Дебют (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович - Страница 35

— Ну всё, всё Василий, я тоже рад тебя видеть, — потрепал я рыжего по макушке.

Ишь, привязался как. Интересно, что у этой животины в голове, как она меня воспринимает? Неужто и вправду хозяином признала? Удивительно это. Впрочем, уже через пару минут кот от меня отлип и начал устраивать сцену ревности, перебегая то в один угол, то в другой, при этом надсадно и возмущённо вопя, требуя чего-то.

— Ну чего тебе, рыжий? — спрашивал я его то и дело. — Чем угостить?

Только кот не отвечал, а лишь повышал тон возмущений. И орал, орал, орал…

— Вот я и дома, — усмехнулся я и развалился в кресле под аккомпанемент завываний усатого.

В моем кабинете собрался цвет и гордость Российской армии. Правда, эти люди не знают, что они прославились в иной истории. Впрочем, какая разница?

Генерал Шапошников — начальник Генерального штаба, генерал-лейтенант Говоров — военный министр, генерал-лейтенант Рокоссовский — лучший командующий корпусом, адмирал Столетов — морской министр, а также генерал-лейтенант Карбышев — начальник инженерной службы империи.

Ещё присутствовал Председатель кабинета министров — господин Джугашвили. Поначалу, я хотел пригласить еще и Кутепова с Мезинцевым, но при здравом размышлении решил обойтись без них. Мы с военной верхушкой обсудим наши планы и проекты, а уж спецслужбы обязаны обеспечить их исполнение. А за МВД и КГБ пусть присматривает Джугашвили.

Я опять испытывал смущение перед сидящими за столом для совещаний людьми. Мало того, что здесь собрались насквозь исторические персоны (за исключением морского министра, о котором я в своей реальности не слышал), но и с «густыми» эполетами на плечах. Про эполеты я, разумеется, образно, но всё равно, бывший младший сержант, волей судьбы закинутый в иную параллель, иное пространство, получивший корону и погоны генерал-майора, смущается, если перед ним сидят генерал-лейтенанты и один полный адмирал. Разве что, господин Джугашвили, по своей прежней должности имел на плечах погоны с двумя звездочками. После возвращения из поездки я присвоил Иосифу Виссарионовичу звание канцлера Российской империи (чем заткнул рты у некоторых сановников, возмущавшихся, что такой высокий пост занял бывший генерал-губернатор), но он покамест не сшил (ладно-ладно, пока не построил!) новый мундир и явился на совещание в старом. Может, разрешить Джугашвили приходить на официальные совещания во френче без погон и с трубкой? Но я здесь ни разу не видел Иосифа Виссарионовича в таком «прикиде». Да и генеральский мундир с орденами империи ему очень идет.

Эх, трудно смириться с мыслью, что я глава могущественной империи и от моего слова зависит судьба любого из подданных, даже генералов. Наверное, это плохо. Наверное, это ужасно. Но что поделать, если так все сложилось? Приходится надеяться, что я стану не самым плохим правителем в истории государства Российского и самодурством заниматься не стану.

Посмотрев на Говорова, уловил в его взоре легкое смущение. Я ещё не разговаривал со своим военным министром о дуэли, но знаю, что всё равно придется. Интересно, что я не знакомился с биографией Леонида Александровича. По тем фильмах, где показывали будущего маршала, складывалось впечатление, что он — военный в невесть каком поколении, военная косточка, а он, как выяснилось, вполне себе крестьянского происхождения. Выучился на медные пятаки, а первый офицерский чин получил, будучи на срочной службе. А я-то удивлялся, что Говоров врезал экс-министру Шилову по рабоче-крестьянски. М-да, господа генералы морду друг другу бьют, а мне «разруливай». Поубивают друг дружку, а кто командовать станет?

Да и остальной народ высоким происхождением не отличался. Шапошников — из казаков, Рокоссовский, как мне сказали, из мещан (хотя есть в Польше и дворянский род). Вот, разве что Карбышева можно отнести к потомственным военным, так и то, с натяжкой. Отец, если не ошибаюсь, военный чиновник, из казаков, а мать из купечества.

