Солдат удачи (СИ) - Ковалев Валерий Николаевич - Страница 37

— Неужели есть? — Боец сделал круглые глаза.

— Есть. Так что, сменять?

— Не надо.

— А СВД у тебя нет? — подошел следующим к прилавку Найденов.

— Имеется, — сказал интендант. — Снайпер?

— Вроде того.

— Щас, — исчез в полумраке стеллажей.

Вернулся с винтовкой. Максим, взяв, бегло осмотрел. Прицел был штатный, на прикладе снизу имелись семь зарубок.

— Пойдет, — нацепив на плечо, расписался в ведомости. — Давай пяток магазинов.

Вторую половину дня и весь следующий занимались обкаткой техники, которая тоже была не новой, пристрелкой оружия и обустройством. Пошарив по городским развалинам, притащили в каземат десяток пластиковых столов со стульями из разбитого кафе и почти новый «титан» с топкой для дров. Ребята из сирийского батальона презентовали несколько пластиковых канистр для воды, тюк табака «латакия» и живого барана.

На третьи сутки утром рота получила приказ из штаба бригады приступить к зачистке территории совместно с сирийским батальоном на северо-восточном направлении. Там находился опорный пункт боевиков. Располагался он в оставленном жителями селении на удалении в десяток километров. По данным разведки, защищался отрядом радикальной группировки Ахрар аш-Шам численностью более трех сотен исламистов.

Спустя час объединенная походная колонна двинулась туда. Помимо легкой бронетехники в ней имелись четыре советских танка, две установки залпового огня и четыре грузовых «Урала». На подходе к зеленевшему оазису под пылящим впереди по дороге Т-72 рванул фугас. Машина, окутавшись дымом, запылала.

Навстречу понеслись огненные трассы, в воздухе завыли мины. Бронетехника стала расползаться по сторонам, охватывая опорный пункт врага с флангов. Шедшие позади вместе с грузовиками «Грады» остановились и выплюнули лавину огня по позициям исламистов.

Роте вагнеровцев предписывалось штурмовать правый фланг. Филин по рации дал команду экипажам на атаку. Взревели моторы, машины покатили к цели, укрываясь в складках местности и ведя пулеметный огонь из башен.

БТР, где в десантном отсеке находились группа Беса и отделение стрелков, внезапно сильно тряхнуло. Взвыв на высокой ноте двигателем, БТР стал.

— Из машины! — распахивая боковую дверцу, заорал отделенный с позывным Скиф.

Через люки кубарем выкатились наружу, расползлись по сторонам. Кругом стоял гул, рвались мины, трещали очереди. В небо поднимались клубы дыма.

Тройка Беса залегла за рыжей дюной, а когда попытались осмотреться, по гребню хлестанул свинцовый дождь. Спустя мгновение ударил по машине, на броне замелькали искры.

— С вышки поливает, сука, — выплюнул песок Хазар.

— Макс, попытайся уничтожить, — приказал Бес, и оба, не поднимаясь, коротко задробили из автоматов.

Передернув затвор, снайпер приник к прицелу, оптика приблизила игольчатый минарет. С верхушки бил крупнокалиберный пулемет, за ним темнела голова. Уловив ее в градуированную сетку, плавно нажал спуск — голова дернулась. Тело, кувыркаясь, полетело вниз.

— Вперед! — вскочил неподалеку Скиф.

Бросаясь из стороны в сторону и ведя на ходу огонь, короткими перебежками добежали до развороченных взрывами укрытий. Оттуда выскакивали и, отстреливаясь, убегали бородачи в чалмах и камуфляже.

Перескочив окоп, Бес расколол одному череп прикладом, Хазар свалил очередью в спину еще двоих, а Максим в упор застрелил четвертого. Тот вопил «аллах акбар!» и пытался вырвать чеку из гранаты.

Спустя час все было кончено: уцелевшие после ракетных залпов и танкового огня окопы исламистов были зачищены пехотой, на месте селения дымились развалины. По пустыне в сторону горизонта, где синела цепь гор, в клубах пыли, расходясь веером, уносились грузовики и «тойоты» с остатками гарнизона.

