Скелет (ЛП) - Уивер Бринн - Страница 44

Я поднимаюсь и окидываю взглядом ее прекрасное тело, силуэт ее скелета лишь смутно очерчен на коже — четкость отсутствует, аккуратность тоже, но глубина и размер настолько точны, что я превращаюсь в хищного зверя.

Я прижимаю ладонь к ложбинке ее живота и погружаю головку своего члена в ее скользкий вход, зачарованно наблюдая, как ее сладкая киска проглатывает каждую ступеньку. Я опускаюсь ровно настолько, чтобы насладиться восхитительным вкусом ее рта, делаю глубокий вдох между ее приоткрытыми губами, вдыхая в свои легкие.

Явное желание разорвать ее плотные стенки своим усеянным шипами членом — это демон, терзающий мои внутренности — ощущение, как титан ударяется о кости, и вибрация рикошетом проходит через мой член, когда я скребу по ее скелету.

Эта извращенная любовь, взращенная в темноте, принадлежит только нам.

Вид ее обнаженных костей — такая божественная пытка, что я едва сдерживаюсь, когда вонзаюсь в нее с животной яростью. Я провожу рукой по ее тазу, размазывая уголь, обхватываю руками ее бедра и вонзаюсь в нее с низменным, плотским желанием.

Я мог сломать ее. Моя кукла такая хрупкая, что я могу разбить ее вдребезги. Рычание вырывается из глубины моего горла.

— Чертовски идеально, Лилль Мейер. Я хочу трахнуть тебя так жестоко, чтобы вывернуть наизнанку.

Я не тот, кто все контролирует. Я принадлежу ей. Каждым нейроном моего существа, каждой клеточкой, проходящей через мой костный мозг, она доминирует надо мной, а я просто порочный монстр, подчиняющийся ее командам.

Ее тело направляет мой следующий шаг, и я охотно подчиняюсь, давая моей маленькой жрице именно то, чего она жаждет. Я медленно выхожу из нее и собираю ее влагу своими скользкими пальцами, чтобы смазать тугое колечко ее попки.

Я провожу ладонью вниз по своему члену, обмазываясь ее соками, затем толкаюсь в маленькую дырочку, проталкиваясь до самого основания члена, чувствую, как ее анал рефлекторно сжимается вокруг меня.

— Черт возьми, — я падаю на нее, моя рука погружается в ее холодные волосы, в которые я вплетаю пальцы, прогибая ее тело под своим, прижимая ее ближе. — Я возьму твою сладкую, идеальную попку, и ты будешь чувствовать каждый болезненный толчок, пока не откроешь свои прекрасные глаза.

Я трахаю ее жестко, с беспощадной потребностью, отдаваясь внутреннему дьяволу, который жаждет поглотить ее. С каждым неосторожным толчком ее попка сжимается вокруг моего члена, подводя меня прямо к гребаному краю.

При введенной дозировке период полувыведения седативного средства составляет сорок пять минут, и я уже чувствую, как крепнут ее мышцы, слышу, как учащается ее дыхание. Ее веки подергиваются, и вид того, как она пробуждается ото сна, лишает меня блядского рассудка.

— Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, Кайри, — шепчу я ей на ухо. Опускаясь бедрами между теплой вершиной ее мягких бедер, я врываюсь в ее попку, обезумевший, дикий. — Открой свои гребаные глаза, Лилль Мейер.

Она резко выдыхает, ее глаза распахиваются, кристально-голубой цвет захватывает неистовую мышцу у меня в груди. Рычание вырывается наружу, и когда ее прелестный ротик приоткрывается, чтобы издать стон, я накрываю ее губы своими, поглощая этот сладкий звук.

Ее попка так сильно сжимается вокруг моего члена, что кровь бурлит у меня в венах. Я протягиваю руку между нами и провожу грубыми подушечками пальцев по ее клитору, наслаждаясь неконтролируемыми спазмами удовольствия в ее мышцах.

Она увлекает меня за собой прямо с обрыва, разбивая вдребезги, прижимается ко мне, наши тела готовы к удару. Мое освобождение захватывает целиком, ее тугая дырочка доит мой член, пока я наполняю ее.

В груди горит, я приподнимаюсь на локтях, чтобы не раздавить Кайри. Ее разум и тело все еще выходят из-под действия успокоительного.

— Господи, — выдыхаю я ей в шею, затем нежно целую впадинку в центре. — Ты вывернула меня наизнанку, лепесточек.

