Игрок (СИ) - Токсик Саша - Страница 43

На самом деле, не только познакомился, но и пошёл танцевать с его дамой, той самой носатой брюнеткой, которую представили как Жанну. Аллочка тогда закатила мне сцену ревности, после которой мы вполне оправданно смогли удалиться.

Ключ к тому моменту моя спутница вернула на прежнее место, как раз в то время, пока жаловалась «Адмиралу», что я жуткий кобель и транжира. К прикосновениям со стороны нетрезвых дам мужчины относятся без особой подозрительности, а зря.

— Что-то припоминаю, — говорю, — он, кажется, художник?

— Певец, — поправляет «Адмирал».

Аллочка закатывает глаза.

— Тогда пойдёмте, — предлагаю, — А то у меня завтра поезд, время терять не хочется. Где у вас тут играют?

Картёжники снова переглядываются. Мой пассаж с поездом подсказывает им, что долгой «прелюдии» придётся избежать. Ходить за мной неделю, как за Мухой, у них не получится, да и мне тратить на них столько времени на них неохота.

Мы поднимаемся на пятый этаж уже знакомой мне дорогой. Аллочка ахает «люксу», причём, не слишком сильно играя. «Адмирал» изображает гостеприимного хозяина, показывая интерьеры, хвастается отдельным санузлом, а потом щёлкает ручкой телевизора и блондинка залипает на ползущие по полю комбайны.

Коля-пловец приводит четвёртого игрока — Эльдара. Тот тоже прихватил с собой даму. Я так понимаю, для отвлечения Аллочки, чтобы не лезла мне под руку и не мешала играть. Брюнетка Жанна в тёмном платье, чересчур вечернем для такого времени суток, очень выгодно подчёркивающем фигуру.

Минус на минус действительно даёт плюс. Алла усаживается вместе с Жанной возле низкого столика и принимаются листать какие-то журналы мод, с толстыми вкладками швейных выкроек посередине.

Меня сажают на место Мухи, спиной к окну. Щель в задёрнутых шторах сейчас заметнее, чем ночью, но всё равно в глаза не слишком бросается. Обычная небрежность.

— По копейке? — предлагает Эльдар, глядя на меня.

Я оправдываю его мысли и презрительно кривлюсь.

— Пустая трата времени, — говорю, — давайте с десяти копеек начнём.

— Вот это разговор! — радуется «Адмирал», — рад, что вас не ошибся, Фёдор. Солидного человека сразу видно. Я тоже не люблю по мелочёвке играть. Азарт не тот, а я вижу, вы человек азартный.

— Не то слово, — вздыхает Аллочка.

— Ну давайте, — соглашается Эльдар, вроде как с сомнением.

Первую «пулю» я играю настолько плохо, что даже каталы начинают беспокоиться. Вдруг я психану от такой своей невезучести, и уйду. Под конец даже подыгрывать начинают, явно занижая свои заказы и пасуя под мои, хотя могли бы, вистуя, оставить «без одной» или даже «без двух».

Всё равно в финале я умудряюсь проиграть более трёхсот рублей.

— Рассчитываемся? — тянусь за бумажником.

— Неплохо бы, — говорит Эльдар.

Он вообще всем видом показывает, что человек не денежный и в этой компании случайный.

— Вы ведь не уходите? — встревает «Адмирал».

— Нет, конечно. — мотаю в ответ головой.

— Вот после и рассчитаетесь, — он качает седой головой, — человек вы серьёзный, мы вам доверяем.

Повторяется та же история, что и с Мухой. Проигрывать деньги, которые не держишь в руках и которые представляют из себя лишь сказанные вслух цифры куда легче, чем кровные, которые достаёшь из кошелька. Также и с выигрышем. Почувствовав в руках хруст купюр, легче остановиться. Тогда как воображаемые десять тысяч ничем не отличаются от двадцати или тридцати.

Такие уж особенности у нашего скудного человеческого воображения. Бумажную купюру в сто рублей проиграть легче, чем на словах тысячу в долг.

— Фёдор, ты мне обещал шляпку купить! — капризно заявляет Алла.

— Куплю, — говорю, — хоть две. Не отвлекай только.

В следующем круге ситуация повторяется, и мой долг дорастает до семисот. Играю я совершенно бестолково, следя вовсе не за своими успехами, а за реакцией партнёров по столу на расклады у меня на руках.

— Нет у вас минералочки, случайно? — я смахиваю рукой несуществующий пот со лба. — Душно что-то.

