Дым Чары (СИ) - "Джиллиан" - Страница 2

А ещё Арина ждала — с нетерпением, что же предстоит ей такое, что нельзя поступать. Ждала каждый день, что вот грянет нечто!.. Почему так неопределённо погадали? А вдруг её замуж потащат? Она всё фыркала на это: в «замуж» пока не хотелось, не чувствовала она себя готовой общаться с серьёзным мужчиной (а что муж должен быть серьёзным — твёрдо знала), вести хозяйство и думать о детях. И вообще… Попробуют только потащить! Она вознамерилась выйти замуж по любви и собиралась это намерение воплотить в жизнь, что бы там ни случилось.

Ничего не происходило до начала июля.

Она даже обиделась однажды, когда думала о странном гадании.

И только потом сообразила, что началось-то весной, а она пропустила все признаки странных событий…

А пока… Утешала лишь работа, которая нравилась, потому что ни одной одинаковой сумочки не связала, и придумывать что-то новенькое — это очень здорово.

Ну а потом началось такое… И Арина, потаращив глаза на то, что творилось вокруг неё и что вытворяла она сама (то есть её руки), пришла к выводу, что именно из-за этого ей и запретили учиться дальше.

…Пока шла вниз, размышляла о себе. Внешность у неё не слишком колоритная. Но, наверное, пока колорит и не нужен. Ну, в таких условиях, когда не до себя. И раньше не заморачивалась, так почему сейчас должна? Ну, темноволосая. Ну, глаза не очень большие. Ну, положим, нос длинноватый. И рот такой же. Но ведь и лицо длинное, так что ничего излишне выдающегося. Хм. А хотелось бы что-то изменить во внешности, будь такая возможность? «Какие-то глупости думаются!» — вздохнула девушка.

Спустившись к лестничной площадке с почтовыми ящиками, она, затаив дыхание, проверила свой. Еженедельная городская газета в восемь страниц уже пряталась в ящике. Арина, раскрыв последний лист, быстро пробежала глазами колонку частных объявлений. Прислонившись к подоконнику, опустила газету и крепко задумалась. Что бы это значило? Да и… Правильно ли она поняла то объявление, которое её до сих пор интриговало и которое уже вторую неделю не появляется в газете?

Сунула газету в сумку и побежала дальше. А вот из подъезда, заранее напялив солнцезащитные очки, вышла очень осторожно и сразу заоглядывалась по сторонам… Сегодня вроде всё спокойно. Арина зашагала вдоль дома к дороге: до парка ещё доехать надо. Возле одного подъезда шаг замедлила. Болтали две местные жительницы — самые усердные собирательницы слухов и сплетней.

— …И вот смотрю я, а на кустах висит штука такая! — ахала низенькая толстушка за шестьдесят, с короткими, крашенными в блёкло-рыжий цвет волосами и в весёленьком платье в мелкий жёлтый цветочек на коричневом фоне. — И чего только в неё не вплетено! Тряпки какие-то, верёвки, даже кружево! И клочья шерсти! Ну, думаю, это та ведьма, из первого подъезда которая, навешала тут! Потом посмотрела — ах, батюшки! И за домом на кустах такое же висит!

— Где? — в тон ей ахнула собеседница, высокая сутулая женщина в сиреневом спортивном костюме, и немедленно оглянулась на газонные кусты черноплодки. — Покажи, что ли!.. Чтоб не попасться той ведьме! И чего им, ведьмам, не хватает! Вешают и вешают! Всё бы им порчу навести на невинных людей! И чего они с этого имеют, а?

Арина и головы к ним не повернула. Прошла мимо, соображая: в следующий раз надо повесить свои странные «безделушки» так, чтобы их никто не заметил.

На своей остановке она садиться не любила: слишком много здесь знакомых и соседей, которым впустую болтать нравится. Поэтому привычно протопала мимо навеса и зашагала к следующей остановке. Утреннее солнце светило мощно — как выражался брательник. И через минуты пути девушка поняла, что вспоминает о следующей остановке с огромной любовью: тамошний навес был частью небольшого магазина, а значит, в его кирпичной тени и бетонной прохладе можно будет отдышаться.

