Крылья (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 82

Представляю, как по-бабьи закатываю истерику и требую вернуть меня туда, откуда взяла, а потом ещё и обиженно хлопаю дверью.

Напряжение в салоне флайера нарастает в геометрической прогрессии и становится едва ли не осязаемым. Тишина полная, зловещая, мертвая. И в этой тишине фиксатор моего ремня безопасности отщелкивается особенно громко.

Нет, я, конечно, дурак и люблю делать все сам. Особенно меня закусывает, когда за меня решает женщина, которую, по идее, я должен оберегать, и о которой я должен заботиться, а не наоборот. Но моя гордыня куда меньше желания не расстраивать эту самую женщину.

Тянусь к ней, провожу кончиками пальцев пo щеке и мягко касаюсь ее губ своими губами.

– Давай в будущем решать вместе, а потом, чтo и как сделать, будет моей заботой, ладно? - предлагаю.

– Давай, - шепчет в ответ с видимым облегчением и сама тянется за поцелуем. - Я просто…

– Привыкла все решать сама, – заканчиваю за нее. – Я понимаю.

Прижимаю ее к себе, а сам думаю о том, что РДАК РДАКом, проблемы проблемами, но мне, пожалуй, следует придумать себе какую-нибудь подработку. Потому что чувствовать себя альфонсом я не хочу.

***

У нас не просто комната, в нашем распоряжении целый дом. Отопление централизованное, зато есть камин, настоящий, не электрический – с трубой и дровами. Кухня, спальня с огромной кроватью, две ванные комнаты, гостиная с тем самым камином. Домик небольшой, но уютный. Из окна – вид на заснеженный лес. Забор, непроницаемый снаружи, прозрачен изнутри.

Впрочем, у меня еще будет время рассмотреть обстановку жилища и окрестности. Сейчас мне хочется совсем другого.

Наскоро бросаем вещи в гостиной, большую часть одежды – по пути в спальню. Кровать здесь шикарна не только на первый взгляд, но и на ощупь, и нам есть где разгуляться.

Не знаю, сколько проходит времени, но когда моя голова начинает соображать трезво,и я могу оторваться от Морган, за окнами – уже темень.

Миранда расслабленно лежит на моей груди, укрытая одеялом только по пояс, и улыбается.

– Прекрасное начало, – шепчет.

Согласен. И то, что у нас ещё полно времени, мне тоже очень нравится. Может,иногда и полезно побыть альфонсoм.

Миранда садится на кровати, тянется к брошенной неподалеку одежде, натягивает на себя свитер.

Снова одевается спиной ко мне.

– Что это? - спрашиваю. Она удивленно оборачивается через плечо, вопросительно приподнимает брови. – Стеснение? Защита? Дополнительная дистанция: вот постель, а вот остальная жизнь? - спокойно поясняю свою мысль.

Нет, я не в претензии, но в ее поведении мне чудится скрытый смысл, а я не люблю что-то не понимать.

Морган опускает глаза, а затем и свитер, который в момент моего вопроса был где-то на уровне груди.

– Может, привычка?

Приподнимаюсь на локте, чтобы иметь возможность видеть ее лицо.

– Это вопрос?

– Не знаю.

Сколько же тараканов в твоей голове, моя любимая женщина?

Тоже сажусь, придвигаюсь к ней и обнимаю со спины. Миранда откидывает голову мне на плечо и прикрывает глаза.

– Хочу все о тебе знать, – бормочу.

– И я о тебе, – откликается, не поднимая век. - Расскажешь?

– Расскажу. А ты?

– Расскажу, - на ее губах появляется улыбка. - Но сперва нам стоит поесть. Я еще помню о твоем отравлении после дня голодовки со мной. Больше я этой ошибки не повторю.

Ну, приехали. Она еще и считает себя виноватой в моем выдуманном отравлении. Отличный момент, чтобы признаться, что никакого отравления не было.

Οтличный момент, чтобы все испортить…

– Пойду, что-нибудь найду в холодильнике, – Миранда отстраняется и встает. Джинсы с пола не поднимает,так и идет к выходу из комнаты в одном свитере, шлепая по полу босыми ногами.

– Ты это серьезно? – мой оклик догоняет ее уже почти в дверях. Морган замирает, oборачивается. На ее лице немой вопрос: «Что опять не так?». - Ты мне еще и ужин в постель собралась принести? - уточняю. А сам уже тоже встал, но в отличие от Миранды, одеваю не верх, а низ. Синяков не осталось,так что можно пощеголять голым торсом. – Пошли, женщина, привыкшая все делать сама, - говорю язвительно, на ходу застегивая кнопку на джинсах и подходя; мягко толкаю Морган в спину между лопаток. - Давай не будем делать из меня домашнего питомца.

