Тэсса на краю земли (СИ) - Алатова Тата - Страница 21
- Предыдущая
- 21/61
- Следующая
Холли Лонгли был и сам как произведение искусства — что-то античное, хрупкое, вечное.
Бренда презрительно фыркнула.
— Он что, цветочная фея, — заметила она, — питается одной клубникой. Скупил у меня половину урожая.
— Бренда, — твердо сказала Тэсса, — вы идите пока. Я займусь вашей коровой сразу после похорон.
— Но… — начала было она, потом закрыла рот и молча пошла к выходу.
Мало кто мог сопротивляться, когда Тэсса не хотела, чтобы ей сопротивлялись.
Убедившись, что невыносимая Бренда покинула ее дом, она вернулась к дивану и уставилась на Холли Лонгли тяжелым изучающим взглядом.
— Что? — сразу занервничал он и на всякий случай прижал к себе клубнику, будто ее собирались отнять.
— Где мои пикси? — строго спросила Тэсса.
— Исчезли, — округлил глаза Холли Лонгли, — я тут ни при чем. Фанни тоже меня допрашивала, но я ничего не делал!
— Разберемся, — угрожающе процедила Тэсса.
Художник был для нее вроде инопланетянина — сиропный, холеный, изнеженный.
К тому же немного чокнутый.
Не от мира сего.
Весь в своем творчестве, а не в реальных проблемах.
Он был не из тех, кто мог бы пойти с ней ночью под дождем искать пропавшую корову, а вот Фрэнк бы пошел, вздумай Тэсса его позвать.
Она никогда прежде не встречала людей, подобных Холли Лонгли. Права была Бренда — он казался скорее цветочной феей, нежели человеком из плоти и крови.
— Что случилось с моей спальней?
Холли приободрился. Теперь он выглядел как человек, который точно знает, что огребет, но не может сдержаться.
— Тэсса Тарлтон, — сурово произнес он, — ты совсем распустилась!
— А? — она так охренела, что плюхнулась на задницу на ковер возле дивана и уставилась в близкое лицо Холли. У него были золотистые искорки в глазах, крохотные полупрозрачные веснушки на кончике острого носа, нежные мягкие губы, от которых пахло кокосовым маслом. Запах клубники окутывал Тэссу как облако.
— Разве можно развести столько кошмаров в одной крохотной спальне? Чего ты добивалась, ради бога, — что они тебя разорвут на части? Там же даже дышать больно! Боже, — он закатил глаза, — я как представлю, сколько времени понадобится, чтобы разогнать все это, мне аж дурно становится.
У Тэссы пересохло в горле, а сердце стучало очень быстро.
— Ты сможешь? — хрипло спросила она. — Сможешь разогнать мои кошмары?
— Да уж конечно, — раздраженно ответил Холли и вдруг, потянувшись, поднес к ее рту клубнику. Тэсса машинально взяла ее губами. — Дело совершенно не в этом. Тебе нужно перестать генерировать всю эту дрянь вокруг себя.
Она раздавила зубами ягоду и совершенно не почувствовала ее вкуса.
Холли Лонгли сейчас сконцентрировал на себе все внимание Тэссы.
— Как?
— Ну как-то взять себя в руки и перестать себя ненавидеть.
— Как? — повторила Тэсса оглушенно.
— Пока не знаю, — признался Холли досадливо. — Я же не психоаналитик. Но я нарисую для тебя картину, которая будет излучать свет.
— Ты действительно веришь в свое искусство, правда?
— Мои картины — это то, что я есть. Больше во мне ничего нет.
Они некоторое время молчали, глядя в глаза друг другу.
А потом из гаража раздался пронзительный женский крик.
Глава 11
Покинув дом шерифа Тарлтон, невыносимая Бренда целеустремленно направилась к пансионату, построенному возле самого кладбища.
Внизу, как всегда, никого не было. На пустой стойке портье валялся забытый ярко-рыжий шарф, определенно принадлежавший Фанни. В центре холла вразнобой стояли разнокалиберные кресла. Лестница на второй этаж тускло освещалась дежурными светильниками.
Вздохнув, Бренда пошаркала вверх по ступенькам.
— Фрэнк, — крикнула она, добравшись до коридора, — Фрэнк Райт!
Перед ней были одинаково безликие гостиничные двери. В пансионате располагалось десять номеров, и только два из них были заняты. А глупая девчонка Одри жила в сарае. Это очень огорчало Бренду, однажды она даже предложила строптивице комнату в своем доме, но в ответ услышала только очередную грубость.
