Чехов. Книга 2 (СИ) - "Гоблин - MeXXanik" - Страница 34

— Думаешь не сорвется?

— Видел я эту бабу. Вид у нее больно блаженный. Чехов ее как спичку поломал. А ведь она в остроге раньше работала, шмонала посетителей.

— А Иванов? — хитро прищурился мужчина.

— Этот как пес. Если вцепился не оторвешь. Карьерист, видит цель — не видит препятствий. Под покровительством отца, и не считает зазорным обратиться к нему за помощью. Нарушает закон, но за взятки не выпускает. Так, по мелочи. Проститутошная да игорный дом под ним есть в районе Мойки. Хитрый как демон. Может и надавить, и заболтать и запугать. Работает с человеком по ситуации. Стелет красиво и складно, даже я чуть было не повелся.

— Но на Чехове не сработало? — перебил Стаса гость.

— Тот в принципе непробиваемый. Да и закон знает. Быстро ориентируется по ситуации, когда прижмёт. А когда не надо, то дальше своего носа не видит. Ну или вид делает. Слуга у него не совсем обычный, так Чехов этого даже не замечает.

— Хорошо, — довольно пробормотал мужчина. — А по поводу слуги свои нюансы есть. Да и не желает Фома нашему Павлу Филипповичу вреда. Наоборот, за него всей душой стоит, и жизнь за Павла отдаст, если надо будет, за то что он его с улицы взял. Порода такая. Продолжай.

— Иванов — земельник в ранге мастер, но в бою я его не видел. Судя по тренировкам в зале, зверь тот ещё. Меня напоминает в юности.

— И что скажешь? — уточнил гость.

— Иванов при одном упоминании о Чехове в такую ярость впадает, что пена с губ срывается. Очень скоро их дороги снова пересекутся. Оба роют под Васильевскую лавку. И когда нарою, то даже я не знаю, на кого бы поставил, — честно ответил Зимин.

— Хорошо, — задумчиво пробормотал гость, глядя в панорамное окно. — Пусть схлестнутся. А победителю мы предложим сделку, от которой он не сможет отказаться.

Дорогие читатели. А пока пишется очередная глава Чехова, рекомендую вам зайти на книгу Алексея Калинина «Зверь». Хорошая книга про ведьмака. Ссылка на книгу и мое краткое гоблинское мнение прилагается в блоге: https://author.today/post/404039

Кухаркино дело

Фома был счастлив покинуть платную стоянку.

— Ты очень болезненно относишься к тратам, — заметил я.

— Я бережливый, — ответил парень. — Деньги не с неба падают. Одно дело платить за что-то полезное, но ежели на глупость всякую пускать…

— Вот поэтому ты и пришелся по душе Любовь Федоровне, — я усмехнулся и посмотрел в окно. — Ты успел перекусить?

— У нас сегодня промокация выходного дня будет, — довольно улыбнулся парень. — Дома всегда вкуснее.

— Я тоже пропустил завтрак и неудобно было на встрече заказывать себе блюда.

— Почему неудобно? — с интересом уточнил парень.

— Мы договорились пересечься за чаем.

— И ваш приятель был бы против, ежели вы заказали себе чего-то поесть?

— Так не принято, — терпеливо пояснил я. — Было бы невежливо, если я заказал еду, а приглашенный мной гость не был бы голоден. И ему пришлось наблюдать за мной, пока я ем.

— Чудные у вас правила, вашество. Я вот думаю, ежели ты хочешь есть, то ешь.

— Вот потому тебе и надо обучиться манерам. Бабушка права.

Я ожидал, что Фома смутится, но он довольно ощерился.

— Учиться я люблю. Это всегда к месту. Никогда не угадаешь, что надобно будет в жизни знать. Я вот однажды ногу распорол на охоте. Обычно все заживало хорошо. Но в тот раз что-то не срослось. И лекарь предложил мне ногу енту оттяпать.

— О как, — поежился я.

— И пришлось мне попроситься на постой к одной бабульке, которая лесу жила, да травами правила здоровье. Еле доковылял до ее избы. Поначалу бабка та меня погнала. Говорит, мол, зачем мне лишний рот. Ты ж непутевый… — парень горько вздохнул, словно вспомнил еще о чем-то не особенно приятном. — А я пообещал ей крышу поправить, как на ноги встану. Крыша у нее просела так, что до весны бы не устояла и рухнула.

