Бумажные души - Сунд Эрик - Страница 56

– Как давно угнали фургон?

– С неделю назад максимум… Я оставался дома, но все было заперто и на сигнализации, так что не очень понимаю, как…

– Покажите склад, – попросила Жанетт, указывая на дверь в другой стене.

За дверью оказалось помещение вдвое больше кабинета, но такое же захламленное. Шприцы с ядом, тюбики с составами, защитные маски, многочисленные банки, бутыли и пластиковые ведерки, какое-то оборудование. Шварц даже приблизительно не знал, как всем этим пользоваться. Наводя справки, он заглянул на сайт компании, и ему показалось, что Эрланд способен уничтожить в Швеции кого угодно – от клопов, ос и тараканов до крыс или барсуков. “Адольф Эйхман животного мира”, – подумал Шварц и улыбнулся про себя.

Эрланд снял с крючка пару белых защитных костюмов, висевших на внушительной бронированной двери в дальней стене. Дверь пестрела черно-желтыми предостерегающими наклейками, возле ручки был установлен кодовый замок.

Жанетт кивнула на дверь.

– Можно войти?

– Ну… А сертификат у вас есть?

Эрланд в первый раз улыбнулся, и Шварцу стало его жалко. Натянутая улыбка больше походила на ухмылку.

– Придется надеть защитный костюм вроде вот такого… – Эрланд указал на белые комбинезоны, которые он только что отложил в сторону. – И маску со специальным фильтром. К тому же те, кто работает на складе, проходят обучение. Никто не застрахован от случайной утечки аш-це-эн или еще какого-нибудь вещества, которое вам вряд ли захочется вдыхать.

– Аш-це-эн? – переспросила Жанетт.

– Синильная кислота, – вставил Шварц, немного удивленный тем, что Жанетт, готовясь к встрече с Эрландом, упустила такую деталь. Он уже собирался поддеть ее по этому поводу, когда Эрланд прочистил горло.

– Контейнеры с “ураганом” хранятся отдельно, в шкафу в дальнем конце склада. Я перед вашим приездом проверил их, и… Вы оказались правы, – с несчастным видом признал он. – Ну как я мог допустить такое!

– Яда нет на месте?

– Да, контейнер отсутствует. Я сверился со списками заказов. Нет одного контейнера, и да, один контейнер – это многовато.

– Ну что ж, по крайней мере, вы спасли жизнь нескольким крысам, – заметил Шварц, чем тут же заслужил неодобрительный взгляд Жанетт.

– Кто знает код? – спросила она.

– Сейчас – никто, кроме меня, – сказал Эрланд. – Сотрудники, когда я их нанимаю, должны иметь доступ на склад, но я регулярно меняю код.

– Когда вы перекодировали замок в последний раз?

Эрланд некоторое время молчал, сунув руки в карманы синего комбинезона.

– Не помните, – констатировала Жанетт. – Вспоминайте, а мы пока взглянем на машину.

Жанетт придержала дверь Шварцу, прыгавшему на костылях. Когда они снова вышли на солнце, Эрланд нажал кнопку сигнализации. В ответ пискнул фургон, которому было лет двадцать.

Эрланд откатил тяжелую дверь. Изнутри фургон выглядел обычной рабочей машиной: полки на стенах, ящики на полу.

– Ничего не пропало, – сообщил Эрланд. Открыв дверцу кабины, он вставил ключ в замок зажигания и сделал пол-оборота. – Однажды какие-то уроды попытались завести мой “сааб”. Хорошо, что у них ничего не вышло. Но они вогнали в замок зажигания отвертку, замок сломался, и после этого даже ключ нельзя было вставить. Но с этим вроде все нормально? – Эрланд повернул ключ.

– Вроде да, – согласился Шварц.

Эрланд поднял чехол под рулем и осторожно вытащил несколько проводов.

– Насколько я вижу, тут тоже все в порядке.

– Вроде да.

Эрланд вернул чехол на место и утер потный лоб.

– Видимо, у человека, угнавшего машину, был один из двух ключей, – сказала Жанетт.

Эрланд снова провел рукой по волосам.

– Ну… видимо, да.

– А как получилось, что тот же человек знал код доступа на склад, где хранятся яды?

– Понятия не имею…

– Вы сами говорили, что в день, когда угнали машину, помещения были заперты и на сигнализации, – напомнила Жанетт. – И все-таки тот человек заходил, когда и куда ему вздумается.