Бог создал подростков в наказание всему человечеству.
— Фрэнк, — снова крикнула Бренда.
Неужели придется стучать в каждую дверь?
И тут этот громила выглянул в коридор. Увидел Бренду и сразу опустил глаза вниз.
От этого в ее груди что-то болезненно хрустнуло.
Как будто чужое трудное прошлое коснулось Бренды своим крылом.
— Леди с курицами, — буркнул Фрэнк Райт.
Бренда шла сюда с твердым намерением заставить его посмотреть в глаза сварливому Джону, чтобы узнать, куда старый мерзавец подевал ее корову Елизавету.
Но сейчас это показалось невозможным.
Права была шериф Тарлтон: Фрэнк был живым человеком, а не ходячим детектором лжи.
— У меня раковина подтекает, — грубовато сказала Бренда, — а ты, говорят, сантехник. Не посмотришь?
Громила ухмыльнулся, и это выглядело зловеще.
Но Бренда его не боялась.
Когда ты такая старая, то бояться тебе совершенно нечего. Но в тебе расползаются метастазы доброты и жалости.
И тут со стороны дома шерифа Тарлтон раздался женский крик.
Тэсса бросилась в гараж, гадая на бегу, как эта бестолковая девчонка, Одри, смогла поднять крышку гроба и зачем теперь так вопит — никогда покойников не видела?
Прежде чем выскочить из гостиной, она бросила короткий взгляд на Холли Лонгли. Тот снова погрузился в чтение, лакомясь клубникой. Демонстрировал, что никакие крики его никак не касаются.
Хмыкнув, Тэсса пронеслась по коридору, соединяющему дом с гаражом, и ворвалась в просторное, хорошо освещенное помещение.
Тут стояли катафалк, личный джип Тэссы, потрепанный автомобиль Фанни.
Багажник линкольна был открыт, Одри продолжала кричать, но уже как-то без энтузиазма, скорее по инерции. Крышка гроба валялась на полу.
Тэсса заглянула внутрь. На атласной обивке никого не было.
— Где? — коротко спросила она.
Одри перестала кричать и указала в сторону развалюхи Фанни.
Наружная дверь хлопнула, и появился Фрэнк Райт — серьезный и, судя по решительному подбородку, готовый к драке.
Одри взвизгнула и шарахнулась от него в сторону.
Ее можно было понять — Фрэнк выглядел как душегуб и убийца, и с непривычки его запросто можно было испугаться.
Тэсса махнула ему рукой — мол, не парься чувак, работают профессионалы, и осторожно заглянула за автомобиль.
Забившись в угол, на холодном бетонном полу сидел юноша в строгом похоронном костюме. Он так сильно трясся, что разглядеть его получилось не сразу.
Поработали над ним на славу: все, что было оторвано в результате аварии, патологоанатомы аккуратно пришили. Тэсса видела швы на черепе, на щеке, под толстым слоем посмертного макияжа, шрам, бегущий из-под левого манжета.
— Наш жмурик? — спросил за ее спиной Фрэнк с интересом. Страха в его голосе не было. Совсем.
— Джеймс Стюарт, — подтвердила Тэсса медленно.
— Зомби? Вампир? Призрак? Упырь? — деловито уточнил Фрэнк.
Она не удержалась, оглянулась и неожиданно для самой себя поцеловала его в губы — коротко и крепко. Щетина щекотнула кожу.
Брови Фрэнка взметнулись вверх.
— Это за что? — спросил он с запинкой.
— За хладнокровность, — объяснила Тэсса. — Терпеть не могу истеричек.
Теперь он смутился.
— Просто я покойников боюсь меньше, чем живых, — объяснил с кривой усмешкой.
Тэссу это озадачило. Почему Фрэнк поспешил заверить ее в том, что поцелуй получился незаслуженным: не хотел целоваться или из-за внезапного приступа честности?
На самом деле она прикидывала, как бы поцеловать его, примерно с Хейла, с того момента, когда Фрэнк притормозил у Парадайс парка и спросил с угрюмой неловкостью — а могут ли они посмотреть на розовых фламинго.
Тэсса согласилась в основном потому, что ее задница и спина одеревенели от долгой поездки, но неожиданно для себя получила от их прогулки искреннее удовольствие. Фрэнк глазел на животных, а Тэсса глазела на Фрэнка. Когда они дошли до детенышей альпака, у него стало такое сложное, замкнутое выражение лица, как будто он изо всех удерживался от кражи.
- Предыдущая
- 21/61
- Следующая