— И ты это понял, — кивнул я.

— Соврал я бабке той, — не стесняясь сообщил Фома и пояснил, — выбора у меня не было. Если она бы не взялась меня лечить, то обратно в деревню я не выбрался. Так и сгинул в том леске. И нашли бы от меня только косточки. Потому как волков в тех местах хватало.

— Дела, — протянул я, раздумывая о том, что, по сути, мало знаю о своем помощнике.

— Так вот и взялась та бабуся мне ногу пороть…

— Что? — уточнил я.

— Она уже зажила и пришлось шкуру распороть, чтоб рану прочистить. Ох и орал же я, вашество, — хохотнул парень. — Так что даже мыши со двора сбежали. Но бабулька та дело свое знала… Через пару недель я даже смог вставать на больную ногу. Потом и крышу ей поправил, и забор. И даже баню завалившуюся поставил.

— Повезло вам встретить друг друга, — кивнул я.

— Меня та бабуся научила кой-какие травы распознавать и правильно их заготавливать. Там особая наука, вашество.

— Так ты травник?

— Немного, — скромно признался помощник. — Уходить мне пришлось, когда поправился. Потому что успел вызнать, то и запомнил. Но потом пару раз пригождалось мне сорванные травы.

— Потрепала тебя жизнь, — скорее для самого себя произнес я.

Фома с какой-то невыразимой тоской вздохнул и опустил кепку, чтобы я не смог рассмотреть его глаза через зеркало заднего вида.

— Тяжело иногда приходилось, вашество. Но я крепкий. Меня так просто не прибить.

— Я хочу, чтобы ты остался в моей семье так долго как сам пожелаешь, — деловито продолжил я. — Школа для помощников принимает учеников любого возраста. Там тебя научат простым правилам этикета, манерам и основам законов. Если что-то ты уже знаешь, то сдашь экзамен…

— Экзамен? — осторожно уточнил парень. — Прям как в енституте?

— Почти, — я скрыл улыбку. — И я сразу хочу тебе сказать, что даже если ты чего-то не сможешь сдать, то это не страшно.

— Но мне же тогда корочку не оформят, — нахмурился слуга.

— А мне она и не нужна, — беспечно отмахнулся я. — Ты парень смышленый и главное ухватишь. Этого будет достаточно.

— Хорошо, — с облегчением улыбнулся Фома. — А то я переживал, что ежели не подойду, то вы меня того — турнете.

— Нет уж, — я покачал головой. — Такая корова нужна самому.

Деревенская шутка пришлась по душе моему помощнику, и он расслабился.

— Вы и сами, вашество, иногда говорите не по городскому.

— Это ты верно подметил. Каждое лето бабушка увозила меня в деревню. Там и воздух был другой и люди иные.

— Бабушка у вас строгая, — заметил слуга.

— Она справедливая и просто так никогда домашних не тиранила. Но и спуску не давала, если что не так.

— Как она на меня тогда глянула…- парень передернул плечами. — Меня аж пробрало. Будто все кости вынула и обратно вложила.

— Она сильная некромантка. К тому же долго работала судьей и опыт у нее будь здоров.

— Адвокат лучше, — пробормотал парень и смущенно пояснил, — защищать людей куда приятнее, чем решать их судьбу.

— В этом ты прав. Такой ответственности и врагу не пожелаешь.

— Хорошо тем, кто продажный, — беспечно развил свою мысль помощник. — Там уже совести нет и ничего не мучает. А ваша бабуля из другой породы.

— И ты так просто это понял? — удивился я.

— Я ж с ее дружиной во дворе успел поговорить. Они мне много чего поведали. И уважают она вашу Софью Яковлевну.

Фома притормозил у пекарни и обернулся ко мне, сияя глазами.

— Я возьму свежих булочек, вашество? Вам точно не помешают.

— Конечно, — согласился я.

Фома вышел из салона и побежал к небольшому магазинчику с вывеской «Хлеба всякие». Я проводил его взглядом и в очередной раз поразился тому, как Фома умел общаться с людьми и вызывать доверие. У него был природный дар располагать к себе собеседников. Или это свойство характера заставляло людей ощущать к нему симпатию.

Когда парень вернулся в машину, то жевал рогалик и протянул мне кулек с сухариками, присыпанными тмином.