Иной. Том 3. Родственные связи (СИ) - "Amazerak" - Страница 6

Меньше всего сейчас хотелось вести беседы с родственниками, особенно претило называть присутствующих «ваше сиятельство». Никогда к ним так не обращался, а теперь был обязан в соответствии с этикетом. А ещё воротило от их снисходительного тона. Они общались со мной уже не как с равным, по крайней мере, мне так казалось, но надо отдать должное, презрения тоже не выказывали.

Когда расспросы прекратились, я опять ушёл в собственные мысли. Размышлял о том, каким образом СКИФ вытащит меня, как и когда это произойдёт.

Столица нас встретила ясной морозной погодой. Мы вышли из самолёта, дыхание вырывалось изо рта густым паром.

Вдали виднелась громада аэропорта, повсюду стояли авиалайнеры. Самолёты постоянно то взлетали, то садились. Гул турбин не смолкал.

Нас встречали три авто: тёмно-синий минивен двоюродного деда, серебристый седан представительского класса «Орбита» и машина отца: чёрный лимузин «Корона» с широкими фарами, хромированными дисками и решёткой радиатора, и небольшими характерными плавниками сзади.

Отец попрощался с родственниками, и мы с ним сели в лимузин. Автомобиль был всего лишь немного длиннее обычного седана, зато салон позволял вытянуть ноги, а от водителя нас отделяла перегородка. За рулём находился Артур — шофёр отца, проживающий в нашей усадьбе вместе со слугами. Его я хорошо знал.

Едва лимузин тронулся, отец сказал:

— Наверное, тебе интересно, зачем я тебя забрал из школы и привёз сюда.

— Да, представьте себе, — ответил я без особой учтивости, — мне интересно.

— Тогда я опишу тебе ситуацию в общих чертах. Есть такое понятие, как долг. Ты, Кирилл, с самого рождения жил под моей крышей, пользовался трудом моих слуг и всеми благами, имел всё необходимое. Я дал тебе хорошее образование, которое стоило денег, и возможность обучаться боевым искусством, что тоже было не бесплатно. Даже сейчас мне пришлось заплатить некоторую сумму, чтобы забрать тебя из школы. И ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что проявленное тобой неуважение во время нашей последней встречи не будет тебе стоить ничего. Это не так. За восемнадцать лет ты нажил огромный долг перед моей семьёй, и тебе придётся отработать его, прежде чем стать свободным человеком.

План моего папаши оказался весьма коварен: закабалить меня, чтобы я отрабатывал всё, что семья потратила на моё содержание. Нечто подобное я и предполагал, только не знал, как именно это будет выглядеть.

Я часто слышал о том, как отпрысков богатых семейств устраивают работать в компании родителей. Считалось, что каждый член рода должен приумножать общее благосостояние — такие взгляды среди знати были широко распространены, не всех тянуло на государственную службу. Но я не помнил случая, чтобы это делалось в столь радикальной форме. Мой отец оказался весьма изобретателен.

Не знал он лишь одного: работать на него я не буду, потому как исчезну. Сейчас он мысленно потирал руки, наслаждаясь победой, но впереди его ждало разочарование.

— Допустим, — я изобразил равнодушие. — И что мне делать? Двор подметать?

— У тебя есть способности. Их стоит применить по назначению.

— Как? Отправишь убивать иных?

— Скоро ты всё сам узнаешь. И вот ещё что. Если попытаешься сбежать, я тебя найду. Даже на другом конце империи, даже на другом континенте. Я тебя найду и верну, а твой долг увеличится. Если ты совершишь проступок, твой долг увеличится, если мне не понравится твоё поведение, твой долг увеличится. Ты сможешь отработаешь думаю… лет за пять, если постараешься, но срок этот запросто может вырасти. И наоборот, если я почувствую, что ты исправился, увижу верность и почтение, как знать, быть может, однажды приму тебя обратно в семью.

— Да неужели? — я насмешливо посмотрел на отца.

— А что? Роду нужен достойный отпрыск, обладающий силой. Сила у тебя есть, но я должен быть уверен в твоей надёжности.

— То есть, ты меня вначале выгнал без какой-либо причины, а теперь говоришь о том, что можешь вернуть в род, если я лет десять на тебя ишачить буду и задницу лизать? — мне терять было нечего, я говорил, что думаю.

