Владимир Высоцкий - Высоцкий Владимир Семенович - Страница 69
- Предыдущая
- 69/78
- Следующая
Изменить размер шрифта:
69
* * *
А мы живем в мертвящей пустоте —
Попробуй надави — так брызнет гноем, —
И страх мертвящий заглушаем воем —
И те, что первые, и люди, что в хвосте.
И обязательные жертвоприношенья,
Отцами нашими воспетые не раз,
Печать поставили на наше поколенье —
Лишили разума и памяти и глаз.
* * *
По речке плавал честный грека
И утонул, а может — рак настиг.
При греке заложили человека —
И грека заложил за воротник.
В нем добрая заложена основа —
Он оттого и начал поддавать, —
«Закладывать» — обычнейшее слово,
А в то же время значит — «предавать».
Или еще пример такого рода:
Из-за происхождения взлетел, —
Он вышел из глубинки, из народа,
И возвращаться очень не хотел.
Глотал упреки и зевал от скуки.
Что оторвался от народа — знал, —
Но «оторвался» — это по науке,
А по жаргону это — «убежал».
* * *
Общаюсь с тишиной я,
Боюсь глаза поднять.
Про самое смешное
Стараюсь вспоминать.
Врачи чуть-чуть поахали:
«Как? Залпом? Восемьсот?..»
От смеха ли, от страха ли —
Всего меня трясет.
Теперь я — капля в море,
Я — кадр в немом кино.
И двери на запоре —
А все-таки смешно.
Воспоминанья кружатся.
Как комариный рой,
А мне смешно до ужаса:
Мой ужас — геморрой.
Виденья всё теснее —
Страшат величиной:
То с нею я — то с нею, —
Смешно, иначе — ной!
Не сплю — здоровье бычее,
Витаю там и тут.
Смеюсь до неприличия,
И ищу — сейчас войдут…
Халат закончил опись
И взвился — бел, крылат.
«Да что же вы смеетесь?» —
Спросил меня халат.
Но ухмыляюсь грязно я
И — с маху на кровать.
Природа смеха — разная, —
Мою вам не понять.
Жизнь — алфавит: я где-то
Уже в «це-че-ше-ще», —
Уйду я в это лето
В малиновом плаще.
Но придержусь рукою я
В конце за букву «я» —
<Еще> побеспокою я! —
Сжимаю руку я.
Со мной смеются складки
В малиновом плаще.
С покойных взятки гладки, —
Смеялся я — вообще.
Смешно мне в голом виде лить
На голого ушат, —
А если вы обиделись—
То я не виноват.
Палата — не помеха.
Похмелье — ерунда, —
И было мне до смеха —
Везде, на всё, всегда!
Часы тихонько тикали —
Сюсюкали: сю-сю…
Вы — втихаря хихикали,
А я — давно вовсю!
Две просьбы
М. Шемякину — другу и брату — посвящен сей полужспромт
Мне снятся крысы, хоботы и черти. Я
Гоню их прочь, стеная и браня.
Но вместо них я вижу виночерпия —
Он шепчет: «Выход есть. К исходу дня —
Вина! И прекратится толкотня.
Виденья схлынут, сердце и предсердие
Отпустит, и расплавится броня!»
Я — снова я, и вы теперь мне верьте, — я
Немногого прошу взамен бессмертия —
Широкий тракт, холст, друга да коня;
Прошу покорно, голову склоня,
Побойтесь Бога, если не меня, —
Не плачьте вслед, во имя Милосердия!
Чту Фауста ли, Дориана Грея ли.
Но чтобы душу — дьяволу, — ни-ни!
Зачем цыганки мне гадать затеяли?
День смерти уточнили мне они…
Ты эту дату, Боже, сохрани, —
Не отмечай в своем календаре или
В последний миг возьми и измени,
Чтоб я не ждал, чтоб вороны не реяли
И чтобы агнцы жалобно не блеяли,
Чтоб люди не хихикали в тени, —
От них от всех, о Боже, охрани —
Скорее, ибо душу мне они
Сомненьями и страхами засеяли!
* * *
И снизу лед и сверху — маюсь между, —
Пробить ли верх иль пробуравить низ?
Конечно — всплыть и не терять надежду,
А там — за дело в ожиданье виз.
Лед надо мною, надломись и тресни!
Я весь в поту, как пахарь от сохи.
Вернусь к тебе, как корабли из песни,
Всё помня, даже старые стихи.
Мне меньше полувека — сорок с лишним, —
Я жив, тобой и Господом храним.
Мне есть что спеть, представ перед
Всевышним,
Мне есть чем оправдаться перед ним.
69
- Предыдущая
- 69/78
- Следующая
Перейти на страницу:
