Чехов. Книга 2 (СИ) - "Гоблин - MeXXanik" - Страница 20

— Скажите честно, мастер Чехов, это часть вашей компании по продвижению в депутаты государственной Думы? Меценат, общественный помощник, и просто хороший человек?

— Нет, — покачал головой я. — Политика меня не интересует. Только законность и защита прав человека.

Свиридова застыла, удивлённо открывая и закрывая рот, не в силах вымолвить ни слова.

— И поэтому вы хотите отказаться от быстрого взлета по карьерной лестнице? — после долгой паузы произнесла она. — Ради защиты прав простолюдинов просто «потому что»…

— Потому что, — согласился я и сделал глоток чая. — Этой причины достаточно. Мой помощник Фома тоже простолюдин. И могу вас заверить, Елена Анатольевна, как человек он не хуже, а во многом даже и лучше некоторых аристократов.

Свиридова покачала головой, и на ее лице отразилось разочарование смешанное с сомнением.

— Вы очень странный человек, Павел Филиппович, — произнесла она, поставила чашку на стол и поднялась на ноги. — Но я всё же очень советую вам подумать над моим предложением.

— Подумаю, мастер Свиридова, — заверил ее я. — Но вряд ли поменяю решение.

— Обязательно подумайте, — с улыбкой повторила Свиридова и взяла с дивана сумочку. — И если решитесь — звоните. Мой номер у вас есть. А мне пора, мастер Чехов.

— Хорошо, — ответил я. Свиридова забрала подписанную копию и вышла из приемной, оставив после себя тонкий аромат вишни.

спасибо за поддержку.

мы благодарны вам за комментарии и ваши эмоции. Очень!

Преступление и наказание

Кира позвонила, когда все приготовления были сделаны. И на углу стола секретаря лежал пухлый конверт.

— Мастер Чехов, я позвонила приказчице и сказала, что вы велели, — отчиталась девушка. — Она считает, что через час за мной прибудет машина из поместья отца.

— Отлично, — я не удержался от довольной улыбки. — Тогда диктуйте адрес. А ещё лучше, скиньте его в сообщении на мобильный телефон.

— Хорошо, Павел Филиппович, — ответила собеседница и завершила вызов.

Я же взял со стола конверт и позвонил Фоме.

— Слушаю очень внимательно, вашество, — послышался в трубке голос слуги.

Я улыбнулся и уточнил:

— Твоя машина на ходу?

— А как же? — Фома, казалось, даже удивился вопросу. — Как раз сейчас выгнали с ямы. Работает как британские часы.

— Тогда перегоняй ее к офису. Нужно будет съездить по одному адресу.

Слуга не стал задавать лишних вопросов. Просто ответил:

— Уже в дороге, барин.

— Отлично, — произнес я и сбросил вызов.

Фома прибыл через десять минут. Остановил машину у крыльца, вышел из салона и открыл пассажирскую дверь:

— Прошу, вашество, — произнес он.

Я уселся на переднее сиденье, слуга же занял место за рулём. Обернулся ко мне:

— Куда едем, барин?

Я вынул из кармана телефон, продиктовал адрес, который прислала мне Кира.

— Хороший же район? — удивился Фома. — Зачем туда на этой машине ехать?

— Чтобы не привлекать внимания номерами семьи, — ответил я.

— Тю! Да номера я за три минуты поменяю, — отмахнулся слуга. — Если только в номерах дело. Надо?

От этого заявления я с трудом удержался, чтобы не расхохотаться:

— Предложение интересное, но нет. Мы поедем на этой машине. Так будет удобнее.

— Как скажете, вашество, — немного разочарованно пробасил Фома и завел двигатель.

— Любовь Федоровна сегодня сообщила, что получила от тебя подарок, — решился я на разговор.

— Заметила? — довольно уточнил парень. — Я старался. Затемно съездил в погребальное бюро и выбрал самые свежие цветы.

— В погребальное бюро, — повторил я и спрятал улыбку за кулаком. — А почему выбрал погребальное?

— А какое надобно? — нахмурился помощник.

— Ну, цветы же обычно покупают в цветочной лавке.

