Возвращение домой (СИ) - Степанцева Катя - Страница 37

Он берет её за плечи

И причудливым узором

Засверкает его речь:

– Слушай, там, далеко-далеко,

Есть земля…

Казалось, кто-то большой и добрый легко коснулся её плеча. Задремавшая Кира вскинула голову. Никого.

Трамвай, громыхая на стыках, повернул направо. Из темноты выплыли бетонная морда коня – памятник конармейцам – и светящийся витринами дискаунтер «Коннект». Приехала.

– Ну чё, Стёп? – встретила её утром Ветка у ворот колледжа. – Нормально же было?

– Нормально, – буркнула Кира. И не удержалась, съязвила: – Только вот миллионеров твоих я там что-то не видела ни одного.

Ветка захохотала, запрокинув голову и встряхивая огненной гривой.

– Ничего, Стёпа, – сказала она, беря Киру под локоток. – Я тебя на днях свожу в одно место, если уж тебе так мужика не хватает.

И опять захохотала.

– Хватит ржать, кобыла рыжая, – Кира толкнула её локтем. – Пошли на пары, пока не опоздали.

Веткино «одно место» оказалось двухкомнатной квартиркой без ремонта в новостройке на окраине. Там тусовались какие-то местные оккультисты и ведьмы, непризнанные гении колдунства, порчи и чёрного шарлатанства. В одной комнате курили кальян, на кухне курили, видимо, чего покрепче – такие оттуда долетали ароматы. Ветка сразу куда-то делась, а Кира зашла в комнату с приоткрытым балконом, где на старом ковре кружком сидели несколько парней и девчонок.

– Садись, – ей уступили место, подвинулись. – Чай будешь?

В центре круга стоял поднос с пластиковым электрочайником, заварником и небольшими чашками. На тарелке лежали шоколадные конфеты и печенье.

– Чай? – уточнила Кира. Все засмеялись.

– Чай, чай, – улыбаясь, сказал красивый шатен, похожий на молодого актёра Абдулова – Кирина бабушка в молодости собирала фото киноартистов, и Кира однажды наткнулась на её коллекцию. – Я Гор. А чай хороший, цейлонский.

Он налил заварку в чашку, добавил кипятка и протянул Кире.

– Я Кира, – сказала Кира, и все вокруг снова необидно засмеялись. Понятно, новенькая.

– Так вот, – продолжил Гор, видимо, прерванный Кириным появлением разговор. – У древних иудеев существовало предание об ангелах, спустившихся с небес и вселившихся в тела человеческие. Они вступили в связь со смертными женщинами и породили расу полуангелов-полулюдей, которая затем была истреблена в войнах. Но главное не это – главное то, что каждый ангел отвечал за свою область знаний, и эти науки они старались передать людям. Земледелие, ткацкое ремесло, выделка кож и шкур, кузнечное дело, письменность, начатки медицины, астрология… Отголосок этого мифа мы видим в предании о Прометее, принесшем людям огонь, украденный у богов.

– Но если древние боги до сих пор живы, – лениво протянула сильно накрашенная брюнетка, затянутая в чёрную кожу, – значит, и ангелы продолжают спускаться с небес?..

Гор кивнул.

– Несомненно. Только надо понимать, что ангелы иудейского бога Яхве – это не добренькие существа с картинок из детской Библии. Как еще называли Яхве?

– Саваоф, – прогнусавил парень рядом с Кирой. – Бог воинств.

У парня были сальные волосы и неприятно пахло изо рта.

– Саваоф, – повторил Гор. – И ангелы его воинства. Существа безжалостные, огненной и яростной природы. Бойцы. Вселяясь в неподготовленные к их присутствию человеческие тела, они сжигают их изнутри. Огонь бьётся внутри оболочки, словно запертый в клетке дикий зверь. Но, теряя память при перевоплощении, совсем как наши души, они, тем не менее, стараются выполнить заложенную программу. Донести до человечества необходимые нам знания, новые истины, изменить нас. Подготовить к противостоянию света и тьмы.

– В преданиях вроде нет про выжигание изнутри, – сказала брюнетка, ставя пустую чашку на поднос.

Гор кивнул.

