Костер на берегу (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович - Страница 39

— Всё! — Тридцать раз отжался. Третий подход, пожалуй, был тяжеловат.

— Неплохо. Где так научился? — в голосе Лены звучит явное восхищение.

— Я утром не в форме. Обычно к обеду просыпаюсь.

— Даша, ты мне поможешь? — Лена машет подруге.

— Конечно.

— Садись на плечи.

Я бы сам не отказался от такого утяжеления. И почему первым не предложил девушке поработать штангой? Дашу не приходится дважды упрашивать. Лена упирается руками в шведскую стенку, а подруга забирается ей на плечи.

— Ой! Только не урони.

— Держись. Да не так. Ногами за поясницу, а руки опусти.

Приседает Лена медленно, смакуя. Если учесть, что Даша немножко крупнее, нагрузка у девочки приличная. Подхожу подстраховать. Даше катание нравится. Видимо, её в первый раз используют таким экзотическим способом.

— Всё. — После тридцатого приседания Лена садится на землю. Лицо девушки красное, вены на шее вздулись, по щекам стекает пот, но глаза светятся.

— Девушка, можно Вас покатать? — теперь моя очередь.

Даша от приглашения не отказывается. Делаю первый подход, потом опять передаю Дашу Лене. Так мы и развлекаемся.

— Давай, теперь ты.

— Что я? — переспрашиваю, пока Даша спускается с меня на землю.

— Садись на плечи.

— Не раздавлю? — всё же я гораздо крупнее.

— Не бойся. Это не на всю жизнь.

Лена присаживается и упирается руками в перекладину. Делать нечего. Взбираюсь по стенке и сажусь девушке на плечи. Медленно поднимаемся. Сам я держусь напряженно, готов чуть что, схватиться за перекладину. Третий подход, однако. Нет, всё нормально. Пять приседаний. Пауза и ещё пяток.

— Всё слазь.

Облегчённо вздыхаю. На мой взгляд, нагрузки для её возраста великоваты. Позвоночник стоит беречь. Не слишком ли сильно Лена увлеклась спортом?

Даша глядит на нас расширенными от удивления глазами. Оглядываюсь по сторонам. И не только Даша изумлена. Пока мы упражнялись, на площадке собрались зрители. И тут раздались аплодисменты. Яна, конечно. Кто же ещё. Затем девочка подскочила к нам и потребовала, чтоб с ней так же. Нет, не покатать, а поработать для неё штангой. Решительно отказываюсь. Тогда Яна набрасывается на Лену. Ну, что ж. У моей подруги доброе сердце.

— Держись за перекладину.

Яна только крякнула, когда ей на плечи взобралась юная спортсменка. Три приседания Яна сделала. На чистом упрямстве вытянула.

— Хватит. — Лена сама переместилась на опору, почувствовала, маленькой девочке достаточно.

— Если без тренировки, спину можешь повредить.

Постепенно к спортплощадке подтягиваются отдыхающие. Помнится, вчера Дима назвал их «воспитуемыми» и долго ржал над своей шуткой. Потом сильно удивился моему закономерному вопросу. Видимо, это слово имеет здесь другой смысл. А вот и наш приятель появился на горизонте. Молодой человек приветственно нам машет, при виде Даши его лицо светлеет, затем юноша заразительно от всей души зевает. Вот это я понимаю, нормальная реакция нормального человека на ненормально ранний подъем.

— Пионеры, на зарядку становись! — громко задорно командует Анастасия Алексеевна.

Мы с Леной, не сговариваясь, задвигаемся в задний ряд. Зарядка для меня это даже не разминка. Зато есть на что посмотреть. Особенно на Дашу. Девушка удачно стоит в трёх метрах от меня. Отворачиваю голову. Упираюсь взглядом в ещё одну пару стройных ножек. Да что же это такое!

Дальнейший день идет по заведённому распорядку: завтрак, линейка. Настя толкает бравурную речь. Честно говорю, запомнил только отдельные слова. План на день пропускаю мимо уха. Совершенно нет желания участвовать в массовке отрядных мероприятий, не хочу становиться пионером. Зато вечером после ужина будут танцы. Надеюсь, не отменят.

— Лена, я тебе обещал — тихо говорю на ухо девушке.

Она рассеяно кивает и отворачивается. Не знаю, что у неё на душе.

— Лен, пойдём сегодня гулять?

