Проклятие пикси (СИ) - Берестова Елизавета - Страница 27

— Но зачем убийца направился наверх? — восклицала леди Элеонор, — что ему понадобилось в кабинете моего покойного мужа? И как от проник в дом? Вы ведь не обнаружили ни разбитых окон, ни вскрытых замков. Но ведь у нас все замки усилены магией, можно заклинанием открыть дверь? — она бросила вопросительный взгляд на Рику.

— Не думаю, — ответила чародейка, — производители замков снабжают свой товар антивзломным заклятием. Теоретически его взломать можно, но на это уйдёт много времени и непременно останутся следы ритуала.

— Да, — подтвердил Вил, — в наше время грабители предпочитают грубую силу: просто вламываются в дом — и дело с концом.

— Но я на всякий случай проверю, — пообещала чародейка, — хотя и уверена, что грабителя можно исключить.

— Почему? — графиня цеплялась за версию взлома, поскольку ей была невыносима мысль, что кухарку убил кто-то из своих.

— Полностью согласен с мистрис Таками, — коррехидор поддержал Эрику, — ведь даже если посторонние знали о ценностях в кабинете, знать о ключе с хвостом ящерицы могли только свои.

— Ценности? — воскликнула леди Элеонор, — да откуда там взяться ценностям! Пара пейзажей едва ли потянут на тысячу артов, чернильный прибор, хоть и дорогой, но мраморная подставка треснула лет двадцать назад. Остаются книги, но моя фантазия отказывается представить грабителя, совершающего убийство ради старых пыльных книг. У нас на первом этаже полно столового серебра, мои драгоценности в сейфе в этой комнате. Зачем кто-то отправился в кабинет — не понятно.

— Как вы считаете, — спросила она, с тревогой глядя на Вилохэда, — меня тоже убьют?

— Уверен, что нет, — успокоил её коррехидор, — он понимал, что опасность для леди Элеонор есть, но не знал, насколько эта опасность серьёзная. Поэтому он пока не волновать её зря, — мой долг коррехидора Кленфилда и четвёртого сына Дубового клана сделать всё, чтобы защитить вас. И Служба дневной безопасности и ночного покоя это сделает.

— Полагаюсь на вас, Вилли, верю и благодарю. Но, — графиня задумалась, — скажите, на бедняжке Сэре была шаль.

Две пары глаз: карие, цвета спелых желудей, и голубые безмятежной голубизной обратились на чародейку.

— Могу с уверенностью сказать, что нет, — заявила Рика, — когда я осматривала покойницу, на ней была только фланелевая рубашка в мелкий цветочек. Ни шали, ни обуви на ней не было.

— Шаль должна была быть, — уверенно заявила леди Элеонор, — она вчерашним вечером куталась в неё. Не думаю, что она могла покинуть спальню без шали или тапочек.

— Какую именно шаль носила госпожа Монси? — она сегодня за весь день не увидела ни единой шали, как надетых на кого-то, так и валяющихся сами по себе.

— Шаль, вернееэшвильскаяшаль, — с нотками гордости заявила госпожа Сакэда, — особая шерсть тонкорунных коз, смешанная с кроличьим пухом. Я сама выбирала её к Сэриному юбилею. У Картленов отливный выбор.

— Какого цвета вы приобрели шаль для госпожи Монси?

— Благородный серебристо-серый, — незаметно смахнув слезинку, ответила бывшая придворная дама, — Сэре пятьдесят сравнялось. Я решила ей запоминающийся подарок сделать. Эшвильские шали делают серыми и белыми. Белые, как говорят, больше молодым подходят. Вот и остановила свой выбор на серой.

— Хорошо, — сказал Вилохэд, вставая, — нам нужно осмотреть кабинет вашего покойного мужа. Вы разрешите нам сделать это?

— Естественно, вы в праве распоряжаться в моём доме по своему усмотрению. Ключ от кабинета найдёте на общей связке. К нему ещё высушенный хвостик зелёной ящерицы прицеплен.

Глава 6. СТАРЫЕ ИМЕНА, НОВЫЕ ФАКТЫ

На кухне горничная Хана пила чай. При виде представителей Службы дневной безопасности и ночного покоя она дёрнулась, чтобы вскочить, но осталась на месте, отхлебнула большой глоток, поперхнулась, закашлялась.

— Нашла, — Рика отцепила уже знакомый ключ с железного кольца.

