Жена без срока годности (СИ) - Горышина Ольга - Страница 1

Annotation

Сын вырос, дочь у меня от другого, но по закону я все ещё ему жена. По закону подлости. После сорока, говорят, жизнь только начинается. Хочу начать ее с чистого листа без просроченного мужа, который бросил меня с маленьким ребёнком в чужой стране без денег, но с большим желанием выжить ему назло. Сейчас уже все перегорело, и я просто хочу закрыть дверь в прошлое. Но что делать, если у двери нет замка, а есть лишь ручка? Рука человека, которого я когда-то любила. Дать ему второй шанс?

— Что ты делаешь?

— Опытным путём выясняю, растворяется ли золото и бриллианты в миндальном шампанском. А что? Ты что-то имеешь против?

— А в Россию-то тебе зачем?

— Встретиться с твоим отцом и вручить ему наконец свидетельство о разводе. А то по закону Российской Федерации мы с Андреем все ещё женаты.

18+

Жена без срока годности

Глава 1. Тяжелое решение

Глава 2. Наши идиоты

Глава 3. Нежданная помощь небес

Глава 4. Футбол в одни ворота

Глава 5. Локальный абонент

Глава 6. Серое пальто

Глава 7. Дождь в душе

Глава 8. Обед с посторонним

Глава 9. Встреча с Кондрашкой

Глава 10. Клюква

Глава 11. Эгоист

Глава 12. Хочу только платье

Глава 13. Что такое нормально

Глава 14. Снежный человек

Глава 15. Первый акт мы почти отыграли

Глава 16. НЛО

Глава 17. Разбег взят

Глава 18. Каждому по вере

Глава 19. Второй шанс

Глава 20. Все с ума посходили

Глава 21. Между двух миров

Глава 22. Баба с серпом

Глава 23. Открытая дверь

Глава 24. Все плохо

Глава 25. Пять минут

Глава 26. Горячий кофе

Глава 27. Второй раз

Глава 28. Туристка

Глава 29. Ненавижу

Глава 30. Трамвай желаний

Глава 31. Троянский конь

Глава 32. Похолодало

Глава 33. Суррогат

Глава 34. Игра в резиночку

Глава 35. Святая земля

Глава 36. Выхода нет

Глава 37. Запах кофе

Эпилог

Жена без срока годности

Ольга Горышина

Глава 1. Тяжелое решение

— Мама, что ты делаешь?

— Опытным путём выясняю, растворяется ли золото и бриллианты в миндальном шампанском. А что? Ты что-то имеешь против?

Сказать или сделать — я уже не стала добавлять. Сын сел напротив и пришлось поднести бокал к губам, чтобы не рассмеяться.

— А если проглотишь? Мне тебя куда везти: в больницу или в неотложку?

— В туалет отведи. Дешевле будет, — отставила я бокал в сторону, едва тронув губами драгоценность. — Почему не спишь?

— Потому что ты не спишь.

Алекс заметил открытый фотоальбом, созданный ещё в те времена, когда заказ печати фотографий не являлся признаком старости. Я вытащила из бокала оба кольца: одно с помолвки, другое обручальное, вытерла о подол юбки и спрятала под плёнку, украсив дорогими безделушками свое свадебное фото. На нем я в коротком белом платье держу за руку пятилетнего Алекса в шортах и футболке и моего уже пять минут как второго мужа. Сунил Рамачандран во всем белом смотрится смуглее обычного. Ещё и распечатали фото в глянце. Стоим втроём на ступенях городской ратуши в день регистрации нашего брака и радостно смотрим в общее будущее. Наверное, мы бы запечатлели и развод, если бы не оформляли его удаленно. Уже скоро год, как Сунил улетел из Калифорнии в Индию с явным желанием никогда больше не возвращаться в Штаты.

— Красивые же кольца. Почему ты решила их не носить? — спросил меня двадцати четырехлетний сын.

Я поджала губы, захлопнула альбом, который теперь топорщился в середине, и взяла бокал, чтобы допить шампанское.

— У меня достаточно красивых колец и без этих двух.

О, да — как у любой, наверное, обеспеченной индийской женщины. На всякий праздник муж дарил мне украшение. Скорее всего, именно поэтому мы так и не сумели накопить на первый взнос за дом. С другой стороны, имея из общего только восемнадцатилетнюю дочь, мы без проблем поставили точку в семейной жизни.