Откровенно-то говоря, мне до сих пор хотелось обратиться к генерал-лейтенанту — господин генерал-полковник, а к генерал-майору — господин генерал-лейтенант. А вот у генерала от инфантерии Шапошникова звездочек вообще нет, а он здесь имеет самый высокий армейский чин. Кажется, начинаю привыкать, но стереотипы — страшная вещь. Поэтому, довольствовался обращением к генералам по имени и отчеству.

— Итак господа, как я полагаю, вам известна причина нашего совещания, — начал я краткую речь. Переведя взгляд на Рокоссовского, спросил. — Константин Ксаверьевич, вы уже в курсе своих будущих обязанностей?

— Никак нет, ваше величество, — сразу же встал со своего места подтянутый генерал-лейтенант.

Ага, значит, Рокоссовского просто отозвали, не посвятив его в то, что ему предназначена новая должность. То-то он так удивленно смотрит по сторонам. Понятно, что у него, хотя и три звезды на погонах, но где комкор, а где военный министр или начальник Генштаба? Вот-вот, дистанция в должностях имеется, и немалая.

— Присаживайтесь, — указал я генерал-лейтенанту на его место, хотя можно (даже и нужно было!) оставить его стоять. Но кто знает, сколько времени займет мое объяснение?

— Итак, Константин Ксаверьевич, — начал я, стараясь подбирать слова подходящие для военного совещания. — Есть мнение, что мы стоим на пороге большой войны. С кем именно — сказать пока точно не могу, потому что не знаю с какой стороны следует ждать удара в первую очередь, но знаю, что в случае войны нам понадобится Главнокомандующий. Скажу сразу — вопрос «А почему меня выбрали?», отметаю сразу, как нелепый.

Генерал-лейтенант Рокоссовский лишь кивнул, хотя на его лице по-прежнему читалось легкое недоумение.

— Как правило, Верховным главнокомандующим является глава государства, — продолжил я. — Поэтому, я не назначаю вас именно Верховным, а только Главнокомандующим.

— Ваше величество, разрешите вопрос? — подал голос Говоров, вставая с места. — Тогда неясно, а в чем моя роль, как военного министра? Главнокомандующего назначают только в случае военных действий.

— Совершенно верно, — кивнул я, — пока военных действий не ведётся, я предпочту начать активно готовиться к любым ударам судьбы. Все ваши функции, как военного министра, останутся прежними. Думаю, к ним ещё и новые добавятся. Но я готовлю должность для господина Рокоссовского как бы впрок, чтобы не случилось, как во время войны восемьсот двенадцатого года. Кутузова назначают Главнокомандующим, а ему еще принимать дела и вникать в ситуацию. Поэтому, пока генерал Рокоссовский назначается вашим заместителем.

Ух ты, чего я и ляпнул-то? А его императорское величество, что называется, «на автомате» назвал Константина Ксаверьевича генералом. То-то прочие генералы запереглядывались. Я же Рокоссовского повысил в звании. Как бы не пришлось повысить и остальных.

Секретарь, сидевший у входа за небольшим столиком, тоже поднял голову и уставился на меня. Правильно, я сказал, а ему все фиксировать и переводить на официальный язык.

— Поэтому… — (сделал я пазу) — генерал Говоров станет помогать своему заместителю входить в суть дел. — Предупреждая возглас Леонида Александровича, сказал. — Знаю, что вы и сами на должности всего ничего, но что поделать. Итак, как я уже сказал, мы стоим на пороге непростой войны.

Я опять выдержал паузу, ожидая, у кого же из моих генералов сдадут нервы и они начнут задавать вопросы? Например — кто станет являться вероятным противником? Все-таки, определить неприятеля — это задача политиков, а уж выкручиваться приходиться военным. Ну, и русскому народу. Не может армия воевать неизвестно с кем, а я ведь сейчас и ставлю такую задачу. Ну, не к войне с инопланетянами, так и уже хорошо. Однако и в моём времени, та же Америка проводит военные учения в случае боевых действий с любым из противников, в наглую приближаясь к границам потенциальных врагов.

Ладно, генералы у меня правильные. Лишних вопросов не задают, все понимают.