, вашество.

— Оставь ящик и ступай. Остальное я сделаю сам.

— Уверены? — спросил парень и призрачная дама тоже выжидательно уставилась на меня.

Я улыбнулся и кивнул. Этого оказалось недостаточным, и я добавил:

— Все хорошо. Я уверен.

* * *

Оставшись один, я еще раз осмотрел купюры из конверта и взялся за блокнот. Вынул из стакана карандаш, положил его на бок, и принялся растирать грифель на поверхности. На листе в клетке был записан адрес, и я был уверен, что это был склад Васильевской лавки. Дальше стояли цифры, напоминающие часы работы. А потом и сумма с несколькими нулями.

Звонок телефона раздался в кармане, когда я уже закончил работу с блокнотом и отложил карандаш. В этот момент к крыльцу бесшумно подкатила машина. Заметил я ее лишь потому, что Фома успел вкрутить в фонарь новую лампочку.

Я вытащил аппарат из кармана, взглянул на дисплей. Номер был незнаком. Хотя я мог бы поспорить, что это был Рипер.

Нажал на кнопку, принимая звонок. И в динамике послышался знакомый голос:

— Доброй ночи, мастер Чехов. Добрые люди сказали, что у вас в гостях сидит человечек от Карло?

— Так и есть, — согласился я.

— Тогда не могли бы вы мне его показать? Моя машина уже стоит рядом с вашим офисом.

— С радостью, — ответил я и сбросил вызов.

— Вытащи меня, гад, — прогнусавил Шулер.

Но я молча взял коробку и вышел из кабинета.

Черная машина с логотипом жнеца на капоте уже стояла у крыльца. А у авто находился глава анархистов. Он присел на капот, и, скрестив руки на груди, смотрел в мою сторону. На мужчине был черный костюм с алой подкладкой, такого же цвета галстуком и перчатками. Остроносые ботинки лаковой кожи выглядели бы неуместно на любом другом человеке, но не Рипере. Как и высокая шляпа, надетая поверх странной красной шапки.

Он заметил коробку в моих руках и оживился:

— Решили упаковать его в ящик, мастер Чехов? — уточнил он. — Гость буйствовал?

— Немного, — ответил я. Спустился с крыльца и поставил коробку на землю рядом с главой «Сынов».

Отчего-то передавать его в руки я не решился.

Рипер с улыбкой наблюдал за моими действиями и, кажется, остался довольным моим поведением. Он оттолкнулся от капота и сделал несколько пружинистых шагов. Присел рядом с ящиком и постучал пальцем по боковине. В ответ из коробки послышались сдавленные ругательства. Но мужчина только усмехнулся. Вынул из кармана опасную бритву, ловким движением открыл её и быстро перерезал бечевку. Смахнул с поверхности крупицы соли. Затем сдвинул крышку. Посмотрел в коробку и сложил перед собой ладони в молитвенном жесте.