Как только последние из них исчезли в блестящем мареве, стрельба вдогонку прекратилась. Лязгая гусеницами и ревя двигателями, бронетехника втянулась в оазис, став на его восточной оконечности. Пехотинцы, держа оружие на изготовку, принялись осматривать руины.

В разных их местах поодиночке и группами валялись залитые кровью тела и куски мяса. Доносились стоны раненых, им оказывали помощь санитары. Под развалинами обнаружился целый подземный лабиринт, со складами оружия, боеприпасов и продовольствия. На ящиках с коробками стояли клейма «U.S. Army».

— Так они борются с терроризмом, — утер ладонью потное лицо Бес.

— Это да, — разорвав картон, подбросил Хазар в руке банку с яркой этикеткой.

К уцелевшему минарету в центре сирийские бойцы пинками и прикладами сгоняли несколько десятков пленных врагов. Все бородатые, многие с длинными патлами, в иностранном камуфляже и белой грязной одежде. Загорелые до черноты. Одни выглядели испуганными, что-то бормоча, другие косились волчьим взглядом, в котором читалась ненависть.

Командир сирийцев майор Сухейль Хасан, доложив по рации в штаб о выполнении поставленной задачи, получил приказ укрепиться в селении до подхода основных сил. Приказ тут же был доведен до личного состава, включая роту Филина. Между установленной в ряд техникой начали рыть окопы и сооружать укрытия. Одновременно подсчитали потери.

В батальоне они составили тридцать пять убитых и двенадцать раненых, у Филина погибли три бойца. Один получил контузию. Кроме подорвавшегося на фугасе танка игиловцы подбили из гранатометов две БМП и повредили бронетранспортер.

Своих раненых и погибших погрузили в два «Урала», отправили в тыл. Убитых же исламистов, которых оказалось больше сотни, пленным приказали закопать неподалеку в пустыне.

Когда на землю опустилась ночь и в небе повис месяц, работы закончили. Вокруг оазиса выставили охранение, под уцелевшими финиковыми пальмами разожгли костры. От источника, обнаруженного в развалинах, натаскали в котлы воды и приготовили из трофейных полуфабрикатов горячий ужин. Спустя еще час, укутавшись в плащ-палатки от ночного холода, все спали.

Тут и там маячили часовые, где-то в пустыне тоскливо выл шакал.

На утренней заре со стороны отрогов далеких гор, казавшихся в первых лучах солнца пурпурными, донесся неясный гул. Батальон вместе с ротой подняли по тревоге. Экипажи танков и бронемашин заняли свои места, пехота — окопы со стрелковыми ячейками.

Гул между тем нарастал, на востоке появилось множество точек.

— Танки, за ними бронетехника и мотопехота, — наблюдая в бинокль, сказал Филин.

«Не меньше полка», — глядя в прицел винтовки, прикинул Максим, чувствуя, как по спине побежали мурашки.

— Сомнут, командир, — повернул голову к ротному Бес.

Тот грязно выругался и побежал по окопу на КП батальона.

В блиндаже с установленным в амбразуре «Кордом» сирийский майор что-то быстро частил в рацию, навстречу поднялся бледный переводчик.

— Скажи, пусть вызывает авиацию. Иначе нам хана! — тяжело дыша, выдохнул ротный.

— Он это и делает, накыб[25], — ответил тот, дрожа губами.

Комбат между тем отключился, уважительно бросил Филину мархаба[26]и сказал переводчику пару фраз.

— В штабе обещали срочно прислать вертолеты, — сказал тот. — А пока приказано держаться.

— Понял, — буркнул ротный и порысил обратно.

— Ну что? — встретил его Бес.

— Штаб обещает поддержку с воздуха. Так, во всяком случае, мне сказали. Приготовиться к отражению атаки! — ворочая по сторонам шеей, хрипло подал команду.

Однако отражать ее не пришлось.

В небе мелькнула пара СУ-25, сделав боевой разворот. На наступающую армаду обрушилась лавина огня. Тяжелые удары сотрясли землю. За первым последовал второй заход — все повторилось снова. Затем штурмовики, снизившись, помахали крыльями и с ревом унеслись на запад, оставив внизу поднимающиеся кверху густые клубы дыма и догорающие обломки вражеской колонны.

Стоял конец лета. Над пустыней дрожало жаркое марево, небо выцвело, воздух был неподвижен.