Нечаянный тамплиер (СИ) - Ангелов Августин - Страница 40

Еще он подумал, что, возможно, есть шанс заинтересовать дона Карлоса. Может, у испанского рыцаря и нет денег, но зато есть участок и крестьяне. Есть и скотина, а значит, навоз тоже найдется. Известняк тоже имеется рядом, в холмах Григорий видел пласты. А древесный уголь, хоть деревьев в округе и маловато, но как-нибудь нажечь удастся. Можно сделать селитряницу. Вода тоже есть для выщелачивания. Вот только серу еще найти надо для эффективности пороховой смеси. Но, и это тоже возможно. Например, сера есть на берегах Мертвого моря. Не так и далеко от горы Кармель.

В сущности, можно поначалу обойтись и совсем без серы. Чрезмерное содержание в порохе серы уменьшает его силу и скорость горения. Поэтому лучше готовить порох с небольшим содержанием серы. Эффективный черный порох состоит примерно из семидесяти пяти процентов селитры, из пятнадцати процентов древесного угля и десяти процентов серы. Причем, сера является связующим компонентом, некой «замазкой» между углем и селитрой. Именно она способствует быстроте воспламенения. А еще порох с серой обладает способностью лучше храниться. Сера как бы цементирует пороховые зерна. Но, этим пока даже можно пожертвовать, наладив хотя бы производство селитро-угольной смеси. Конечно, она несколько уступает по скорости воспламенения, но, можно просто изменить пропорцию, например, увеличив до восьмидесяти процентов содержание селитры, и делать заряды побольше, чтобы получить одинаковую эффективность.

Уголь из хвойных древесных пород для изготовления пороха лучше не использовать, потому что содержание компонентов смолы уменьшит воспламеняемость. Да и с увеличением содержания угля в порохе скорость горения снизится. Надо, конечно, экспериментировать. Но, главное, чтобы было у кого-нибудь из местных владетельных господ желание все это производство организовать. Ведь, по средневековым меркам, такое предприятие будет весьма серьезным и затратным на первых порах, до тех пор, пока огнестрельное оружие не начнет продаваться, либо его производство не станет финансироваться из монаршей казны.

И Родимцев решился. Когда они вместе с доном Карлосом, руководящим строительством баррикады в проеме разбитых ворот, присели отдохнуть на ступеньке каменной лестницы, ведущей на стену, Гриша сказал:

— Я знаю секрет такого оружия, которое может перевернуть весь мир. И, если вы, как самый доблестный рыцарь из всех, с кем я имею честь быть знаком, поддержите меня в его изготовлении, то сможете защитить не только своих христиан, но и всех христиан Святой земли.

Дон Карлос выслушал его, но оказался настроен скептически. Он сказал:

— Если бы такое оружие имелось, друг Грегор, то христианские короли давно овладели им. И наверняка церковь их поддержала бы. А раз короли не имеют такого оружия, то и сделать его, значит, возможным не представляется.

— Но, это не так! — воскликнул Родимцев. И пояснил:

— Короли пока просто не понимают, насколько такое оружие смертоносно. Надо изготовить образец, чтобы продемонстрировать им. Только тогда они смогут понять.

— А ты сам, брат тамплиер, откуда знаешь секрет такого оружия? — спросил дон Карлос.

И действительно, Родимцев как-то не подумал, как объяснить происхождение собственных знаний. Пришлось сочинять на ходу. Он рассказал выдуманную историю, что-то подобное он где-то читал:

— Мой отец был славным рыцарем, он участвовал во многих сражениях. А еще побывал в великом множестве крупных и мелких вооруженных стычек. В боях он получил тяжелые раны, долго болел и растерял былую силу. В конце концов, с самыми преданными людьми он вернулся в родное поместье. Там он обзавелся семьей, родился я. Но, раны отца по-прежнему болели. Когда мне едва исполнилось шесть, отец мой был уже совсем плох. Его лицо приобрело землистый оттенок, а старые раны болели так, что он кричал по ночам. Вот тогда кто-то из окрестных священников подсказал моей матери, очень набожной женщине, взять к себе одного старого пилигрима, ведающего, как говорили, тайны врачевания.