Каталы обмениваются понимающими взглядами. Моё похмелье кажется им причиной столь скверной игры. Молчаливый Николай, подчиняясь жесту «Адмирала» доходит до холодильника и приносит мне бутылку «Ессентуков». В номере есть даже такая роскошь, как собственный небольшой холодильник. Пью прямо из горлышка.

— Может, по рублю, — предлагаю. — Дадите отыграться?

— Ну, я даже не знаю, — сомневается Эльдар.

— Федя, не надо! — подаёт свой голос Аллочка.

— Надо, Федя, надо! — посмеивается «Адмирал».

Вот это ему, гниде, отдельно припомню.

— По рублю, — давлю голосом.

— Хозяин, барин, — соглашается наконец «баритон».

В гостинице тихо, пятый этаж с «люксами» и «полулюксами» вообще, похоже, не слишком плотно заселён. Номера тут дороговаты для простого советского человека, а «непростые» ищут гостиницу попрестижнее.

Но в соседнем номере явно кто-то есть. Сначала там включается пылесос, словно туда пришло «обслуживание в номерах». Нас, по какой-то причине оно минует, но это можно объяснить, если на двери вывесили табличку «не беспокоить».

В простых номерах такое вряд ли прокатит. Никто не станет нарушать график уборки ради капризов постояльцев. А вот в «люксе» может сработать. Нас, по крайней мере, не беспокоят.

Затем включается радио, что-то задорное, молодёжное с бодрыми мелодиями и звонкоголосыми ведущими. Потом телевизор: «Агроном Виталий Буряков из колхоза „Красные репки“, обходит опытное поле озимой пшеницы сорта „Тимирязевская“…».

Точно, телевизор. По нему «Сельский час» шёл, значит, ещё не закончился. В названии колхоза не уверен, может не расслышал правильно. Потом снова гудение. «Уборка номеров» вернулась? Про «Красные репки» посмотреть? Нет, тише гудит, вроде фена для волос.

— Беспокойные у вас соседи, — говорю. — Деятельные очень.

«Адмирал» снова пожимает плечами, мол «ничего не поделаешь, никто не застрахован».

Фортуна, между тем, поворачивается ко мне передом. В следующую «пулю» я не только отыгрываюсь, но и «нагружаю» остальных на две тысячи. В основном «Адмирала» и оперного Эльдара.

— Фёдор, я ухожу! — решительно встаёт Аллочка, — ты мне обещал не больше часа, а сейчас уже три! — она тычет мне под нос крохотные часики на запястье.

— Ты глупая, что ли⁈ — свирепею я, — ты что, не видишь, что мне карта идёт⁈

Поднимаюсь из за стола, в раздачах всё равно пауза, и встаю напротив Аллы. Мы просто орём друг на друга. Остальные с интересом наблюдают.

— Вот и забирай выигрыш, пока она идёт! — говорит Алла совершенно правильные слова. — В кои-то веки повезло!

— Мне не повезло! — кричу, — Сколько тебе объяснять, играю я хорошо!

— Хвастун!

— Я для тебя стараюсь, дура! «Жигули» куплю, тебя катать, и ещё на гараж останется!

— Ты как хочешь, а я пошла! — Аллочка разворачивается, и не прощаясь хлопает дверью.

— Я сейчас! — бросаю остальным и выбегаю вслед за ней.

* * *

— Не сбежит? — вальяжно откинулся на спинку стула Эльдар, — сейчас эта фифа присядет ему на уши…

Никаким тенором он, естественно, не был. До встречи с «Адмиралом» он был мелким мошенником «на доверии», работая в паре с Жанной. Чаще всего они обирали доверчивых пенсионеров, сообщая тем про «денежную реформу» и обещая поменять сбережения прямо на дому. Взамен «гробовых», которые часто сберкассе не доверялись, жулики оставляли расписку с красивой печатью и испарялись в пространстве.

— От бабок не сбегают, — ухмыльнулся седовласый, которого все звали «Адмиралом», — тем более от халявы. Вон, повтори, что тебе шмара его вчера заливала? — обратился он к Николаю.

— У этого фраера хаза на Калининском, — охотно поделился «Пловец», — и денег, как у дурака фантиков.

— С чего бы ей откровенничать? — не поверил Эльдар.

— Втюрилась, — похвастался Николай, — на свидание звала. Такие настоящих мужиков сразу видят.