Наша вина - Ron Mercedes - Страница 69

—Легко? —прервала она меня.

Я молчал, глядя на нее. Да, она попала в точку, быть с Софией было легко, приятно, правильно, но в этом не было ни страсти, ни волшебства, ни этого иррационального желания быть с ней, хотеть обладать ею, хотеть сделать ее своей. .

Я чувствовал это только к одному человеку.

— Я бы предпочел остановить это сейчас и не разбивать тебе сердце позже.

София улыбнулась без тени радости в глазах.

—Что заставляет тебя думать, что ты этого еще не сделал?

Она не стала ждать, пока я отвечу, встала с дивана, повернулась ко мне спиной и пошла в свою комнату. Я думал о том, чтобы пойти за ней, извиниться, дать ей больше причин, по которым у нас ничего не получится, но такова была София. Она не собиралась настаивать, она не собиралась умолять меня . . если она хотела меня, ее способ сделать это был неправильным, и однажды она это обнаружит.

Я не был мужчиной ее жизни.

Когда я вошел в номер, аромат шампуня Ноа проник в мой мозг. Все было практически темно, освещалось только торшером, зажженным в углу. Ноа лежала, положив голову на подушку, и ее волосы растрепались по подушке. Я почувствовал, как шишка в моих штанах стала твердой, просто взглянув на нее. . черт возьми, какой она была красивой!

Я прекрасно понимал, что лучше всего было бы уйти или, по крайней мере, подождать, пока алкоголь, который тек по моим венам из-за напитков, которые я выпил в баре, в который я пошел после того, как оставил Софию, не исчезнет из моего тела, но сейчас я мог думать только об одном.

Я снял футболку, пока шел, пока не добрался до изножья кровати. Мои глаза остановились на изгибе ее попки, на ее длинных ногах, цепляющихся за одну из подушек, на ее румяных щеках. Я сел на кровать и внимательно посмотрел на нее. Я так давно этого не делал, что почувствовал внутренний покой в глубине своей души.

Наблюдение за спящей Ноа всегда было зрелищем, но как раз в этот момент я хотел, чтобы она открыла глаза… Черт возьми, я хотел, чтобы она поняла, что я центр ее мира, я хотел, чтобы она снова посмотрела на меня так, как раньше.

Я обратил внимание на книгу, которая лежала на его тумбочке вверх ногами. Я открыл ее и начал читать страницу, на которой она остановилась.

Один абзац привлек мое внимание, и я продолжил читать:

. . ни страдания, ни унижение, ни смерть, ни что-либо еще, что уготовили бы нам Бог или сатана, не смогли бы разлучить нас; и ты, по своему усмотрению, сделал это ..

Я не разбил твое сердце; ты тот, кто разбил его для себя, и, разбив его, ты сделал то же самое с моим. Тем хуже для меня, если я сильный. Какая у меня потребность жить? Какой будет моя жизнь, когда. . Увы! Боже! Хотел бы ты жить с душой в могиле?...

Я с силой сжал челюсть. Следующая фраза была подчеркнута карандашом.

«Ты тоже бросил меня, но я не упрекаю тебя в этом. Я прощаю тебя. Прости меня! Прости меня!»

Я закрыл книгу и сосчитал до десяти.

НОА

Мой сон был беспокойным, в нем я рожала, и куча врачей кричала мне, что есть осложнения и что ребенку угрожает опасность. Я толкала и толкала, потому что это должно было быть то, что я должна была делать. Мои глаза смотрели вокруг в поисках единственного человека, который мог бы развеять мои самые ужасные страхи.

— Я не могу сделать это одна. . пожалуйста.… Ник. . Он мне нужен, пожалуйста..

—Мистер Лейстер сказал, что не приедет. . он настаивал на том, что ему не нужен этот ребенок, и вам тоже.

Я заметила, как я плакала, не только от боли, но и от того, насколько мне было одиноко. Мини-Но собиралась выйти, но когда она это сделала, в родильном отделении раздался не громкий плач новорожденного ребенка, а абсолютная тишина. Кто-то безликий подошел ко мне и протянул сверток, завернутый в одеяла.

Ребенок не двигался.

— Мне очень жаль.… он родился мертвым.

Я открыла глаза и приподнялась на кровати.

