Костер на берегу (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович - Страница 26

Второе мне тоже не интересно. Вообще не люблю танцы. Вон, пусть Даша идет. Бросаю на подругу взгляд украдкой. О! Дима уже обнимает её за талию и что-то рассказывает. Моя подруга склонила голову набок и внимательно слушает, либо делает вид. Паренёк не промах. Вчера активно наводил мосты, сегодня уже пробует на прочность передовое охранение. Таким Макаром, через неделю дойдут до поцелуев.

Нет, я не против их отношений. Только обидно немного. Резко отворачиваюсь. Чувствую, щёки и уши горят.

— Лена, что с тобой? — на мою ладонь опускается мужская рука.

— Все хорошо — поворачиваю голову так, чтоб Максим не заметил блеска в уголках глаз.

— Можно тебя попросить о помощи? — спокойный низкий голос. Неожиданно. Мне казалось, Максим тонуть будет, а кричать не станет. Такой человек, уверенный, самодостаточный и надёжный.

— Лена, сегодня вечером эта самая дискотека. Разреши пригласить тебя на медляк.

— Чего!? — смотрю на молодого человека с изумлением и интересом. Первый раз в жизни, меня приглашают на…. Что такое «медляк»?

— Юная леди, я не знаю, как здесь принято, и как Вы отнесётесь к моей дерзости, но…. — Максим опустил глаза, при этом его пальцы несильно стиснули мою руку. — Лена, если ты хочешь, я приглашаю.

— Я не умею танцевать. И вообще, не знаю, что там будет. Сначала посмотрю издали.

Лицо Макса совершенно серьезно. Только серые глаза светятся грустью и надеждой. Или я это себе вообразила? Вообще, судя по обрывкам разговоров пионеров, мероприятие из разряда «светских», а мне одеть нечего. Отпускаю про себя малый боцманский загиб. Платье я не взяла. И не думала, что может потребоваться. С моим то характером.

Явиться в пролетарских левисах…. Ещё вчера это был бы жуткий моветон. Однако, на первый взгляд местные обычаи куда либеральнее, а нравы кое в чем куда распущеннее, чем я привыкла. Может и прокатить. Надо будет с Дашей поговорить. Подскажет.

— Лена, я сам сто лет не танцевал. Немного стесняюсь — молодой человек неправильно понял мое молчание.

— Даже и не знаю — отвожу взгляд.

Боже! Что я несу! Со стороны, наверное, выгляжу как эта самая…. Которая называется неприличным словом. Ещё не хватало посмотреть на его плавки.

— Максим, а что такое «медляк»?

— Так называют медленный танец, вальс или фокстрот, когда кавалер поддерживает даму.

— «Быстряк» бывает?

— Бывает — Максим наклоняется и шепчет на ухо: — На дискотеках именно это и танцуют под ритмичную электронную музыку. У тебя разве не так?

— Я никогда в жизни не была на дискотеке.

— Тогда, есть повод исправить. Идем?

Согласно киваю. О моих проблемах с гардеробом Максу лучше не знать. Черт бы побрал этот катаклизм! И вообще, я и так слишком много позволила Максиму. Мы только первый день знакомы. Вот ужас то!

Через секунду верх берет рассудок. Понимаю, что только что вела себя совершенно неестественно. Совершенно незнакомые мне эмоции. На дворе двадцать первый век, эмансипированные дамы одеваются для себя, а не для мужчины. С чего это мне вести себя иначе?

Время идёт. Пора переодеваться и собираться. Максим радостно соглашается проводить меня за кусты и отпугивать случайных наблюдателей. Точнее говоря, это я согласилась с его предложением.

Мужчине проще. Макс надевает брюки прямо на слегка подсохшие плавки. Если и будет пятно, на тёмной ткани незаметно. Вообще, наш мир создан мужчинами и для мужчин. Женщины же сами создают себе проблемы ради мужчин. Неужели нельзя было поставить на пляже элементарные кабинки? Вопрос копеечный, а девочкам жизнь легче.

Идем вправо от пляжа. Вокруг нормальный лес. Везде протоптаны тропинки. Шагов пятьдесят вглубь. Лагерь остался за спиной. За глубокой рытвиной густой разросшийся орешник. Самое то. Оставляю Макса под высокой сосной охранять мои спокойствие и честь. Сама захожу за кусты. Прекрасно. Пятачок чистого пространства, вокруг густая зелень, через ветви проглядывает озеро. Делаю отметку в памяти, пожалуй, это и будет моя постоянная пляжная кабинка.

Купальник вешаю на ветку. Не забыть бы. Одежду из пакета вываливаю прямо на траву. Время зря не трачу, не хочу заставлять Максима меня ждать. Вдруг ещё не выдержит и пойдет проверить.

Накликала, называется. Надев трусы, слышу за спиной треск. Близко. Моя реакция совершенно нехарактерна для девочки. Вместо того чтобы схватить первое попавшееся, прикрыться и завизжать, распрямляюсь и поворачиваюсь.

— Что ты здесь забыл, козел?

Буквально в двух шагах от меня лыбится незнакомый пионер, на голову выше меня, тёмноволосый, толстогубый, на некрасивом лице омерзительная ухмылка.

— Ты красивая. Смелая — тон нехороший, с ехидцей. В карих глазах светится похоть.

Кровь бьет в голову. Меня охватывает ярость. Два шага. Прямой в челюсть. Голова скота дёргается. Похотливое выражение стирается с его рожи, в глазах страх. Пионер трясет головой, закрывается руками, отступает. Ещё шаг, сохраняю дистанцию, целю в горло, попадаю в ключицу, сразу на одном дыхании добавляю левой по почкам. В глазах извращенца злость. Он шипит от боли, но хватает меня за руку. Перехватываю, вытягиваю его на себя и бросаю через бедро, закручивая руку на излом. Любитель подглядывать втыкается мордой в землю. Падаю ему на спину коленом между ребрами и тазом.

— Сука! Я тебя убью!

Дотягиваюсь пяткой до его уха. Гад сильный. Вырывается, пытается встать на колени и стряхнуть меня. Ну, уж нет. Выпускаю его руку и со всей силы бью по почкам. Ещё. И ещё.

Из-за спины доносится треск веток и топот. На полянку выбегает Максим. Взгляд парня несколько ошарашенный. Только потом понимаю, есть с чего. Картинка перед ним запоминающаяся.

Мой молодой человек молча подлетает и бьёт ногой мерзавцу в рыло. Глухой стук. Тушка расслабляется и растягивается на земле. Максим протягивает мне руку, помогает встать. При этом смущенно отводит глаза в сторону, чтоб не смотреть на мои прелести.

— Знакомые все лица!

Пока я одеваюсь за его спиной, Максим приводит в чувство нападавшего.

— Он ко мне подкрался, пока я переодевалась.

— Извращенец, говоришь? Как тебя называть, несчастный?

Вместо ответа сдавленный вой. Потом глухой удар. Как киянкой по верстаку.

— Тебе не жить!

— Неправильный ответ — Макс ещё раз бьет парня лбом о дерево, затем заламывает ему обе руки за спину.

— Тебя ночью найдут. Встречу, на перо посажу, твою бабу…. — Тирада прерывается бульканьем и шипением.

— Яйца отрежу — спокойно обещает Максим. По его тону понятно, не врет.

— Лен, огромная просьба. Тебе не будет трудно снять с него штаны? А потом отвернуться.

— Зачем? — искренне надеюсь, Максим не будет прямо сейчас при мне практиковать древний красивый обычай южных народов. Вообще-то, у нас за такие шалости вешают без снисхождения и отпущения грехов. Педерастия, изнасилование с отягчающими по судебной формулировке. Не думаю, что в этом чудном мире законы сильно отличаются.

— С поверженного врага положено снимать трофей. Вместо скальпа сдерем штаны с исподним. Пусть побегает с голой задницей.

— У!!! — туша нервно задергалась.

Макс переворачивает его на спину и придавливает ногой шею. С удовольствием принимаю участие в игре. Ремень расстёгивается легко, пряжка простая. Резким движением рву ширинку брюк. Пуговицы разлетаются в стороны. Несчастный пытается достать меня ногами. Тщетно. Рывком стягиваю ему брюки с трусами до колен. Волосатое хозяйство пионера вываливается на солнышко. Целомудренно отворачиваюсь. Не пристало порядочной девушке видеть такое.

— Продолжим разговор?

— Отпусти. Всё прощу.

Хлёсткий удар. Хрип.

— Давай сначала. Как тебя зовут?

— Миша.

— Видишь, какой ты молодец. Говорить умеешь. Делаем так. Ты сейчас просишь у девушки прощения. Обещаешь даже не приближаться к ней и не смотреть в её сторону. Забываешь, всё, что здесь произошло. Устраивает?

На этом моя роль фурии суфражистки заканчивается. Превращаюсь в обиженную и оскорблённую невинность. Хотя, так оно и есть. Еле сдерживаюсь, чтоб не рассмеяться при виде натягивающего штаны и заправляющегося Миши. Видок еще тот. Опухлость на скуле, заплывший глаз — это моя работа. А вот ссадины по всей морде, распухший нос и кровь уже заслуга Максима.