У нее вырывается тихий смешок, и я чувствую, как ее пальцы пробегают по моим мокрым от пота волосам.

— Учитывая, что ты все еще у меня в заднице, я чувствую себя очень даже расслабленной.

Я сдавленно смеюсь, приподнимаюсь поцеловать ее в губы. Она слаба после успокоительного, и, вероятно, пробудет такой в течение следующих нескольких часов. Я быстро привожу себя в порядок и натягиваю штаны, необходимость позаботиться о ней торопит мои действия.

Кайри садится на каталке и оглядывает свою обнаженную кожу.

— Ты нарисовал на мне скелет, — говорит она, и в ее тоне не слышится шока. — Я не удивлена, Джек.

Я подхватываю ее на руки, радуясь ее тихому взвизгу.

— Радуйся, что я на этом остановился.

Я выношу ее обнаженной из холодильной камеры в основную часть дома. Когда мы добираемся до коридора и проходим мимо гостевой комнаты, Кайри постукивает пальцами по моей груди.

— Куда ты меня ведешь? — спрашивает она.

— Просто доверься мне.

— Хорошо, — говорит она, и я опускаю взгляд, чтобы встретиться с ее остекленевшими глазами.

Я сглатываю. Она, правда, полностью мне доверяет.

— Тебе не нужно было это доказывать, — говорю я.

Она слегка пожимает плечами в моих объятиях.

— Теперь ты знаешь.

Мы заходим в ванную комнату моей спальни, и я опускаю ее на кафельный пол, убеждаясь, что она твердо стоит на ногах, прежде чем направиться к ванне в углу.

Повернув кран на чуть теплую температуру, я проверяю воду, затем снова подхватываю ее и опускаю в ванну. Она дрожит, ее зубы стучат, я набираю воду в ладонь и поливаю ею покрытую мурашками кожу на спине.

Присутствие Кайри в моих владениях противоречит моей натуре. Я ни с кем не делю эту жизнь. Я создан для секретности, для одиночества. Этот замысел предназначен не только для моего выживания; он создан для того, чтобы защитить невинных людей от попадания в мою паутину.

Но в тот момент, когда она хватает закрытую бутылку пены для ванны, добавляя немного в воду, я понимаю, что никогда ее не отпущу.

Она запуталась в моей паутине, и мне придется только вырезать ее из себя, чтобы избавиться от нее. Она так глубоко проникла, что срослась с моими костями.

Если этот день когда-нибудь настанет, потеря будет отзываться во мне до глубины души. У меня не будет желания выживать без нее.

Пока я лью ей на плечи воду, она обхватывает своими изящными пальчиками мое запястье.

— В чем дело, Джек? Ты более задумчивый и мрачный, чем обычно.

Слабая улыбка появляется на моих губах. Я наклоняюсь и целую ее в висок.

— Я просто за тобой ухаживаю.

— И…

Делаю глубокий вдох.

— И я думаю о Хейзе и других вещах, — закрываю кран. — Все становится сложнее. Не уверен, как долго еще Уэствью будет пригоден для жилья.

Она отводит взгляд, набирает полную ладонь мыльных пузырей и размазывает по угольным линиям на груди.

— Я доверяю тебе, — вот и все, что она говорит.

Ее слова остаются со мной, заполняя темное пространство моих мыслей, пока мы молча лежим в постели в ожидании власти сна. Они еще долго остаются со мной и после.

Глава 18

Бездна

КАЙРИ

Я жила у Джека чуть больше недели, и уже знаю, что никакого количества времени мне будет недостаточно.

Я наслаждаюсь каждым мгновением. Наши блюда расположены рядом за обеденным столом, ваза с голубыми цветами всегда стоит в качестве акцента в центре стола. Джек ждет у двери моего кабинета, чтобы мы могли вместе пойти домой после работы. Бегаем бок о бок вдоль реки с Корнетто, следуя извилистой тропинкой против течения, пока мимо змеится серая вода. Занимаемся любовью, когда хотим и где хотим. Иногда по ночам я просыпаюсь от шепота на ухо, Джек уже скользит в меня, его прикосновения ласкают мою грудь, опускаются ниже, смазывая клитор моим же собственным возбуждением, скопившимся у входа, как будто мое тело было готово раньше, чем разум. Прекрасная пытка проглатывать слова, которые я хочу сказать, любовь усиливается по мере того, как эти моменты растут вокруг нас, как виноградные лозы.