— За твоё здоровье! — допила я шампанское.

Действительно допила — бутылку, пусть и маленькую, всего-то на два бокала.

— А как твоё здоровье? Психологическое? — добавил сын вкрадчиво.

— Алекс, у меня все хорошо, — говорила я тихо, боясь разбудить его девушку, спящую за стенкой. — Мы к этому шли два года. Наши отношения себя исчерпали. Понимаешь?

— Потому что ты не захотела жить в Индии?

— Нет, не только поэтому. И скорее не поэтому. Мы давно живем, как соседи, если ты заметил.

Сын хмыкнул.

— Я не заметил, даже когда вы перестали жить, как соседи.

— Потому что ты тогда был маленьким. Сейчас, впрочем, ты тоже ещё маленький, — теперь уже хмыкнула я, — чтобы понять, что не надо мучить друг друга своим обществом.

— Мне уйти? — поднялся он резко, но я все же успела схватить его за руку.

— Я не про тебя.

Я не звала сына на кухню, но когда Алекс пришёл, поняла, что сидеть одной мне не хочется, а уснуть так рано я все равно не усну. Как у такой совы мог родиться жаворонок? Видимо, в папу… Хотя Андрей, помнится, тоже любил поспать.

— Сядь, Алекс. Нам нужно поговорить. Жизнь изменилась, понимаешь?

— Ты про своё сокращение или про свой развод?

— Про все сразу. И про твою балду-сестру. И про мою предстоящую поездку в Россию.

— А в Россию-то тебе зачем? — прямо-таки испугался мой большой ребёнок.

— Встретиться с твоим отцом и вручить ему наконец свидетельство о разводе. А то по закону Российской Федерации мы с Андреем все ещё женаты.

Да, именно это я делаю, больше ничего. И на сборы ушло немного, меньше недели.

— Квартира оплачена до конца года…

Меня передернуло от собственных слов, обращенных к Алексу: того не желая, разбудила скорбных демонов воспоминаний. Так начался и закончился наш финальный разговор с его отцом двадцать лет тому назад.

— А дальше? — спросила я, оглядываясь на приоткрытую дверь спальни, где сопел наш двухлетний сын, даже не догадываясь, что папочка больше никогда не накормит его втихаря мороженым.

— А дальше сама! — выплюнул Андрей мне в лицо и поднялся.

Не смог дальше смотреть мне в глаза. Я не моргнула. Слез не было. Я еще ни минуты не плакала.

— Думаешь, вернусь?

— Уверен, — ответил, стоя ко мне спиной.

Лопатки под футболкой сведены. Нервничает? Надеюсь!

— Ты ребенкины три года пропустишь.

— Переживу как-нибудь.

— Ну и дурак…

Я не стала вставать, только сильнее стиснула голые коленки. Сарафан слишком короткий — вспотевшие ляжки придется теперь отдирать от кожаной подушки стула. А это больно.

— Дура… — сказал Андрей, продолжая пялиться в закрытую пока дверь.

— Сам еще вернешься, — скрежетала я зубами.

— Не надейся…

Думает, надеюсь… Нет, в его уме я больше не сомневаюсь. Дурак!

— Другие мечтают попасть в Штаты, а ты трусливо бежишь от первых проблем.

— Трусливо? — Андрей обернулся и уставился на меня злым взглядом. — Все бегут за бесплатной колбасой, не зная, что придется пахать по двадцать четыре часа в сутки без выходных и все равно едва концы с концами сводить будешь. Я не раб на галерах! Тебе нравится — вперед. Только быстро сдуешься.

— Тебе назло не сдуюсь…

— А ты поработай месяц! — повысил он голос, забыв про спящего сына. — Посмотрим, как тогда запоешь…

Я шикнула — замолчал.

— А если я не приеду, — проговорила, глядя на него исподлобья, — ты готов оставить ребенка?

Андрей смотрел на меня сверху вниз, снисходительно, с ухмылочкой.

— Ты вернешься. Прибежишь, — в голосе ни капли сомнения.

Почему-то перед экзаменами в универе он всегда говорил: сдашь, чего волнуешься…