Покорение вершин (СИ) - "Ludvig Normaien" - Страница 12

Глава 6

Противники не отступали и уже вскоре пришлось устраивать что-то типа засады на их пути. Так как они шли чётко по нашему следу, а вокруг спрятаться было негде, мелкие крысино-зеленушные мутанты с безумными глазами послушно закопались в найденный на пути песок.

Сумеют задержать — хорошо! А нет — ну значит нет…

Задержали. Мы даже получили время для того, чтобы немного посидеть, перевести дух. Солнце уже начало погружаться за горизонт, когда на его фоне показались массы противников. И не сказать что очень далеко.

Половина рабов в самых рваных и грязных одеждах получила указание залечь в чуть в стороне от пути. Им было доходчиво объяснено, что с ними может сделать враг и какие награды их ждут в случае, если они нападут и убьют каждый минимум по одному врагу: минимум вступление в клан!

Наверняка они погибнут все, а кто-то попадёт и в плен, но что они такого могут рассказать нашим? Видели ли они катапульты — вряд ли, только в разобранном состоянии.

То ли они справились, то ли ночью не рискнули двигаться. Но мы ушли. Никто из рабов нас так и не догнал.

По пути наткнулись на стадо быков. То ли мы так устали, то ли они слепые, но во взаимном недопонимании погибли два охраняющих стадо матёрых быка, а мы лишились семерых затоптанных бойцов.

Сил было уже мало и в отдыхе мы позволили насладиться себе благами цивилизации с двумя (насколько хватило собранного аргала) небольшими потайными костерками. Они давали немного света, который был и не сильно нужен, но придавали такое нужное спокойствие после ураганного дня. Сырая печень и сердце — то, что я сразу забрал себе. Впрочем, этого надолго не хватило и организм требовал ещё.

Вкусно запахло жареным мясом. Я в ладони осторожно размягчал водой, чтобы не пролить ни капли, затвердевший голиль (смесь просяной муки с мёдом) и обмазывал кусок мяса, после чего обжаривал — не знаю кому как, а мне нравилось. Тёплая и пованивающая вода из бурдюка плохо утоляла жажду. Насытившиеся крысы попадали на месте и чуть не силой пришлось назначать патрульных, и расставлять их не по одному довольно густой сетью, чтобы никто не пролез к нам, а потом ещё ходить и проверять. Сейчас, вдали от врагов они показывали минимум беспокойства — сыты, опасности рядом нет, так чего теперь переживать, пусть херршер думает куда направить.

Ночью на нас нашли измотанные бегом гунулы-сарвуухи. Страшно голодные и злые, они притащили несколько вражеских крыс, которых я у них тут же отобрал. Это же ценнейший ресурс! Вон, пусть остатки быков обгладывают.

Пленников разделили. Залитые кровью, чуть живые от страха, их и мучить почти не пришлось, хотя серьёзность намерений им обозначили, нанеся ряд лёгких увечий.

Десяток стай и племён, противостоящий нам, следовало изучить, узнать чем они живут, есть ли у них какие-нибудь проблемы. И выяснилась интересная вещь — пока всю тяжесть похода несли на себе несколько мелких племён, чьи воины уже понесли главные потери в ходе сегодняшней стычки и дальнейшего преследования.

Отойдя в сторону, обсудил это с Явуром и решил яотпустить этих пленных. Убийство этих одиночек нам ничего не даст, а вот пользу принести может…

Лагерь встретил нас спокойствием — раннее утро, большая часть крыс и людей спала. Хорошо ещё что посты выставили и довольно сильные. Четыре сотни вытаращенных глаз (/- т. к. не все сохранили целыми пару) с облегчением встретили нас, правда тут же поднялось беспокойство — между ними и врагом теперь никого нет. Я отправил сразу собирать командиров, чтобы выяснить, как всё прошло.

Когда все собрались, первым делом я постарался узнать кое-что:

— Откуда в у нас оказались гоблины⁈

Оказалось что по пути Резак наткнулся (на их беду) на небольшое племя кочевых гоблинов и заставил зеленокожих кочевников угрозами присоединиться к нашему стану. Мы не имели ни малейшей надобности в этой сволочи, но логика у Резака была такая — участвуя в битве на нашей стороне, он надеялся поселить раздор между нашими врагами и этими зубастиками. Полезный нам раздор на будущее, как бы бой не повернулся.

