Память льда - Эриксон Стивен - Страница 81

— Да пожалуйста, — равнодушно пожал плечами Бошелен.

— Постойте! — спохватился Итковиан. — Вы же оба серьезно ранены и нуждаетесь в уходе. Ваши раны продолжают кровоточить.

— Спасибо за заботу, несокрушимый щит, но нам не требуется помощь. Мы справимся сами. Пусть лучше твои солдаты помогут нашим бедным слугам… Удивительно, но ни волы, ни лошади не пострадали. Это очень кстати. Как только починю повозку, мы сможем отправиться дальше.

Итковиан скептически оглядел искореженные обломки — «Что тут вообще можно ремонтировать»? — и сказал Бошелену:

— Мы должны спешно возвращаться в Капастан и забрать всех вас с собой. На починку нет ни одной лишней минуты.

— Я никого не задержу.

Со стороны холма раздался пронзительный визг… Глазам Итковиана предстало странное зрелище: Корбал Брош, кувыркаясь, летел по воздуху. Пран Чоль с презрением взирал на него. Вскоре Брош ударился о землю и покатился к подножию.

Бошелен вздохнул.

— У бедняги дурные манеры, — сказал он, глядя на компаньона, который с кряхтеньем поднимался на ноги. — Брош, к сожалению, все детство провел взаперти. Никто не занимался его воспитанием, отчего он вырос… несколько диковатым. Надеюсь, т’лан имасс не очень рассердился. Ты, случаем, не знаешь, несокрушимый щит, эти неупокоенные воины… они мстительны?

В душе Итковиан позволил себе улыбнуться.

«Об этом тебе надо будет спросить у яггутов, если мы вдруг на них набредем».

— Понятия не имею, Бошелен. Но сердить их никому не посоветую.

Из обломков меньшего фургона сделали трое саней-волокуш, которые скрепили вместе. Из ремней т’лан имассы соорудили упряжь и впрягли в нее нескольких айев. Лошадей предоставили заботам Фаракалиана и новобранки.

Корбал Брош подвел волов к повозке, которую починил его спутник. Итковиан старался не глядеть на нее: от одного вида «подручных материалов» по спине несокрушимого щита ползли мурашки. Разнесенные в щепки деревянные части Бошелен заменил… костями к’чейн че’маллей. При помощи магии он вплавил их в нужные места поврежденного остова, отчего тот стал напоминать скелет. Похоже, самому чародею это тоже не понравилось, и он прикрыл «скелет»… серой пупырчатой кожей, содранной с мертвых чудовищ. Словом, зрелище было абсолютно дикое. Впрочем, владельцы повозки тоже не вызывали у Итковиана желания возобновить с ними беседу.

Рядом, словно бы из воздуха, появился Пран Чоль:

— У нас все готово, несокрушимый щит.

Итковиан кивнул и тихо спросил:

— Как тебе эта парочка магов?

— Скопец, которого я скинул с холма, просто безумный, а вот второй намного опаснее. Не нравятся мне такие попутчики.

— Как ты сказал? Скопец?.. Ну конечно, теперь понимаю, почему у него такой тоненький голосок. Они что, оба некроманты?

— Да. Кастрат ловит рыбку возле врат Худа. У второго запросы повыше. Он умеет призывать могущественные силы, да и сам достаточно силен.

— Но не можем же мы бросить их тут на произвол судьбы.

— Это тебе решать. — Пран Чоль помолчал. — Все раненые по-прежнему спят и видят сны.

— С чего ты взял?

— Знакомый запах, — пояснил т’лан имасс. — Этих смертных… кто-то оберегает. Мне не терпится дождаться их пробуждения, в особенности жреца. Твои солдаты оказались очень искусными целителями.

— Нашему дестрианту доступен Высший Дэнул. В случае нужды мы можем черпать через него магическую силу. Правда, сейчас дестриант не знает, что произошло. Чувствует отток сил, однако причина ему неведома. А Карнадас не любит неопределенности, равно как и Брухалиан — это наш смертный меч.

Итковиан подтянул поводья и выпрямился в седле.

— Кастрат впряг волов. Можем ехать. Придется путешествовать ночью. К утру достигнем ворот Капастана… Большая просьба к тебе, Пран Чоль: если возможно, пусть твои т’лан имассы и т’лан айи войдут в город невидимыми. Естественно, кроме тех волков, что тянут волокуши. Раненых мы заберем к себе в казарму.

