Камиль. Залог (СИ) - Аверина Екатерина "Кара" - Страница 35

— Ты бредишь! — делаю шаг вперед, сжимая в руке рукоятку ножа, едва сдерживаясь, чтобы не запустить его в башку Алиева.

— У тебя нет времени проверять, Камиль. А чтобы тебе было еще интереснее, я дам подсказку. Найдешь Ясну, найдешь своих братьев.

— «Лена?!» — знаю, она все это слышит.

— «Ясна не села на самолет. Уже смотрю по камерам» — глухо отвечает наш хакер.

— Что же ты выберешь, великий Камиль Садер? — упивается моей реакцией Алиев. — Моя смерть или твоя семья? Человек, имеющий привязанности, заранее проигрывает. Ты забыл это простое правило?

Камиль

Алиев еще не понял, что я положил здесь своих людей не для того, чтобы просто уйти. Мне нужно еще несколько секунд. Необходимо убедиться, что у моей команды все под контролем. Мои эмоции дали Сабиру почувствовать вкус победы и расслабиться. Он упивается своим преимуществом с превосходством глядя на меня.

— Вся моя семья здесь, Сабир. Люди, предавшие меня, по умолчанию из нее исключаются, — подкидываю нож так, что он делает один кувырок в воздухе и ложится в мою ладонь.

«Я забрал своего парня и ушел по маршруту Ясны» — сообщает Макс.

«Держу клиента. Готов стрелять» — отчитывается Лука.

— Сам, — произношу вслух, перекладывая нож в другую руку.

«Принял. Страхую».

Улыбаюсь. Алиев передергивает плечами, глядя на мой оскал. До него начинает доходить, что я сделал выбор. В это же мгновение кидаю нож. Он стремительно пролетает через комнату и входит лезвием аккурат в правый глаз главного наркоторговца. С меткостью у меня проблем никогда не было.

Приоткрыв рот, мой главный враг тяжелым мешком падает на пол. Подхожу, с холодной яростью наступаю на рукоять холодного оружия, вдавливая его в тело Алиева. Лезвие с омерзительным звуком погружается глубже.

Пнув носком ботинка мертвое тело, разворачиваюсь, смотрю на взволнованного Оскара.

— С ней все будет нормально, — подхожу и хлопаю парня по плечу.

Мне самому надо было это услышать, пусть и от себя. «Или» от Сабира может быть каким угодно. Это начинает жрать меня изнутри. Там, где Ясна сумела залатать дыру, сейчас все стремительно выгорает. Я давно не испытывал такого сильного страха и такой боли, будто из моей груди вырвали кусок мяса. Так теряют душу? Я не знал… В прошлый раз она умирала постепенно. Я почти ничего не заметил. Сейчас все иначе.

Перешагиваю через трупы своих и чужих бойцов, держа в голове лишь одно желание — перевернуть весь город. Сжечь его дотла, если это поможет найти моего котенка. Я готов зубами рвать глотки тем, кто ее обидит.

Прохожу мимо своей команды. Рядом все также Оскар, Адиль догоняет. Присоединяется Лука. Возле тачки курит помятый Шамиль, оттирая кровь со своих пальцев.

— Ты как? — спрашиваю у друга.

— Повезло. Пара ожогов и оглушило малость. Ранение несерьезное. Я с вами.

— Нет. Мне там Макса хватит. Я уехал. Все благодарности будут потом.

Забираю свою машину и со свистом срываю ее с места. Сдернув гарнитуру, одной рукой держу руль, второй пытаюсь найти телефон. Нужна связь с кошаком.

Нахожу, примагничиваю трубу на панель и набираю его номер голосом. Долго не берет. Ставлю на автодозвон. Слушаю гудки. Мне нужно направление, куда ехать. То, что успела отследить Лена, уверен, уже не актуально.

Кружу по центру, чувствуя, как пожар в моей груди набирает силу.

— Я не знаю, где они, — наконец отвечает Макс. — Пока не знаю. Машину бросили на видном месте. Сейчас скину геолокацию.

Знакомая схема.

Блядь, малые! Что ж вы творите?!

Добираюсь до места за считанные минуты. Город только просыпается, не мешая движению. Он даже не подозревает о кровавой расправе, случившейся ночью. Не пришли бы мы к Сабиру, все сложилось бы совсем по-другому.

Из машины выскакиваю едва ли не на ходу. Воскресенский стоит у пыльной, брошенной тачки, держит в руках кусок кружевной ткани. В моей голове что-то лопается и глаза застилает красная пелена чистой ярости. Выдергиваю кружево из пальцев Макса. Как дикий зверь, потерявший свою единственную самку, вдыхаю запах Ясны с обрывка ее платья.

