Видящая во снах - Которова Ольга - Страница 3

– Роман Русланович, может, вы сперва отдохнете? А завтра с новыми силами вольетесь в работу? – улыбнулся подполковник.

– Спасибо, конечно, за беспокойство, но я хотел бы ознакомиться со всеми нюансами сегодня.

– Хорошо, – пожал плечами начальник отдела и посмотрел на подчиненного. – Леонид, отвези Романа Руслановича, покажи ему все, что он захочет.

В отличие от Всеволода Афанасьевича молодой следователь поддерживал рвение столичного коллеги и с удовольствием сопроводил того туда, где сейчас находилось тело последней убитой девушки.

Стоило войти в здание морга, как в ноздри тут же ворвался сладковато-пресный запах смерти. Рома ненавидел морги. После их посещения оставался какой-то неприятный осадок, от которого трудно потом избавиться.

– Наталья Юрьевна! – громко прокричал Морозов.

– Леонид Константинович, я здесь, – раздался женский голос, и Роман с удивлением воззрился на молодого коллегу.

Скоблев никогда не понимал такого выбора профессии. Ладно, мужики, у них совсем другая психика. Женщины же должны заниматься чем-то более приятным, а не в трупах вонючих копаться. Хотя Марина тоже выбрала не особо женское дело.

Патологоанатомом оказалась изящная, даже хрупкая красивая дама лет пятидесяти с небольшим. Аккуратно наложенный макияж скрывал морщины, прическа лежала идеально, локон к локону, на губах бледно-розовая помада – ну вот никак эта особа у Скоблева не вязалась с тем, что она сейчас стояла возле разрезанного трупа и копалась в его внутренностях. Образ дополнял испачканный чем-то темным резиновый фартук.

– Наталья Юрьевна, познакомьтесь: Роман Русланович, наш коллега из Москвы. Мы приехали посмотреть на тела девушек.

– Здравствуйте. Очень приятно.

У женщины оказались не только привлекательная внешность, но и красивый голос. Ей бы на сцене петь, а не вот это все. Трещины в картине мира Романа множились с каждым днем. Вроде бы, проработав столько лет в СК, он должен был разбираться в людях. Но на самом деле отчаянно их не понимал. Хотя раньше так ему не казалось.

– И мне, – Скоблев скупо кивнул.

– Петя, закончи здесь! – громогласно приказала женщина, и из коридора появился высокий широкоплечий детина.

Тем временем Наталья Юрьевна быстро сняла фартук, вымыла руки и махнула мужчинам, указывая на дверь.

Они втроем прошли в соседний секционный зал, где стояли две каталки.

– Кроме отсутствия органов, еще что-то обнаружили? – спросил Роман, стоя между каталок и рассматривая тела. Он искал малейшую подсказку, способную хоть немного приблизить к правде.

– Нет. Могу сказать только одно: тот, кто удалял органы, делал это профессионально. Он явно имеет медицинское образование. Вы бы видели, как аккуратно все зашито! Не каждый хирург так сможет.

– Химико-токсикологический анализ делали? – задал очередной вопрос Рома.

– Да. Видите? – женщина слегка нагнулась к телу одной из девушек и показала на еле заметный след от укола в области шеи. Скоблев кивнул. – Им вкололи сильнодействующее снотворное. Только вот его состав странный. Скорее всего, самодельный препарат. В большом количестве там присутствует пассифлора.

– Что это? – Роман тут же заинтересованно посмотрел на Наталью Юрьевну.

– Растение такое. Известно еще под названием страстоцвета или лианы страсти. Оно содержит химические вещества, которые оказывают успокаивающее действие. Также вызывает головокружение, спутанность сознания, потерю координации. Цветок трудно найти у нас в России. Если только кто-то занимается садоводством и специально выращивает, а так он в основном растет в виде сорняка в тропических регионах.

– Получается, нам нужен тот, у кого есть огород, я правильно понял?

Наталья Юрьевна взглянула на Скоблева как на несмышленого ребенка и нежно ему улыбнулась.

– Молодой человек, здесь он есть у каждого, а у кого-то целых два. И если вы захотите полазить по огородам, то придется перелопатить весь город.