— Куда? Мы и так всё исходили.

— Будем проверять границы на прочность — идея сама приходит в голову. Я же и так собирался в первый день совершить пеший вояж вокруг озера. Так почему не в день четвёртый?

Теперь моё рыжее счастье кивает резко, утвердительно. В глазах девочки горит огонек. Никого больше с собой не берем. Уславливаемся слинять тихо, без предупреждения. Встречаемся за воротами через четверть часа. Как раз заскочить домой сменить форму.

Так получилось, к воротам мы подошли одновременно. Я шёл за деревьями вдоль забора. Лена прямиком по дорожке. Девочка переоделась в походный туристический костюм. Брезентовые штаны, штормовка, на ногах тяжёлые армейские ботинки. Так же, как позавчера на острове.

— Идём?

— Пошли! — протягиваю Лене руку.

После того как выходим на щебёночную дорогу возникает интересный вопрос: направо, или налево? Карту помню. Если повернуть направо, вёрст через пять будет развилка, одна дорога выходит на Выборгскую трассу, вторая огибает озеро и опять должна вывести к автомагистрали. А вот слева от нас большой посёлок. Когда-то очень давно, в другой жизни, я предлагал двум милым интересным девушкам сходить вечером в деревенский трактир. Так почему бы не попробовать?

По моим расчётам до посёлка не больше полутора вёрст. Нет, ближе. Точно, там была тропинка через лес. Настроение на высоте. Его не омрачает даже полное отсутствие денег в карманах. И вообще, это не самое важное в нашей жизни.

Первые полчаса мы прошагали в хорошем темпе. Под ногами укатанная щебёночная дорога. Обычный провинциальный просёлок, забытый Богом и уездными властями. Попадаются ямы, рытвины, местами колея продавлена так, что легковушка брюхо обдерёт. Не видно чтоб местные власти уделяли должное внимание ремонту. Однако и машин здесь мало ездит. Мы ни одной не встретили. Даже валяющиеся в кювете и на обочинах старые покрышки вросли в грунт, их затянуло травой.

Забеспокоился Максим. Полчаса нашим шагом это больше трех километров, а дороге конца и края не видно, даже указателей и знаков нет. Мы давно должны были дойти до села. И у меня, и у Максима оно рядом с лагерем. Нет. Нет его. Даже намёков на близость жилья нет.

Местность не совсем уж пустынная, следы человеческой деятельности встречаются. От просёлка в лес и луга убегают грунтовки. Земля на дорогах плотная, укатанная до твёрдости камня. Видно, дождя здесь давно не было. Вечный спутник цивилизации — мусор. Уже в двухстах метрах от съезда к лагерю замечаю в придорожной траве характерный блеск. Пустая бутылка. Мы люди не брезгливые, бутылку подобрали, осмотрели и даже понюхали. Этикетка яркая, не выцветшая, видно, бутылку выбросили недавно. Текст гласил, что это «Лимонад «Буратино», то же самое подтверждала картинка с деревянным человечком. Меня удивила отпечатанная на наклейке цена — пятнадцать копеек.

Под откосом близ дороги встретился родник. Вода льется из вбитой в глинистый обрыв трубы. К водопою ведёт тропинка. Всё сравнительно чисто, но не обихожено. Бросается в глаза флёр заброшенности. Примитивная наброска из камней, обломанные кусты, ни тебе ни скамейки, ни заборчика, ни знака, чтоб с дороги было видно. Ручеёк сбегает в низину под дорожной насыпью, где собралось небольшое болотце. Дальше вода уходит в сток под дорогой.

— Как думаешь, здесь принято брать попутчиков?

— Не у той спрашиваешь. Увидим машину, проверим.

— Я пытался выяснить у местных — уточняет Максим. По его лицу видно, результат не обнадёживающий.

Сама убедилась, скауты с удовольствием болтают о жизни за пределами лагеря, вспоминают школы, разные события из той жизни, делятся впечатлениями, но как-то образно, без конкретики. Спрашиваешь: на какой улице школа, на каком автобусе лучше добираться до кружков или парка, в ответ тишина, ступор.

Становится жарковато. Снимаю штормовку и повязываю на пояс. Максим давно расстегнул свою парусиновую куртку. Выглядит он как студент на прогулке: руки в карманах, в зубах травинка, ворот рубашки расстёгнут. Походка лёгкая, расхлябанная.