Слова Аркадия о том, что он однажды вернёт мне фамилию, не вызывали ни капли доверия. Скорее всего, это станет приманкой, которой он до конца своих дней будет водить перед моим носом, чтобы превратить меня в верного пёсика, а потом всё равно отдаст наследство младшему сыну. Ну и пошёл он! Я и так получу то, что мне причитается, когда стану сильнее.

— С таким отношением ты точно ничего не получишь, кроме увеличения долга, — злобы в голосе отца не чувствовалось, он умел владеть собой и нашёл гораздо более изощрённый способ мести, чем орать и махать кулаками. Пожалуй, мне многому стоило у него поучиться.

— Понятно.

— И кстати, если всё же попытаешься бежать, то будешь в ошейнике ходить, как цепной пёс. А долг ты в любом случае отработаешь.

Последние слова прозвучали жёстко, так что сразу стало понятно — папаша не шутит. А про ошейники я слышал. Их надевали на заключённых в тюрьмах. Работали так же, как и рамки — угнетали внутреннюю энергетику, лишая силы. Не хотелось бы, чтобы на мне висела эта штука.

Я смотрел в окно. Вдоль дороги росли новенькие высотки спальных кварталов, разноцветные торговые и деловые центры. Казалось, я в другую страну попал или даже на другую планету. Отличия от глубинки были разительны.

Поймал себя на мысли, что за четыре месяца стал забывать, каково это — жить в нормальном городе. В проплывающих за окном видах было нечто родное, привычное, и в глубине души затеплился тихий огонёк радость от возвращения домой.

Не доезжая до центра, свернули к «золотым кварталам» — так екатеринбуржцы называли район, застроенный особняками местной знати. Там жило и моё семейство.

Вскоре вдоль дороги потянулись высокие изгороди, за которыми росли сады и торчали крыши роскошных особняков. Мы проехали новенький универмаг на углу, свернули на второстепенную тихую улицу и вскоре упёрлись в кованые ворота с гербом рода Скуратовых — два скрещенных меча на зелёно-золотом фоне, увенчанные рыцарским шлемом.

Автоматические створки ворот открылись, нам даже притормаживать не пришлось. Машина въехала на территорию и остановилась на полукруглой площадке перед крыльцом огромного дома.

Особняк Аркадия Скуратова выглядел не слишком современно, он был построен в двадцатых годах прошлого века и носил черты архитектуры той эпохи — величественной и одновременно изящной.

От высокого крыльца нисходили две полукруглые лестницы, над ним нависал широкий балкон с кованными перилами. Дом имел два этажа и мансарду (там раньше была моя комната), на полуподвальном этаже располагались гараж на пять-шесть машины и подсобные помещения.

Справа к дому прилипла двухэтажная пристройка для слуг, а за особняком простиралась зелёная поляна, окружённая берёзками, детская площадка, бассейн и даже небольшой парк с беседкой и парой аллей. Перед домом была узкая полоска газона, стояли фонари, освещающие фасад и крыльцо в ночное время суток.

— Артур, — обратился отец к шофёру. — Проводу Кирилла в его новые апартаменты, а после обеда жди меня в машине у крыльца. Ну вот и всё, — это уже было обращено ко мне. — Какое-то время ты поживёшь здесь, а затем я решу, куда тебя отправить. И да, будь добр, отдай мне свой паспорт.

— Паспорт? — удивился я.

— Ну да, паспорт. Тебе он сейчас не понадобится.

Это было уже слишком. Но сопротивляться не имело смысла, ведь когда я убегу отсюда, всё равно придётся делать новые документы.

Я извлёк из внутреннего кармана куртки паспорт и протянул отцу.

Шофёр — крупный малый лет сорока с коротко стриженными светлыми волосами, одетый, как и вся охрана, в простенький чёрный костюм — вышел из машины и велел мне следовать за собой. Я достал из багажника чемодан, и мы отправились в пристройку, где обитали слуги.

Слуг в доме было много: дворецкий, три горничные, повар с помощником, два садовника, два охранника, дежурившие посменно возле ворот и собственно шофёр. Охранники и повара жили в городе, остальные — в усадьбе. Все они давно служили у отца, всех я знал, но слишком тесно ни с кем из них не общался.