— У тебя есть причины скрывать наше присутствие?

Итковиан кивнул.

Солнце уже клонилось к закату, когда процессия наконец-то двинулась в путь.

Принц Джеларкан вызывал у дестрианта самую искреннюю симпатию. Пожалуй, даже больше чем симпатию: сострадание. Сложив руки на коленях, Карнадас наблюдал за утомленным правителем Капастана.

У самого Карнадаса голова буквально раскалывалась: громко стучало в висках и в затылке. Его магический Путь Дэнул был опустошен. Дестриант не решался облокотиться на стол, чтобы не выдать дрожь в руках.

За его спиной расхаживал взад-вперед Брухалиан. От дозорных отрядов, еще рано утром выехавших из города на западные равнины, до сих пор не было никаких вестей. Там явно что-то случилось. Но вот что именно? В каждом шаге смертного меча ощущались настороженность и тревога.

Принц Джеларкан сидел, закрыв глаза. Его пальцы нервно теребили волосы у висков, касаясь короны, выкованной из меди. Этому человеку было лишь двадцать два года, но выглядел он на все сорок. Особенно сейчас, когда лицо его осунулось, а на лбу и возле глаз залегли морщины. На выбритой макушке темнели родимые пятна — отличительный знак его династии. Чем-то они напоминали капли засохшей потемневшей крови. Похоже, Джеларкан давно хотел что-то сказать, но никак не решался. Наконец, глубоко вздохнув, он произнес:

— Поймите, смертный меч, мне не перебороть упрямство Совета масок. Они требуют разместить джидратов на всех внешних укреплениях.

— Принц, вы же прекрасно знаете: едва начнется осада, эти укрепления будут отрезаны от Капастана, — сердито отозвался Брухалиан.

— Мы оба это понимаем. Сначала отрезаны, а потом и разрушены. Паннионские войска перебьют наших солдат, а их женщины поторопятся изнасиловать еще теплые трупы. Наши жрецы мнят себя великими стратегами. На все у них один ответ: «Это религиозная война, и отборные войска наших храмов должны нанести первый удар».

— Не сомневаюсь, что так и будет, — сказал Брухалиан. — Да вот только их первый удар окажется одновременно и последним.

— Им ведь тоже не хочется погибать, как скоту на бойне, — возразил Джеларкан. — Жрецы уверяли меня, что командиры джидратов четко продумали все действия на случай отступления. Заградительные коридоры и так далее.

— Коридоры, которые только увеличат число жертв и будут сметены в первые же минуты… Я уже не раз говорил вам, принц: мои воины — не самоубийцы. И не пытайтесь на меня давить. Согласно условиям контракта мы обязаны оборонять Капастан. И по-прежнему считаем самым разумным удерживать городские стены. Редуты крайне уязвимы: для нас они — обуза, а для врага — желанный подарок. Представляете, как обрадуется паннионское командование, получив такие удобные и надежные точки, где можно разместить штабы. Мы не зря настаивали на уничтожении редутов. Командиры джидратов забывают одну простую вещь: оттуда очень удобно обстреливать город из катапульт. За это враги тоже скажут вам спасибо.

— А вот Совет масок утверждает обратное. Жрецы не допускают и мысли, что редуты могут пасть, а все ваши страхи считают необоснованными и с ходу отметают. Более того, кое-кто уже откровенно намекает на трусость «Серых мечей».

В зале стало тихо. Только Брухалиан продолжал расхаживать взад-вперед. Впрочем, теперь его шаги больше напоминали крадущуюся походку кошки. Некоторое время Джеларкан следил за ним, затем резко встал. В потухших карих глаза принца не было ничего, кроме безмерной усталости.

— Смертный меч, мне нужен рычаг воздействия на Совет масок. Прошу вас придумать выход, причем как можно скорее.

И с этими словами Джеларкан шагнул к дверям зала, возле которых застыли двое его телохранителей.

Едва лишь за принцем закрылись тяжелые расписные двери, Брухалиан подбежал к Карнадасу:

— Они все еще продолжают тянуть из тебя силы?

Дестриант покачал головой:

— Теперь уже нет. Они прекратили донимать меня вскоре после неожиданного прихода принца. Но я и так выпит до дна. Мне понадобится несколько дней, чтобы окончательно восстановиться.