Роман тяжело вздохнул и снова посмотрел на тело девушки.

– А что, кроме этого растения, еще нашли? Повреждения сексуального характера, следы травм?

– Нет. Тела идеально чистые. Я больше скажу: одна из них – та, которую обнаружили первой и которой вырезали мозг – девственница.

– Вы серьезно? – с удивлением спросил Скоблев.

– Вполне, – пожала плечами женщина.

– М-да, не густо. Ладно, спасибо за уделенное время.

– Да не за что. Была рада с вами познакомиться.

На улице Роман с удовольствием глубоко вдохнул, наполняя легкие свежим чистым воздухом.

– Леонид, а вы уже проверяли жилье убитых?

– Только у первой. Ничего не нашли.

Молодой коллега стоял рядом, глядя куда-то в сторону, и держал руки в карманах. Его, кажется, нисколько не смущал визит в морг. А вот Роме, посещавшему заведения с мертвыми телами не одну сотню раз, так и не удалось привыкнуть и относиться спокойно.

– А у второй?

– Еще не успели.

– Отлично. Завези меня в квартиру, а потом съездим, вместе посмотрим, где она жила и чем занималась.

Темный ночной лес освещала только яркая луна с миллиардами звезд. Посередине небольшой поляны лежал широкий, плоский камень, больше похожий на алтарь из фильма ужасов.

Оля наблюдала за всем со стороны, словно смотрела какой-то очень жуткий спектакль. Она отчетливо видела лежащую на камне девушку, руки которой были привязаны к кольям, воткнутым в землю с четырех сторон от алтаря. Жертва отчаянно возилась, пытаясь скинуть с себя веревки.

Издалека казалось, будто девушка очень знакома, она где-то с ней сталкивалась. Но где? Оля подошла ближе, чтобы рассмотреть незнакомку, но стоило взглянуть на ее лицо, как по тому словно рябь проходила, и все смазывалось. А вот мужчину, лежащего рядом на земле и смотрящего безжизненными глазами в небо, она видела прекрасно. И узнавала его. Именно он уже больше месяца преследует ее в снах.

Незнакомец снился ей в разных вариациях, и каждый раз она видела его смерть. В первом сне мужчину сбила машина. Оля до сих пор помнит распластавшееся тело на черном асфальте: ноги и руки вывернуты, а половины головы нет. Во втором сне в него стреляли.

А еще она видела девушку-полицейского. Незнакомка хотела поймать преступника, бежала за ним, а он воткнул в ее тело железный штырь. И возле этой девушки позже стоял на коленях и плакал тот самый мужчина из предыдущих снов. Ей никто не снился настолько часто.

Обычно приходили сны о тех, кого Оля хотя бы один раз в жизни видела. Но иногда и о незнакомых. К примеру, этот мужчина. За месяц она практически наизусть выучила его внешность и могла описать ее с закрытыми глазами.

Эта способность Оле передалась от матери. Та, как утверждал отец, тоже видела вещие сны. Правда, не только смерти, но и важные события, которые должны случиться с людьми. Мать Оли умерла при родах, ее не успели спасти. И воспитывал девочку отец. Он работал следователем и редко бывал дома, поэтому дочь уже с детского возраста стала самостоятельной.

Ее дар проявился в семь лет – именно тогда Оле в первый раз приснился вещий сон. Она не рассказывала о своих снах отцу, но он сам заметил неладное.

В первое время сны приходили нечасто. Может, один, максимум два за полгода. Но чем старше становилась девочка, тем чаще они снились. Самый запоминающийся и самый отвратительный – про отца. Она видела его смерть и отчаянно хотела спасти, но не смогла.

Отец умер, когда Оле было девятнадцать. Сердечный приступ на работе. С тех пор девушка каждый день проклинала свой дар. Ненавидела его всей душой. Из-за него она ни с кем не знакомилась и жила одиночкой. Просто не смогла бы пережить еще одну смерть близкого человека.

Долгое время она принимала антидепрессанты. Лекарства помогали, и сны ей не снились больше трех лет. Оля думала, что все прекратилось и наконец-то можно жить спокойно. Ходила на работу, радовалась жизни… пока ей не приснился тот самый незнакомец.