— Зачем он вам? — любопытная горничная привстала, вытягивая шею.

— Осмотр места преступления, — небрежно бросила чародейка.

— Но ведь вы там были уже, — неуверенно проговорила девушка и почему-то воровато посмотрела на входную дверь.

— Тогда кабинет ещё не являлся местом преступления, — сказал Вил, — мы не знали, что Сэру Монси убили именно там. Когда вы пришли убираться, ничего странного вам в глаза не бросилось?

— Странного? — Хана вытерла вспотевшие ладошки о фартук. Она наморщила лоб, демонстрируя прикладываемые умственные усилия, — вы это про что?

— Про мебель не на своих местах, открытые створки шкафов, предметы, которых в кабинете раньше не было.

Глаза Ханы подозрительно забегали.

— Подвеску я господину коррехидору ещё давеча отдала, — зачастила горничная, — как нашла, так сразу и отдала. А что, зачем мне чужое добро? Чё касаемо мебели или каких других предметов, ничего необычного или примечательного не углядела.

— Вещей убитой на полу не было? — Рика надела очки и взяла блокнот.

— Каких-таких вещей? Её ж в ночнушке убили. Не было там ничего, клянусь всеми богам удачи вместе, ничегошеньки не было, одна эта свинюха дурацкая под столом валялась. Сперва-то я и её не заметила, а после подняла. "Странное дело, — говорю себе, — откудова это тут взялось?" В карман прибрала, а после вам сама отдала, вы даже меня не спрашивали ни о чём.

— Про оберег из Храма плодородия мы уже поняли, — остановила многословие горничной Рика, —нас интересует пуховая эшвильская шаль и тапочки кухарки.

— Эшвильская шаль? — по своему обыкновению переспросила кухарка, и эта её манера уже начала прилично раздражать чародейку. То ли девица отличалась определённым тугоумием, то ли выигрывала время, чтобы обдумать ответ, — отколь у простой кухарки возьмётся модная дорогая вещица? Небось всю жизнь в деревенском шерстяном платке проходила, а тут, извольте видеть, эшвильская шаль! Не видала я этой шали, ни разочка, пока она жива была не видела. Хоть бы для смеха надела. И тапочков еёшних там тоже не было. У Сэры нога была — будь здоров, какая большая была, обувка такого размера от взгляда просто так не затеряется. Не было тапочек в кабинете, вот вам и весь мой сказ.

— Понятно, — проговорил коррехидор, его раздражал пронзительный и писклявый голос горничной графини Сакэда, — мы тебя поняли.

— Но я считаю своим долгом напомнить, — со всей возможной серьёзностью заявила чародейка, — всяческое утаивание и злонамеренное искажение фактов рассматривается как препятствование проведению следствия и карается по всей строгости артанских законов.

Небольшие глубоко посаженные глаза девушки раскрылись на всю ширину.

— Что вы, что вы, мистрис чародейка, никогда! Ни за что! Я — девушка честная, мне подобное даже в голову прийти не могло. Я с вами, ну прям, как на духу. Ну как перед папенькой с маменькой!

— Это ты загнула, — поморщился коррехидор, а Эрика просто окинула горничную графини уничижительным взглядом.

Нет, всё-таки жаль, что в современном обществе начисто утрачено почтительное отношение к некромантам!

Повторный осмотр кабинета не принёс ничего нового. Магия ощущалась самую чуточку, зеркало Пикелоу шелохнулось совсем чуточку, похоже, осенью ставили защиту от мышей и моли. Коллекция амулетов в шкафу давно разрядилась.

— Занятное местечко, — проговорил Вилохэд, оглядывая кабинет сэра Чарльза, — хозяин-то оказывается был эстетом.

Эрика подняла голову. Она ползала под столом в надежде найти новую улику. Коррехидор же остановился возле курительного столика.

— Три сорта табака, причём весьма дорогого, — он продемонстрировал чародейке банку с крышкой в виде головы канюка, — такой и мой отец курит.

— Удивительно, — усмехнулась чародейка, вылезая из-под стола, — вредные привычки ещё оказывается ещё и стоят не дёшево.

— Курительные трубки и качественный табак — разорительное удовольствие, — коррехидор переключился на трубки, размещённые на специальной подставке, — сам я не курю, но отец и братья курят. Одна такая вещица ручной работы, — он показал Рике трубку, инкрустированную перламутром и серебром, — запросто потянет на два ваших жалования.