Влечение. Мой опасный босс - Черно Адалин - Страница 9

– Привет, что случилось? Босс только нехотя бросил, что у тебя отгул, загрузил работой и закрылся в кабинете, – встревоженно тараторит подруга. – Я волнуюсь! Ты вчера не говорила про отгул. Мы домой вместе даже идти собирались.

– Бабуля в больницу попала, Оль, – начинаю с главного.

Не начинать же с того, что я за прошедшие полдня дважды убедилась в том, что Оля была права и у Гадаева действительно большой. Откуда у нее, между прочим, эта информация?

– О, боже! Как Антонина Васильевна? Я могу помочь? Чего сразу мне не позвонила?

Деньгами подруга помочь мне точно не может, у самой куча кредитов и ипотека, а вот облегчить моральное состояние, даже очень может.

– Много чего есть рассказать, но…

Рассказ слишком длинный и откровенный для телефонного разговора, поэтому я делаю многозначительную паузу.

– Ты пугаешь меня, Вересова! – вопит Оля. – Что такого могло произойти за несколько часов? Мы меньше суток не виделись!

О том, что я, кажется, сошла с ума, по телефону не говорят.

– Оль, сможешь вечером после работы зайти? Я сейчас не могу разговаривать.

– Что б тебя, Евангелина! – от души обзывает меня полным именем, которое я терпеть не могу, лучшая подруга. – Я теперь от любопытства сдохну, но даже мертвая к тебе доползу! Мартини брать или сразу коньяк?

– Бери текилу и прихвати номера всех знакомых секретарш, – добиваю Олю интригой и сбрасываю вызов.

Это ей месть за вчерашнее. Нечего было меня программировать на большой член Гадаева. Может это вообще она во всем случившемся виновата! Обвинить кого-то кроме себя очень приятно, хотя я и понимаю, что это глупо. Зато настроение еще немного улучшается, и я, наконец, добираюсь до сайтов с вакансиями.

Пока брожу в поиске подходящей, не покидает мысль, откуда все-таки подруга про размер члена знает. Что, если вчера Гадаев и ее к столу сзади прижал? Вообще не удивлюсь! Его кобелиная натура и не на такое способна. Кому, если не мне, знать, какой Артем бабник. Да вокруг него женщины всегда толпами ходили, как дети вокруг новогодней елки в ожидании подарков, честное слово. Я все время думала, что и ждать там нечего, а теперь… теперь думаю иначе. «Почувствовала» на себе, что именно все они ждали и хотели.

На рынке труда все по-старому. Без опыта и хороших рекомендаций с предыдущего места работы выбор по-прежнему скуден. Звоню в несколько фирм и везде у меня спрашивают, что заставляет меня менять место с большим окладом в престижной фирме на их скромную вакансию. Я пробую разные варианты ответа. Говорю, что неудобно территориально туда добираться, не устраивает график, одним даже ляпаю, что жених против.

Все эти отговорки не проходят. Мне обещают перезвонить, но всем известно, что так культурно шлют лесом. Мне не верят. И это понятно. Никакой дурак не пойдет на ощутимое понижение зарплаты из-за дороги, графика или жениха. А если и пойдет, то выходит, в деньгах он не нуждается, соответственно и в работе не слишком заинтересован. Кому такие сотрудники нужны?

Закидываю напоследок свое резюме на сайты – пусть висит – и собираюсь в больницу. Время подошло. А по дороге в такси перехожу ко второму пункту своего плана. Пишу знакомым ассистенткам сообщение: «Привет, нет на примете щедрого и адекватного работодателя? Хочу уйти от своего. Достал. В долгу не останусь». Отправляю.

Звонками девушек лучше не отвлекать, а вот послание мое они прочитают, когда освободятся, подумают и ответят. Мы частенько жалуемся друг другу на боссов, так что просьба моя никого не удивит.

В больницу приезжаю вовремя и меня сразу проводят в кабинет главврача.

– Здравствуйте, я внучка Антонины Васильевны Вересовой, Ева, – представляюсь заведующему.

Мало того, что больница – место не слишком приятное, еще и Юрий Петрович – мужчина в возрасте и вид имеет такой грозный, что я немного робею.