А сколько удалось пострелять!

Сотни четыре-не меньше!

— Ну ты уж хватил, — рассмеялся я. — Давай не будем завышать цифры, а? Нам-то это зачем? Мы же не для всех говорим, а между собой.

— Я думаю, что за одного нашего мы трёх-четырех их забрали!

— А дезертиры?

А после мне все наперебой начали жаловаться на то, как всё плохо. Викник, улыбаясь (если этот оскал можно так трактовать) как паскуда, сообщил что Сокуч куда-то запропастился, дезертировал наверное!

Остальные тоже подтвердили, что ночью сбежало несколько десятков воинов.

— Может стоит-стоит уходить к логову? Воины не уверены в победе, боевой дух после отступления низок…

— Отступление⁈ — взвился Резак и стоящий рядом Отрек и Кич удержали его за пояс, чтобы он не дотянулся до отпрянувшего труса.

— Мы можем победить! Не раз выкручивались! С нами херршер и машины, ружья и куча пехоты! К тому же сколько уже смогли перебить — пострелять-порезать! Много-много же, херршер?

— Сотни четыре — не меньше! — отметился Беспалый.

— Ну ты уж хватил, — рассмеялся я. — Давай не будем завышать цифры, а? Нам-то это зачем? Мы же не для всех говорим, а между собой.

— Я думаю, что за одного нашего мы трёх-четырех их забарали.

— А дезертиры?

— Да уймись-заткнись со своими дезертирами! Всех поймаем-перевешаем!

— Если победим…

— Никаких если! Мы их разобъём. Наша проблема в их войске- колдуны, великан, люди-наёмники.

Нас прервали — заявилась пропажа в виде нашего пропавшего разведчика.

Он с двумя десятками разведчиков умудрился закопаться почти на ровном месте в стороне, и когда враги прошли, вылез и начал идти за ними, добивая отстающих одиночек и за счёт убитых и подкрепившись. Он нёс три головы, а каждый из его поредевших разведчиков — по одной.

Он нам и сообщил, что к врагам подошли ещё силы, но идут медленно, проверяют землю перед собой. Постоянно маневрируют и стараются отстать, чтобы первыми шёл кто-то другой. Великан идёт в стороне и постоянно что-то жрёт, может поэтому один и передвигается. Сокуч видел, как он минимум один раз схватил и прожевал зазевавшегося союзника и ему ничего не сделали.

По его же словам выходило, что через пару часов они уже покажутся.

— У кого есть опыт подобных столкновений, признавайтесь. — спросил я на импровизированном совете военачальников, как только их всех добудились.

Тишина.

— Ясно. Пойдёмте, что ли. Осмотримся на месте.

Из лагеря направились на левый холм, встали на его вершине.

— Если враг-враг будет идти точно по нашим следам, то выйдет они воон оттуда. — начал вещать Скронк.

Местность, которую Скронк Резак выбрал для боя, называлась Червивые Холмы и занимала значительное пространство. Гряды пологих холмов, испещрённые многочисленными язвами ям от десяти сантиметров до полуметра, находились в пространстве между степной частью пустоши и её каменисто-пустынной областью и представляла собой нечто среднее. Мы заняли два холма, которые на первый взгляд отстояли друг от друга метров на 300–400 метров. Левый — больше, правый — соответственно, меньше.

Эти земли отошли к клану накануне зимы и побывать в этих краях ранее мне не довелось. Всё как-то больше север был в приоритете…

После того как по местности прошли сотни лап и протащились колеса повозок, по подрастаявшей за вчерашний вечер земле оставались пусть и не слишком глубокие, но вполне ясно читаемые следы прошедшего войска.

С левого холма был виден существенный минус позиции, а именно: невозможно было при обозрении видеть все силы врагов, которые могли скрываться за складками местности в полукилометре от нашего фронта, а так же возможность обойти нас с флангов.

Плюсы же: обойти нас незаметно было конечно можно, но на это нужно было потратить слишком много времени. Второй плюс — пусть небольшие, но возвышенности, что было преимуществом для всех видов стрелков. Третий плюс — под катапульты рабы уже выровняли площадку.