Я тогда был еще слишком мал и не знал о том из какого монастыря пришел тот старый монах, который поселился в нашем маленьком замке. Не помню я и как звали того служителя церкви, который привел этого старика к отцу. Но зато хорошо помню, что монах моего отца вылечил. Травяные отвары монаха помогали. И вскоре мой отец перестал кричать от боли и поднялся с постели.

С тех пор тот старый монах неотлучно находился в замке моих родителей на полном содержании. Монах оказался добрым ко мне. И я привязался к этому человеку и внимал его рассказам. Выяснилось, что он в молодости был купцом и очень много путешествовал. Он был старым, но не хотел, чтобы знания, накопленные им за время его странствий, бесследно ушли вместе с ним в могилу. И он рассказывал мне обо всем на свете много всего интересного. А я впитывал все эти рассказы в себя. И многое помню до сих пор. Вот и секрет этого оружия я знаю, потому что монах, который учил меня, побывал в тех далеких краях, где такое оружие уже давно начали делать. А он вызнал его секрет, который и передал мне.

— Так, почему же ты до сих пор не поведал о том руководству своего ордена? — спросил дон Карлос.

— Боюсь, что там никто не станет даже слушать меня. Потому что те, кто стоят сейчас наверху нашего братства, очень отдалились от простых братьев-рыцарей, — сказал Гриша.

Испанец пристально посмотрел на него, покручивая пальцем свой длинный ус и проговорил:

— Ну, не знаю, Грегор. Как ты все это себе представляешь? Для того, чтобы делать что-то новое и такое значительное, как ты предлагаешь, необходимо мирное время, а вокруг нас, наоборот, идет война. И, я думаю, что вряд ли кто-нибудь найдет сейчас возможность, чтобы пробовать какое-нибудь новое оружие. Все озабочены, как бы отразить врагов тем, что есть под руками.

— Я могу попробовать изготовить маленький образец, — сказал Григорий, задумав, для начала, смастерить обыкновенную пищаль. А уж для пары выстрелов можно и селитру найти. Компостную яму, куда служанки кидали отбросы, он в саду манора уже заприметил.

Но, договорить в тот раз им не дали. Потому что сарацины снова пошли на приступ. И дон Карлос поспешил на башню. А Григорий последовал за ним. На этот раз вражеские бойцы с саблями и ятаганами не кидались вперед, сломя голову. Медленно, под бой барабанов, надвигался на баррикаду, спешно возведенную христианами на месте ворот манора, строй сарацинских копейщиков. А за ними двигались вперед лучники. Шагов с тридцати они начали обстрел, когда копейщики придвинулись уже к манору достаточно близко.

Арбалетчики и лучники дона Карлоса, разумеется, тоже не бездействовали. Они отвечали своими залпами. Только их залпы оказывались не слишком эффективными, потому что рой сарацинских стрел просто не давал возможности нормально целиться. А, когда они прятались за каменные зубцы стены и башен, копейщики продвигались вперед. И, только перед самой баррикадой копейный строй расступился, выпустив вперед штурмовой отряд. Он, как и в прошлый раз, состоял из таких же воинов с щитами и с саблями, облаченных в кольчуги, в чешуйчатые панцири и с шишаками на головах. И все они сразу полезли на баррикаду. Защитники манора устали, их осталось немного. Но, они подняли оружие и продолжали отбиваться в надежде сдержать штурмующих. И в первом ряду у баррикады в арке ворот сражался Бертран.

В этот момент Григорий обратил внимание, что дон Карлос вглядывается вдаль. С башни открывался вид на заросли олеандра, растущие плотной стеной в русле ручья, перегораживая ущелье. Но, за ними просматривалось и устье ущелья, то место на дороге, откуда можно было свернуть по тропе вверх по течению ручейка и добраться к воротам манора. Теперь в том месте размещался лагерь сарацин с пестрыми палатками, перегородившими единственный выход из укрепления. И там что-то происходило. Отряд каких-то неизвестных всадников, скачущих вдоль дороги, внезапно налетел на лагерь врагов.

Неизвестный отряд был весьма немаленьким. Кавалеристы с длинными копьями нанизывали сарацин на острые наконечники. И, без сомнения, то были христианские рыцари. На их знаменах присутствовал жирный красный крест на желтом фоне. А за авангардом скакали конные лучники, которые добивали врагов. Неожиданная помощь пришла, как и предсказывал этот странный монах-францисканец.