– Здравствуйте. Рад, что вы нашли возможность перевести бабушку на операцию за границу, – отвечает сухо и по делу, проверяя что-то в компьютере. – Мы ее немного подлечим, укрепим для поездки, и можно брать билеты. Все документы отправим в клинику сами. Только договоритесь с принимающей стороной о датах. Я думаю, примерно через месяц будет самое то.

Я непонимающе хлопаю ресницами и смотрю на Юрия Петровича так, словно он великий фокусник. Кто нашел возможность отвезти бабулю за границу? Мы? Ничего не понимаю. Родители мне обязательно позвонили бы, если нашли бы деньги, но они молчат. А из всего этого выходит, что мне нужно ехать домой, открывать почту и читать что там написал Гадаев в своем контракте. Потому что в больнице явно прослеживается его след. Ну или Никиты, что еще хуже. Холодею от ужаса. Уж лучше иметь дело с Гадаевым, чем с Ником. Если мысли о боссе вызывают румянец на щеках и напряжение в сосках, то мысли о бывшем холодный пот и содрогание.

– А сейчас нужно что-то из лекарств купить? – мямлю, как школьница у доски.

– Нет, все есть, лекарства уже привезли, – отрезает заведующий, продолжая пялиться в монитор.

– Спасибо большое, а когда я смогу увидеть бабушку? – все же уточняю.

Не вопить же мне, что я понятия не имею, откуда взялись деньги и требовать от него ответа. Думаю, в таком случае он составит обо мне не самое приятное мнение.

– Антонине Васильевне гораздо лучше. Думаю, послезавтра переведем ее в палату, тогда и приходите в часы для посещения.

Поблагодарить, попрощаться и ретироваться выходит за мгновение. Кабинет покидаю с легкой досадой. Чего ехала, спрашивается? Думала в аптеку придется бежать, лекарства покупать, а тут все схвачено. Разбирает досада. Выслушать слова главврача и офигеть, я прекрасно могла бы и дома.

Теперь вот сижу в такси, как на иголках, и хочу скорее попасть в квартиру. Договор с телефона читать неудобно. Мечтаю скорее приехать домой и открыть его на ноутбуке.

Правда, у подъезда вспоминаю про Олю и текилу. Приходиться забежать в магазин за фруктами, пастой и беконом. Сделаю на скорую руку Карбонару и нарезку, а то у меня дома из закуски – вчерашнее недоеденное печенье.

Добираюсь до квартиры, переодеваюсь в домашнее и открываю, наконец, контракт. Читаю, читаю и глазам поверить не могу. Гадаев своим грамотным юридическим языком предлагает мне стать его… какое бы слово подобрать, чтобы обозвать точнее? Рабыней? Наложницей? Постельной игрушкой? Не-е-е-т, постельной игрушкой слишком мелко. У нее обязанностей всего ничего – только знай рот разевай, да ноги раздвигай. Мне же предлагается делать не только это, но и свою обычную работу.

Ко всему перечисленному нужно прибавить круглосуточный доступ к моим услугам (свободное и личное время в контракте не предусмотрены), но и это не все! Помимо прочего я должна найти себе замену. Сама. Такую, чтобы Гада устроила. И только тогда он мне даст вольную… То есть выдаст расчет и великолепные рекомендации. Правда, стоит все же отметить, что за рабство он обещает мне выплатить просто баснословную сумму гонорара.

Хватит вообще на все. Не только на поездку в Израиль – кстати, да, деньги на операцию выделил и отправил именно Гадаев – но и папе на бизнес, маме на пластику, о которой она мечтает, и мне на безбедную безработную жизнь в течении лет пяти. Не меньше. Я в шоке! Откидываюсь на спинку дивана и пялюсь в одну точку. Интересно, а дядя Боря знает, как его сынок деньгами швыряется? Это ведь его фирма, он ее учредитель, он ее с нуля создавал, поднимал и раскручивал.

Что делать я не имею понятия. Гордость кричит, что надо устроить скандал и прочитанное забыть, а здравый смысл воет: ты в своем уме? Вчерашняя фригидная под правильным руководством сегодня оказалась развратной нимфоманкой, которой достаточно нескольких прикосновений. И вот это самое правильно руководство сейчас предлагает провести время приятно и с пользой. Когда еще выпадет шанс достичь оргазмов от проникновения? Почему-то я на все сто уверена, что с Гадаевым это не далекая фантазия, а реальность.