Смерч навстречу. Даром (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс" - Страница 14

Когда Паша припарковался возле магазина с неоригинальным названием «Клубничка», Дарья и бровью не повела. Вроде, ну магазин. Ну надо ‑ значит, надо. Подождала, когда Поляков откроет дверцу. Потом закроет. Послушно обернула руку о его локоть и молча пошла.

Но когда они вошли внутрь, девчонка на мгновение бросила взгляд на игровые причиндалы, и на ее лице мелькнул такой животный ужас, что у Паши возникло желание тут же развернуться и выйти. Однако буквально в следующее мгновение ее лицо расправилось. И Кощей потянул ее к витрине с ролевыми нарядами. Нет, не потому что передумал. А потому что она очень хотела, чтобы страх был незаметен. Выдать ее провал было бы жестоко по отношению к ней. Конечно, никто ничего не заметил. И они приехали, чтобы выбрать домашнюю одежду. Ну вот горничной, например. Или медсестры. Поляков даже был готов поддержать шутку про клизму. Он был готов шутить о чем угодно, только бы не выдать своего желания убить того, кто это с ней делал. Что бы тот мудак с ней ни делал.

Посещение магазина Паша ограничил по минимуму, выбрав по итогу нейтрально-откровенную комбинацию.

— Где будем есть: дома или в каком-нибудь кафе? — спросил он, когда завел машину.

— Я не очень люблю общественные места, — неожиданно призналась Даша, глядя в боковое стекло.

— Тогда домой. — Автомобиль тронулся с места. ‑ Если проголодалась, можно заказать доставку или купить какие-нибудь полуфабрикаты, чтобы не ждать. Или купить готовое. — Кощей на мгновение оторвался от дороги, бросил взгляд на Дашу и констатировал: ‑ Проголодалась. Доставка или готовое из супермаркета?

Она не стала оспаривать выводы. Просто пожала плечами:

— Если честно, мне неважно.

— Но… — Это прозвучало где-то на заднем плане. Очень тихо, но было.

— Но если тебе действительно не все равно, то я бы предпочла выбирать из того, что вижу.

— Заметано.

Кощей не любил то, что было принято называть «собственной продукцией супермаркетов». Химические привкусы, несвежие продукты, сомнительная гигиеничность. Но, случалось, ел. Когда совсем было лень готовить. Поэтому был готов потерпеть. Даша стояла у витрины, и чувствовалось, что она колеблется с выбором.

— Можно, я заплачу? — на всякий случай поинтересовался Поляков.

Девчонка молча кивнула. И взяла примитивную пюрешку с гуляшом и овощной салатик. В другой ситуации Паша, может, высказался бы на этот счет. Но тут промолчал. И тоже не стал выпендриваться.

Потом они поехали домой. Демократичность Кощея исчерпалась. Он не был готов давать Даше выбор, кто и куда едет. Они поели разогретую в микроволновке пищу, и Паша попытался вызнать, что же из еды предпочитает его гостья. Сытость развязала ей язык, удалось даже непринужденно поболтать, не скатываясь в тему нужды. Когда тарелки опустели, Кощей убрал со стола, а Даша вызвалась помыть посуду. Запускать посудомойку ради нескольких тарелок и вправду было глупо.

— Ну что, пошли смотреть телик? — предложил Паша.

— Если надо… — смирилась Дарья.

Поляков был готов и сразу в койку. А потом смотреть телевизор.

Но, с другой стороны, настроение было не очень. Дашина реакция на сексуальные девайсы, будто это орудия пыток, а не удовольствия, его не поднимало. Таинственность и неопределенность вокруг девчонки — тоже. Все это будило раздражение и настороженность, а не влечение.

Паша устроился на диване, по привычке раскинув руки на спинке, и показал головой на место рядом с собой. Даша присела сбоку, невесомо прижимаясь бедром. И Павел подумал, что они раньше никогда не сидели рядом просто так. По-человечески.

Все у них началось не по-человечески.

Хотя Кощей сильно сомневался в том, что способен на человеческие отношения.

Для просмотра он выбрал «Гостью из будущего». Черт знает, почему. Может, потому что чувствовал, что «Вини-Пух» и «Буратино» на Дашу впечатление не произведут. Не вообще, а сейчас, когда она сидит напряженная, будто воробей на ветке, готовая в любой момент сорваться. Может, потому что хотелось нормальных человеческих эмоций из детства, когда он, высокий и тощий подросток, подрачивал, вспоминая огромные глаза Алисы. Как нормальный подросток.