– Так и жизнь тогда была короткая, – сказал он. – В сорок лет человек уже был старик. Очень высокая детская и женская смертность, эпидемии, голод, засухи, войны. Никто не знал про большинство современных болезней. Человек умирал часто раньше, чем неукротимая ангельская природа успевала сжечь слабое тело. Сжечь иносказательно, конечно. И уже много столетий назад поэт сказал:

Вопросом этим, видно, неспроста

Довольно часто задаются люди:

Что человек? Сосуд, в котором пустота,

Или огонь, пылающий в сосуде?

Он сделал секундную паузу.

– А онкология, вирусы, бактерии – всё это открытия лишь последних двух-трёх столетий.

На слове «онкология» Кира поперхнулась чаем.

– То есть, вы считаете, что онкология может быть вызвана присутствием внутри человека такого враждебного ангела? – спросила она.

– Почему же враждебного? – сухо ответил Гор. – Разве огонь враждебен? Он согревает, дарит тепло и свет. Но может и сжечь. Огонь – это огонь, и он таков по природе своей. Как и мы. И не все случаи онкологии, конечно, вызваны присутствием «ангела». Как и не все случаи, например, слабоумия и сумасшествия. Но некоторые – точно.

– Зато демонов сразу видно, – сказала брюнетка и хищно облизнулась. Хромированная пентаграмма на серебряной цепочке, висевшая у неё на шее, сверкнула. Солнечный зайчик заставил Киру на миг прикрыть глаза. – Из некоторых демоны прямо так и лезут.

– А, эмм… – Кира запнулась в поиске ускользнувшей мысли. – Вот! А как же ангелы-хранители?

Все снова засмеялись.

– Это совсем другой вопрос, – с улыбкой сказал Гор. – Я прямо сейчас вижу двоих у вас, Кира, на плечах. Светлый и тёмный, каждый со своей стороны. Ангелы-хранители – существа иной природы. Да и само понятие «ангел» в его традиционном религиозном понимании тут, скорее, иносказание. Но об этом мы поговорим в следующий раз, гут?

Он потянулся, и встал на ноги.

– Перекур, – прогнусавил сальноволосый и поковылял на балкон, разминая затекшие конечности. За ним потянулись остальные. Гор куда-то вышел.

В поисках Ветки Кира прошлась по квартире. В ванной кто-то вздыхал и хихикал. Кира постучала в запертую дверь.

– Веет?..

В ванной затихли, потом принялись вздыхать с удвоенной силой.

– Тут ещё туалет свободный, – щуплый парень, протискиваясь мимо Киры с кухни, шлёпнул её по заду. – Пойдём?

Мысль о том, что Ветка, может, тискается в ванной с Гором, заставила Киру вспыхнуть. Она отпихнула щуплого, выскочила в прихожую, сунула ноги в кроссовки, одновременно натягивая куртку, и выскочила за дверь.

Лифт, громыхая, тащился по шахте вверх, поэтому Кира помчалась вниз по лестнице, перескакивая через ступеньки.

Гор стоял у подъезда, разговаривая с пожилым мужчиной. Он увидел Киру и улыбнулся ей. Кира поспешно перешла на шаг.

– Уже уходишь? – крикнул Гор.

Кире стало стыдно за её мысли о Горе и Ветке. Она кивнула и бочком проскочила за угол.

Этой ночью ей снились ангелы-хранители: светлый спал у неё на плече, свернувшись калачиком и сложив маленькие белые крылья, а тёмная – это была ангел-девочка, чем-то похожая на Ветку (ангелка, сказала бы та), скучала, болтая ножками. Потом она вытащила что-то из кармана своего чёрного балахона, ткнула в него пальчиком и её лицо озарилось сполохами багрового пламени…

На следующую смену в онкоцентре Кира набрала кленовых листьев. Выбирала самые красивые, отрывала прямо с веток, чтоб не валялись на земле, в пыли и грязи. Некоторые даже ещё не полностью пожелтели, и ворох сверкал буйством цвета – от красно-алого до почти зелёного через все оттенки жёлтого и оранжевого.

– Ты рехнулась, мать? – Ветка аж задохнулась от Кириной наивности, заехав за ней перед сменой. – Кто тебя с такой антигигиеной в отделение пустит? Оставляй всё дома!

Кира всё же взяла с собой пять самых красивых листьев.

– Я их обработаю антисептиком, а потом на входе – ультрафиолетом.

Ветка скептически ухмылялась.

Илона Владьевна всё-таки разрешила Кире пронести листья. Правда, в дополнение ко всем Кириным манипуляциям она сходила куда-то обдать их горячим паром. Кира боялась, что кленовые листья от этого пожухнут, но они держались бодрячком.