Это был кошмар . . я заметила, как слезы увлажнили мои щеки, а мое сердце билось со скоростью тысяча ударов в час. Затем мои глаза остановились на человеке передо мной. Николас заснул на диване, сидя.

Я даже не сомневалась в этом. Я стянула с себя простыни, слезла с кровати и подошла к нему. Когда я селп к нему на колени, подняв его руку, чтобы он мог обнять меня, он открыл глаза, пораженный.

—Ноа … — сначала он сказал ошеломленно, но через секунду почти автоматически крепко обнял меня.

Я зарылась лицом в его шею и начала дрожать как осиновый лист.

—Что случилось? Что случилось? Ты в порядке? С ним все в порядке. .?

Я покачала головой, чувствуя ком в горле, который не давал мне издать ни звука.

Ник взял мой подбородок своими пальцами и поискал мои глаза своими.

— Почему ты плачешь? —спросил он меня в испуге.

Я закрыла глаза, когда его пальцы погладили мою щеку, унося мои слезы.

—Мне приснился кошмар. .

Ник, казалось, немного расслабился, и его руки крепко обхватили меня, прижимая к себе.

—Ты хочешь рассказать мне об этом? Это иногда помогает..

Мне эта ситуация казалась странной. На протяжении почти всех наших ухаживаний я скрывала от него, что, когда я не была с ним, мне было очень трудно заснуть; он всегда защищал меня от моих плохих снов, даже не подозревая об этом, когда он был рядом, я спала без каких-либо проблем.

— У меня были роды … — я объяснила очень тихо, - а тебя там не было.

Ник с силой сжал челюсть, но подождал, пока я продолжу.

— Я тужилась и делала то, что от меня требовали врачи. . но в конце концов Мини-Я была мертворожденным, и я. . я. .

Ник обнял меня, и я позволила себе погрузиться в его большие руки, образ моего мертвого ребенка не выходил у меня из головы.

—Этого не произойдет, Ноа, — заверил он меня, поглаживая мои волосы своими длинными пальцами.

—Откуда ты знаешь? —осведомилась я, положив голову ему на плечо и закрыв глаза.

Ник потянул меня за собой, чтобы я посмотрела на него.

—Начнем с того, что ничто и никто не может заставить меня не быть с тобой, когда ты будешь рожать.

Я пристально смотрела на него несколько секунд.

—Ты обещаешь это? — спросила я, не в силах сдержаться.

— Я буду держать тебя за руку с того момента, как начнутся роды, и до того момента, как все закончится, даю тебе слово.

Несмотря на то, что я никогда бы не ожидала чего-то другого, я почувствовала огромное облегчение, охватившее все мое тело. Затем Его рука оторвалась от моих волос и легла мне на живот.

— Разве уже не должно быть заметно? — сказал он, нахмурившись.

—Он вырастет . —ответила я, задержав дыхание, когда его рука скользнула мне под футболку. —Иногда мне кажется, что он ждал, пока ты это узнаешь о нем, чтобы показать себя. .

— Знаешь, мне все еще трудно в это поверить. — признался он, все еще не отводя глаз от моих.

Все было слишком ошеломляюще, Мини Я, он, мы. . я еще не осознавала всего этого, это было слишком много изменений, и все они происходили почти одновременно.

—Я напугана, —заявила я, желая, чтобы время остановилось, желая вернуться к началу, к тому времени, когда были только он и я, и проблемы еще не пришли, чтобы причинить нам вред.

—Это нормально— что ты. . я тоже взволнован, — заявил он, глядя прямо перед собой, —но все будет хорошо, вот увидишь.

—А если это не так? — спросила я шепотом, боясь высказать свои опасения вслух. —Этого не должно было случиться, я не должна была быть матерью . . мое тело . .

—Твое тело идеально, — процедил он, не оставляя места для сомнений.

—Ник. . ребенок… я была на грани того, чтобы потерять его, — призналась я, боясь смотреть ему прямо в глаза.

— О чем ты, черт возьми, говоришь?

Я попыталась успокоиться, чтобы объяснить ему это.

—Ты помнишь ту ночь на вечеринке по случаю новоселья?.. Когда тебе пришлось отвезти меня домой. .?

Нику потребовалось не более двух секунд, чтобы вспомнить это, и он весь насторожился.