Даша вскоре расслабилась и попыталась устроиться поудобнее.

— Не хочешь переодеться? — без задней мысли предложил Паша. Сам он сразу по приезду надел футболку и брендовые треники.

— Ладно.

Пока гостья переодевалась в специально купленную для его дома ее домашнюю одежду, Кощей подкатил к дивану журнальный столик, укомплектовав его нарезкой из фруктов, соком и печеньками. В общем, легким перекусом для лучшего усвоения кино.

Дарья вернулась в новом халатике-кимоно выше колена и чулках. Просто чудно она выглядела, и было интересно, что же там поддето под халатик, но сейчас Поляков был настроен на кино. И девчонка сразу расслабилась. Даже обидно стало: он что, производит впечатление такого ненасытного изверга?

Старенький фильм произвел двойственное впечатление и оказался хорошей темой для обсуждения под вкусняшки со столика. А потом разговор сам собой затих и в какой-то момент Паша обнаружил, что голова девчонки упирается ему в подмышку. Дарья Владиславовна изволили-с уснуть. Он сел так, чтобы ей было удобнее и приобнял. Маленькая птичка-воробей, которая пытается строить из себя несгибаемую железную леди. Паша погладил ее по волосам.

Досмотрев вторую серию фильма, он выключил телевизор и отнес девчонку в спальню. Она была такая нежная, такая хрупкая на его необъятном лежбище, и халат так гостеприимно задрался, что разве можно было удержаться? Паша сначала просто хотел поцеловать в упругую белую попку. Она слишком вызывающе выделялась над ажурной резинкой черных чулок и полосочкой черных же стрингов. Но этого оказалось мало. Паша немного увлекся. А когда пришел в себя, оба они были голыми, вспотевшими и тяжело дышали. Кощей прижал Дашу к боку и стал перебирать волосы. В голове было пусто и невесомо.

Вскоре послышалось тихое дыхание уснувшей девушки. Конечно, по-хорошему нужно было послать ее мыться, но разве это принципиально? Как часто она вообще высыпается? Паша осторожно освободил плечо из-под Дашиной головы и подсунул ей подушку. Сам добрался до душа. Помылся. Выключил свет в зале. Ударился об угол стоящего не на месте стола, в сердцах его пнул и в полной темноте плюхнулся на кровать.

Итак, итоги дня. Идея поставить в квартире Несветаевой камеру была хорошей. Жаль только камера простенькая, без режима ночной съемки. Поляков выбирал в пользу размеров. Полтора сантиметра — это гораздо лучше, чем четыре, например. Но он закажет получше. Во что бы ни вляпалась девчонка, Павел не верил, что она может делать что-то дурное осознанно. Значит, если она действительно оказалась втянута в какие-либо темные делишки, нужно ее вытаскивать. А для этого, прежде всего, нужно убедиться в наличии самого факта втягивания.

В погружающемся в дрему мозгу Полякова мелькали картинки прошедшего дня: открытия, сомнения, гнев, раздражение, обсуждения, оставляя общий тревожный фон…

…Паша проснулся от грохота. Рефлексы сработали быстрее еще спящей коры. Он одновременно выхватил из тайника в кровати оружие, подскочил и нажал кнопку экстренного освещения.

— Стоять, не двигаться! — скомандовал он, высовываясь в холл.

Там, растянувшись в луже из пролитого сока, на полу лежала голая Дашка.

— Фу, ты меня напугала, — произнес Паша, опуская руки.

— Эт-то й-я т-тебя н-напугала?

Даша знала, что у Кощея есть монстр. У всех есть монстры. Она встречала разных: липкую Похоть, алчную Зависть, гнилую Трусость, многоликого уродца Самоутверждение… Монстра Полякова звали Смерть. Это звучало бы пафосно, если бы не было констатацией факта. Не Убийцей. Убийца — это тот, кто испытывает чувства в процессе: азарт, страх, гнев, удовлетворение. В глазах Кощея не было никаких эмоций. Просто — чик! — и все. На этом — все. Николай Владимирович был рабом своего Спрута. Он упивался водкой и беспомощностью жертвы. Но у него не хватило бы духу убить. Не в смысле, что его мучили нравственные дилеммы. Спрут никогда не слышал ни о нравственности, ни о дилеммах. Нет, он просто слишком трясся за свою шкуру.