Покорение вершин (СИ) - "Ludvig Normaien" - Страница 43

Куча грязи, костей, травы зашевелилась, вставая, с треском разрывая сеть молодых корешков из почвы, ставших его многочисленными жалами… Очередное чудовище Намуна!

(у уродца на голове маска, имхо — прим.авт.)

Рык — взмах — удар — треск — трещина на камне — волна грязи и все валятся!

Они всё тут же вскакивают на лапы, и продолжают бой — одни пытаясь прорваться ко мне, а другие защищая.

Рык — взмах — удар — треск — трещина на камне!…

Враг прорвался через кольцо охраны и бросается на меня, чтобы остановить очередной взмах, и тут же отлетает в сторону с разбитым доспехом, изломанный — только брызги крови окропили остатки кромлеха.

Рык — взмах — удар!

Болотное чудовище медленно двигаясь, прорывылся, через строй воинов, и никакие оружие не могло нанести ему вред.

Рык — взмах — удар!

Сырое дерево в виде рук не могло пробить кольчуги, но заброневой удар у него был хорош, и крысы лишь визжали, отскакивая от могучих ударов рук, но спокойно выдерживая, хлещущие мелкие ветки.

Рык — взмах — удар!

С громовым треском, которого не было при прочих разрушениях при попаданиях пуль, камень развалился на десяток кусков!

Камень и кувалда рассыпались одновременно и в тот же момент громкий крик отчаяния и ненависти прокатился над болотами.

Туман стал истаивать, а недоящеров будто бы лишили воли к сопротивлению, и физических сил. Их единственный глаз слезился. Кто-то зашатался и упал. Кто-то, медленно перебирая ногами, побрёл прочь, и вонючий дымок поднимался от их тёмной серо-желтой кожи, и уходящие кричали тем криком, который бывает у чуящих смерть грызунов, похожий на крики младенцев: пробирающий до самого глубокого нутра, что запрятано у каждого под внешнюю наросшую оболочку.

А есть ли им куда отступить?

Абсолютно не жаль.

— Выселяйтесь к демонам, это теперь мои земли!

Туман сошёл на нет, открыв вид на мерцающую в лунном свете воду бывшего пруда с каким-то одиноким невзрачным цветком, что смог вырасти в этих непростых условиях. Лёгкий ветер уносил неприятные запахи боя, наполняя воздух сырой свежестью.

Поле боя оказалось заполнено исковерканными телами и стонущими ранеными, которых тут же начали растаскивать, порой хлюпая ногами по жиже. Другие устраивались на отдых, считая что уж сегодня они его заслужили.

Кисти рук, плечи, поясница болели, будто наполненные жидким огнём.

— Чего расселись? Враг убегает! Вперёд! Ату их! Колдуна убейте! Он вроде вон в ту сторону побежал! Кто принесет его голову, получит лучший доспех из имеющихся!

— Хрук, посчитай потери. Поделите трупы, соберите добычу.

Через несколько часов большая часть отряда вернулась, вывалив языки от усталости, но таща множество отрезанных голов.

День мы простояли на «костях». Это нужно было, чтобы отдохнуть, откормить раненых, да подождать пока безнадёжные умрут. И к тому же погода становилась всё лучше — туман ещё стоял, но больше скапливался в низинах, среди сырых полусгнивших деревьев — и обзор увеличился в разы, что давало уверенность в том, что отсюда можно спокойно выбраться.

По итогу ранены почти все, устали, но вот убитых едва больше сотни набралось за всё время болотного похода. Это из почти четырёхсот хвостов: всё рассматривали как несомненный успех.

— Сотня убитых? Совсем-совсем мало, да-да! За такие земли!

Имена выживших отличившихся в походе были выписаны Ищущим на пергамент, с заверениями, что в Логове они получат свою награду.

А для тех, кому не так повезло и чьи тела удалось найти или собрать хоть что-то, в приглянувшемся месте мы начали копать под могилу яму и нашли много интересного, наткнувшись на какой-то бывший подвал или погреб: сухой, с кучей бытовых вещей, используемых в замке.