– По всей видимости.

Жанетт вздохнула и достала из внутреннего кармана куртки телефон.

– Мне кажется, вы плохо представляете себе, что произошло.

Пока Жанетт перелистывала фотографии на экране телефона, Шварца осенило. Он понял, почему Жанетт предложила повременить и не показывать Эрланду фотографии Владимира сразу.

Шварц только теперь заметил, что между мужчинами есть некоторое сходство.

– Это ведь ваш брат, верно? – спросила Жанетт, поднося телефон к уставшим от жизни глазам Эрланда Маркстрёма.

Луве ехал спиной к движению в первом из двух рядов пассажирских сидений. Рядом помещался надзиратель, рослый молчаливый парень, явно скучавший. Напротив, лицом к ним, сидел Каспар Хаузер, недавно обретший свое настоящее имя.

Нино Ховланд, все еще в серой тюремной одежде, широко открытыми глазами следил за картинами, проплывавшими за тонированными стеклами машины. На шоссе Е-4 до самого Аксмара, севернее Евле, они ехали со скоростью сто двадцать километров в час, и от быстрого движения Нино укачало. Но потом дорога сузилась, а скорость снизилась до девяноста, а то и пятидесяти километров в час, и теперь Нино смотрел на пейзажи за окном с сосредоточенностью, граничившей с благоговением. Дороги в южной части Хельсингланда могли похвастаться разнообразием: леса, открытые взгляду поля, синеватые горы и маленькие поселки сменяли друг друга на берегах широкой Юснан. К северу от Фэрили хвойный лес сгустился, превратившись в однообразный коридор из деревьев, который вел прямо в Херьедален, и по мере того, как они углублялись в лес, лицо Нино принимало все более умиротворенное выражение.

Луве жалел, что какое-то важное дело помешало Лассе поехать с ними. Сам он был знаком с полицейскими и криминалистом очень поверхностно и не знал, что они подумают о его методах работы. Однако до сих пор у них не было повода высказаться – Нино пока произнес лишь несколько слов. Он снова и снова твердил “дом с ульем” и “Свег”, и представительница местной полиции сейчас как раз искала пасеки в районе Свега, а также пыталась организовать ночлег для гостей из Стокгольма.

По другую сторону защитной решетки, в кабине, сидели Олунд и Оливия. Олунд вел машину, Оливия говорила по телефону. Было ясно, что разговор касается Нино, но Луве никак не мог разобрать, о чем речь.

– Ну, договорились, – заключила Оливия. – Свяжитесь с его адвокатом… Спасибо…

– Мне послышалось что-то про право на необходимую оборону, – сказал Олунд, когда Оливия закончила разговор.

Оливия кивнула и бросила взгляд плечо.

– Прокурор сказал, что дело о нападении на парня в Васапаркене прекращено, а что касается охранника из метро, то в пользу Нино будет давать показания служащий транспортной компании. Возможно, охранник при задержании действовал не в меру ретиво. Однако нарушение Закона о владении холодным оружием остается, а значит, ему выпишут несколько штрафов в размере одного дневного заработка.

Взгляд Нино по-прежнему был прикован к лесу у дороги, взгляд бежал по бесконечным рядам елей. К изумлению Луве, Нино открыл рот.

– Что такое штраф в размере дневного заработка? – спросил он, не отрывая глаз от леса.

Оливия наклонилась между сиденьями.

– Это деньги, которую ты должен заплатить, если так решит суд… В твоем случае это от сорока до пятидесяти штрафов в размере ежедневного заработка. Каждый штраф – пятьдесят крон, итого от двух до двух с половиной тысяч крон. Не так уж много.

– Две с половиной тысячи. У меня нисколько крон нет.

– Нет, – согласилась Оливия. – Но это очень мало. Все устроится.

– Устроится, – повторил Нино, почесывая руку. Под робой с длинными рукавами виднелась повязка.

Оливия с удивленной улыбкой посмотрела на Луве. Нино впервые заговорил с кем-то, кроме него и Лассе.

Когда они въехали в Свег по прямому, как стрела, шоссе Е-45, солнце стояло еще высоко. Нино огляделся, словно что-то ища, и когда они подъехали к первому перекрестку, развязке между двумя заправками, он указал прямо перед собой.