— Снизу на двери висел, — поясняет Макс.

А я в красках представляю, как сейчас страшно моей девочке. Меня топит ее ужасом. Во рту пересыхает. Сердце вот-вот лопнет. И я бы сдох здесь, наверное, от ломки в ребрах, если бы не острая необходимость найти и спасти ее. Это превращается в инстинкт. Закрываю глаза. Снова вдыхаю запах с ее платья. Рисую себе в голове все места, где мы искали и не нашли пацанов. Ответ лежит на поверхности. Надо только зацепиться.

— Кэм, — трогает за плечо Воскресенский.

Отмахиваюсь от него и продолжаю вспоминать. Меня утягивает в далекое прошлое. Я еще не уехал. Братья совсем маленькие. Два хвоста, бегающие за мной по пятам. Родители живы. Отец… Не то. Отметаю. Мама. Уже ближе. Почему?

— Я знаю, где они, — открываю глаза.

Макс только удивленно моргает, кивает и сам садится за руль. Забиваю ему адрес в навигатор и тихо посмеиваюсь над собой. Я уверен, что они именно там. Больше просто негде. И все элементарно. По схеме «спрячь на самом видном месте». Только та квартира, она из моей прошлой жизни. Да и расселили там всех. Землю под домами продали и уже частично отстроили новый район в самом современном стиле, но этот дом еще стоит. А я забыл. Забыл, мать его! Как забирал их туда с собой. Там пацаны были просто детьми, а не наследниками огромного оружейного бизнеса.

Они поехали туда, зная, что я о нем не вспомню. Я ведь на столько лет вычеркнул это все из своей жизни.

Блядь! Как же просто!

— Предусмотреть все невозможно, — напоминает Макс. — Особенно в такой многоступенчатой схеме. Погрешность все равно вылезет.

— Ясна не должна была стать этой погрешностью. Кто угодно, Макс. Только не она и только не от них. Я мог бы догадаться раньше. Аяз все время тыкал в меня тем, что я их бросил. Обязан был понять! Она маленькая еще, ты же видел. В ней вложено четкое понимание: «Нельзя трогать». Любое прикосновение постороннего мужика будет приравниваться к насилию. Только мне можно касаться. Они знают! Знают, блядь! — луплю ладонью по передней панели. — А у меня в руке вот это! — сжимаю кружево ее платья. — И я ни хуя не знаю, что они успели с ней сделать! Что за ебаное «или» придумал Алиев! А главное, смогу ли я ее спасти, когда все закончится. Очень хрупкая девочка, Макс. С чувствами нараспашку.

— Мы с тобой отлично знаем тех, кто сможет помочь. А сейчас гаси эмоции, Кэм, и пошли, посмотрим, туда мы приехали или нет.

Кивнув другу, стараюсь продышаться. Скребусь пальцами по груди, где зияет невидимая дыра. Толкаю дверь, выхожу на улицу, оглядываюсь. Столько лет прошло. Здесь все изменилось: запахи, деревья, даже чертов асфальт у нас под ногами. Только этот дом и этот подъезд что-то трогают глубоко внутри меня.

Заходим с Максом, оставляя на улице страховку. Игнорируя лифт, на всякий случай поднимаемся по лестнице, прислушиваясь к звукам из каждой квартиры. Чем ближе мы к той, что нам нужна, тем сильнее колотится мое сердце. Чертов радар, который ведет меня прямо к ней.

Резко останавливаюсь на лестнице. От ее крика на висках выступает пот.

— Вы же братья! Вы его братья! Вы знаете! Нельзя трогать!

Ясна

— Самира, — вжимаюсь спиной в угол, устав от попыток снять плотную повязку с глаз. — Самира, зачем они это делают? — подтягиваю к себе ноги и больше не шевелюсь.

На мне столько чужих прикосновений. Начинаю думать об этом, и паника захватывает власть над моим телом. Оно начинает дрожать от страха и гореть со стыда. Закрывали рот, хватали за руки, поднимали, тащили и дышали в ухо. Слишком близко. Неприемлемо! Ужасно!

Нас выкрали из аэропорта. Глаза закрыли сразу и все, что я могла, это слышать звуки потасовки, глухих ударов и отрывистого мужского дыхания. Потом машина, чужие руки, голоса, которые я узнала практически сразу. И вот мы где-то здесь. Нас просто бросили, как два мешка с картошкой, и ушли, хлопнув дверью.