Тогда мы клановые по моему приказу перешли на другое место, и по пути один из воинов сдвинул в сторону верхний слой тонкого слоистого торфа, сдвинувшийся целым пластом, обнаживший новые секреты, вылезшие вместе с вполне крепким шлемом, за который алчный крыс потянулся, и от чьего рывка наружу вытянулось всё тело… А под ним обнаружилось ещё и ещё…

Мумифицированные в торфянике тела воинов степняков (колчаны стрел, халаты, куяки и прочие доспехи, сабли, копья, куча сёдел), куча останков коней, гоблинов всех видов, воинов людей с разномастным вооружением (среди которых выделялись меченые знаками хаоса полуголые воины с огромным количеством шрамов) крысолюдов разных кланов, кентавров, пару бородатых коротышек, похожих на гномов, но только с клыками и мы вытащили далеко не всех. Кто там ещё мог лежать — не ведал никто.

Клановые радовались новой разнообразной добыче в виде груды оружия и личных вещей убитых (у каждого размозжена голова, что не оставляло сомнений в том, кто их убил), а у меня в голове вертелась мысль: «А не сделал ли я ещё хуже тем, что полез сюда, и уничтожил местных? Может они не лезли к нам, потому что периодически сдерживали вот этих всех? Не сами же недоящеры к ним ходили, чтобы взять пленных?»

Хрук Ищущий набрался храбрости и задал другой вопрос:

— Почему остальные не смогли-не сумели? Мы сильные-могучие, ведь есть и другие сильные-могучие! Конечно, не такие как мы…

— Я думаю, что многие тела оставшихся здесь, это те, кто зашёл или ошибочно или те, кто шёл в какой-нибудь набег, и им не жаль было оставить пленных… Но не думаю, что у кого-нибудь из них было с собой такое волшебство, — покачал я на руке подобранное ружьё убитого воина — наше волшебство, которое изменит этот мир.

У нас для этого «волшебства» на всех хватит.

Несколько раз возврашался мыслями к вопросу — оставить тут гарнизон в развалинах, или нет? С одной стороны — что они могут сделать без магии, без стрелков у которого не было нормального пороха? Именно, мало что. Кидаться на одноглазых громил, (если они вдруг очухаются) было бы не слишком разумным шагом. Но с другой, мы должны хотя бы обозначить присутствие на наших землях — на то они и наши, а не чьи-то.

В итоге всё же решил оставить небольшой отряд в несколько десятков хвостов клановых, вторых номеров из стрелков (у которых не было щита и ставших таскать рогатины наподобие той, что была у Трича), и нескольких разведчиков для сбора сведений. Всё они ещё должны были обустроить место под будущее поселение, так как я всерьёз хотел здесь устроиться. Пусть не перенести место своего проживания, «столицу», а создать крепкое место для освоения этих территорий, где не было ни людей, ни зеленокожих, ни уже и ящеров.

В Глаттерштале вроде были спившиеся инженеры и архитекторы, вот их можно будет без шума сюда доставить, обеспечить работой по профилю. Мысли побежали дальше: «Да надо вообще всех алкоголиков похитить и утащить на работу: думаю что мне ещё спасибо скажут и те и другие. Тут-то пить нечего, кроме вонючей воды!»

В пути сюда мы вроде как пересекали речку, заболоченную, как и всё тут. Но если удастся немного отвести воды или расчистить русло… Да, рабочие руки нужны. Да где их взять? Действительно что ли пьянь всякую человеческую собирать? Хоть гоблов не продавай!

Хотя об этом в основном предстоит позаботиться чуть позже, сейчас нас ждут горы.

Глава 21

Что такое горы?

Кто-то скажет, что это гигантское нагромождение булыжников. Другие скажут, что горы — это место для убежища врагов и беглецов. Кто-то вспомнит деятельность богов, другие же сталкивающиеся гигантские пласты земли…

Всё верно, но только горы это не только всё вышеперечисленное.

Горы — это тишина, покой, давящее величие спящих великанов, что укрыты одеялами из облаков.

Горы — это звуки, что рождаются в тишине, в безмолвии высоты, в которой растворяется звучание журчащих родников и ручьёв, шум рек и водопадов, свист ветра и крики горных птиц и зверей. Иногда раздаётся грохот камнепадов и лавин, способных похоронить в одно мгновение целые поселения и убить самую живучую тварь, возомнившую себя венцом творения, и звуки эти разносятся за многие километры.