Остановочный навес быстро приближался — Арина, не будучи слишком худосочной, уже смахивала пот со лба. А какой замечательный переход от жары — к чуть сыроватой (вчера дождь был) прохладе!.. Девушка с облегчением плюхнулась на широкую скамью — и мгновенно замерла, почуяв сбоку знакомый леденящий холод. Машинально облизала губы и, сняв чёрные очки, осторожно повернулась посмотреть.

Скамья упиралась в угол навеса. Там, в самом тёмном месте, ссутулившись, сидел мальчишка — наверное, класса из седьмого или восьмого: Арина привыкла определять возраст тех, кто младше, по школьным параметрам. Самый обыкновенный: темноволосый, с чуть острым, худеньким лицом, с которого угрюмо смотрели исподлобья небольшие тёмные глаза. И одет в обычные одёжки — в футболку и шорты. Один из сотен…

Пришлось с минуту смотреть в упор, благо пацан не поворачивался, чтобы увидеть: его голова тонула в ядовито-дымчатом облаке, которое так стремительно шевелилось, словно его с бешеной скоростью размешивали ложкой. С таким девушка уже сталкивалась, но… Первое, что поняла ошеломлённая Арина: пацан чувствовал это облако. Нет, это — реакция на облако, тоже привычна. Правда, пацан морщился — следовательно, он чувствовал его болезненно, что уже плохо. А вот второе её поразило: время от времени он поднимал голову и смотрел на дорогу, на проносящиеся мимо машины и тормозящие на подходе к остановке автобусы и троллейбусы. Он сглатывал слюну, глядя на машины. И тогда (Арина глазам не поверила) дымчатое облако жадно тянулось к той, которую пацан провожал глазами, а тот, словно спохватившись, резко опускал голову, и облако (с разочарованием — для изумлённой Арины, чувствующей это) возвращалось на место, и пацан снова морщился — пока от головной боли, знала она.

Кажется, с этим бедолагой будет проще. Он сидит здесь явно довольно долго, а значит… Значит, будет сидеть ещё. Арина быстро поставила сумку на скамью, отогнула её края для удобства ниже, уселась боком — лицом к пацану — и раскрыла пакеты так, чтобы все вещички были под рукой.

Время от времени поглядывая на пацана, она видела, что он пытается набраться сил или решимости, чтобы скинуть облако на машины, но, морщась от отчаяния, снова возвращает его к себе. «Поговорить бы с ним! — думала Арина, глядя только на пацана и не глядя на собственные руки, которые выплетали невесть что, произвольно хватая из пакетов детали будущего оберега, как она называла эти самоделки. — Неужели он умеет им управлять? Но почему тогда он просто не сбросит его с себя? Или он может его сбросить, лишь передав облако кому-то? Но не хочет. Сильный…»

Появлялись люди, бежали за транспортом, выходили из троллейбусов и маршруток, переходили дорогу… Села отдышаться на скамью, между девушкой и мальчишкой, шустрая и крохотная бабулька с огромными пакетами. На Арину внимания не обратила, что-то доставая из своих сумок и шурша ими. Зато пацан покосился на бабульку, и девушка заторопилась с созданием оберега, испугавшись, что он сочтёт бабульку годной, чтобы избавиться от облака. Но пацан исподлобья бросил взгляд на ту и снова уставился на дорогу. Облако над его головой не шелохнулось. Значит, пацан просто посмотрел на ту, что присела рядом, а не на возможного носителя облака… А потом и бабулька подхватилась со скамейки и побежала к подошедшему автобусу.

Руки Арины застыли на связанном, склеенном и скрученном обереге. Всё. Неизвестно, возьмёт ли пацан довольно странную вещь, но на колени Арина ему вещичку бросит. Или ещё что-нибудь придумает, лишь бы он коснулся оберега руками. Бывает, что хватает и нескольких секунд, в которые человек касается оберега, — и дымчатое облако исчезает. А потом, глядишь, и поговорить с ним можно будет…

— Эй! Ты! — резко позвала Арина. — Лови!

Пацан, от неожиданности обернувшийся к ней на зов, поймал летящий к нему предмет, похожий на самодельный собачий ошейник с наляпанными на него нелепыми украшениями. Поймал и, обалдевши при виде странной вещички, захлопал на неё глазами. Дымное облако над ним пропало через шесть секунд — Арина считала. Именно пропало — медленно истаивая в воздухе. И леденящий холод, тянувший от него, постепенно сошёл на нет. Чувствительно… И девушка расслабилась, в очередной раз убедившись, что всё делает правильно.