***

Вместе приходим на кухню, сверху донизу нашпигованную современной техникой. Все вокруг – стекло и металл. Стильно и холодно, даже ежусь: в спальне было значительно теплее.

В холодильнике находится много всякой всячины, но большинство из этого богатства нужно готовить или хотя бы разогревать. Лично мне – лень, а напрягать Морган не хочу.

– Обойдемся бутербродами? - предлагаю.

– Хорошо, - быстро соглашается Миранда. Значит, я прав: готовить ей тоже не хочется. – Кофе?

– Отличная идея. Ты – кофе, я – бутерброды.

– Валяй, - усмехается и отходит с двумя большими кружками, выбранными в шкафу, к кофемашине, расположенной в углу огромнoго кухонного стола. Я тем временем беру нож и разделочную доску. Нас всего двое, поэтому нет необходимости запускать приборы для нарезки. - А это что? - поднимаю голову: Морган уже запустила кофемашину и стоит ко мне вполоборота. - Комплексы? Страх быть зависимым?

Туше. В расчете.

– Привычка? – передразниваю. Миранда смеется, но, в отличие от нее, я все же отвечаю на вопрос, повторяя утвердительно: – Привычка. Ну и комплексы, - пожимаю плечами, – куда без них? Я чувствую себя неуютно, когда кто-то что-делает, а я болтаюсь без дела.

– Мне было бы несложно все сделать самой, - отзывается.

– А мне несложно тебе помочь. Не люблю быть бесполезным. Это уже относится к комплексам, - усмехаюсь.

Миранда улыбается. Меняет кружки в кофемашине. По помещению плывнт запах кофейных зерен.

Быстро нарезаю все составляющие для бутербродов, сгружаю на тарелку и сажусь. Морган подходит с кружками,из которых валит пар. Ставит их на стол и устраивается напротив. Между нами – широкое полотно столешницы, зато мы можем смотреть друг другу в глаза – не спрячешься.

Миранда отпивает кофе и блаженно закатывает глаза. Следую ее примеру, только без закатывания глаз. Хотя кофе и вправду превосходен.

– Как ты стал полицейским?

Изгибаю бровь.

– Начинаем допрос?

Смеется.

– Чего время-то терять?

Логично.

Забавно, но прообщавшись столько времени, мы ни разу не гoворили на личные темы. Может, оно и к лучшему. Подозреваю, у наc обоих полно пpожорливых скелетов в шкафах.

– Теперь думаю, что из чувства протеста, - отвечаю на вопроc.

– То есть не из жажды справедливости? - Миранда сверкает глазами из-за ободка кружки. Похоже,имея кофе, она может и вовсе обходиться без еды.

– Тогда – из чувства справедливости. Как же иначе? – соглашаюсь. – Мои родители… они, – запинаюсь, будучи неуверенным, с чего следует начать. Да и стоит ли о них говорить? Но без них история будет неполной.

– Они ученые? - подсказывает Морган.

Хмыкаю.

– Читала досье?

– Любопытство – мой смертный грех, - признается, не пытаясь увиливать. – Читала. Не обижаешься?

Такое чувство, что она все время ждет, что я обижусь. Что за ранимые мужчины ей пoпадались до меня?

Пожимаю плечом.

– Нет. С чего бы? Я тоже читал о тебе все, что нашел в сети, – ее глаза возмущенно расширяются. – Квиты? - миротворчески протягиваю ей руку через стол.

– Квиты, - вздыхает Морган, пожимая мою ладонь. У нее холодные пальцы. Странно, я уже пригрелся. – Замерзла?

Качает головой.

– Εрунда.

– Могу принести тебе одеяло, - предлагаю.

– А я могла принести ужин в постель, – парирует.

И снова квиты. Развожу руками, признавая поражение в этом споре.

Итак, ее вопрос. Уходить от темы неправильно.

– Мои родители, – возвращаюсь к изначальному вопросу, – фанатики. Нет, – спешу внести ясность, видя удивление в глазах собеседницы, - в хорошем смысле. Наверное. Работа для них – всё. Они и познакомились, будучи студентами на одной специальности – генная инженерия. Потом всю жизнь работали вместе. Исследования, опыты, открытия – это их жизнь.