— Это для бабы какой-нибудь, — терпеливо пояснил водитель. — А тут сама Любовь Федоровна, серьезная женщина.

— И это повод дарить ей похоронный венок? — не удержался я от усмешки.

— Так она ж того, — парень закатил глаза, — мертвая. И бьюсь об заклад, что ей венок дарили только однажды и то на погребении. Она может и пропустила это торжество, так как была в доме призраком.

— Не поспоришь, — согласился я.

— А любой бабе… женщине то есть, приятно получить цветы.

— Но не в виде венка на памятник.

— Павел Филиппович, ну она ж того, — он вновь закатил глаза. — И венок как раз к месту. К тому же, он еще с ленточкой был. Блестящей и красивой.

— И ты ее подписал, — продолжил я.

— Пожелание умирать долго, — парень прямо-таки засиял от гордости. — Чтобы она была в этом доме и не развеивалась.

— Логично, — пришлось признать мне.

— А ей не понравилось? — неожиданно нахмурился парень. — Гвоздики не по вкусу?

— Думаю, дело именно в них, — не стал спорить я. — И знаешь, Любовь Федоровна очень любит розы…

— Из роз венок слишком дорогой, — тотчас замотал головой Фома. — И зачем он, ежели к вечеру завянет.

— Я не к тому, — улыбнулся я. — У порога дома растет шиповник. Уж лучше ты его обиходь. А еще посади под окном розовые кусты.

— Мороки с этим много, — скривился парень. — Но я сделаю, ежели Любовь Федоровне по сердцу придется.

— И не дари венки женщине, даже если она мертвая.

— Красиво ведь, — возразил парень. — И так хорошо разместился на дверной ручке.

— Не спорю. Но дама может решить, что он ее полнит.

— Да? — удивился Фома и качнул головой. — Ну, бабам-то и впрямь не угодишь. Венок и полнит. Глупость же, вашество.

— Однако, женщины удивительны. И даже мертвым им видишь ли венки не идут.

— Запомню, — пообещал Питерский. — И розы посажу. Они под окном пригодятся, чтобы никто не додумался раму отжать да внутрь дома забраться.

— Договорились.

Меж тем мы уже доехали до нужного места.

Кира снимала квартиру в доходных домах студенческого городка. Они располагались в высоких новостройках, которые занимали несколько кварталов неподалёку от метро «Студенческий городок», где расположились почти все крупные учебные заведения Петрограда. В центре площади красовался памятник Ломоносову, основателю первого императорского Университета. Высокий плотный мужчина в сюртуке и с книгой стоял, грозно взирая с постамента на горожан. А за его спиной располагался главный корпус Императорского Университета. Здесь же, неподалёку были и первый лекарский лицей, и институт имени Пирогова, и военная академия лейб гвардейского Михайловского полка, художественная школа имени Репина, и множество других заведений для детей дворян и промышленников. В центре студенческого района высился блестящий на солнце шпиль башни университета государевой службы, выпускающая чиновников и приказчиков — управленцев.

Доходные дома братьев Филатовых были жильем приличной стоимости. Предназначенные для детишек промышленников и землевладельцев, которые опасались отдавать деточку в кампус студенческого общежития, чтобы уберечь отрока от пороков пьянства и разврата. Территория корпусов была огорожена, а в каждой жилой башне был консьерж и охрана. А обслуживала здание компания по уборке квартир. Также на территории были парки, магазины, тренировочные залы, парковочные места и прочие мелкие, но приятные радости. Тут же располагались столовые с домашней кухней, где привыкшие к поварам дети могли не портить нежные желудки.

Так что аренда здесь обходилась весьма недешево.

Фома припарковал машину в подземном этаже одного из торговых центров.

— Можешь подождать меня здесь или прогуляться неподалеку, — предупредил я и вышел из машины.

Слуга кивнул, нажал на брелок сигнализации, и направился в сторону торгового центра. Я же вышел с территории и пошел к нужному дому, у которого уже ожидала Миронова. Девушка увидела меня и махнула рукой, привлекая внимание.

— Я рада вас видеть, — сказала она и перекинула за спину тугую косу. — Не думала, что вы так быстро все организуете.