Фракиец (СИ) - "Кутрис" - Страница 26

— Я почему-то так и подумал, — взмах рукой в мою сторону.

Меня окутало золотистое сияние и я вдруг осознал, что умею испускать из руки короткую молнию на расстояние до десяти шагов, но не бесплатно, каждая молния будет стоить мне сотню единиц маны.

— Так же мне не помешало бы знание языка Эллады, — памятуя, что собрался к Пелиту, хорошо бы, понимать местных без всяких проблем.

Небрежный взмах рукой божества.

Язык эллады (F, 1/1).

В голове, как будто прошел шквальный ветер, появились новые знания и образы вещей никогда не виденные. Я был поражен, что знаю эллинский не хуже своего родного языка, и не только говорить могу, но и что удивительно писать тоже.

— Благодарю это даже больше чем я смел надеяться. Быстро попрощавшись покинул домен.

Прихватив с собой один из деревянных доспехов что волялись в личной комнате и убедившись, что ничего лишнего с собой не беру, вошёл в портал.

Выйдя из портала я обнаружил небольшую ватагу детей, что, смеясь, кидали камни в скулящего и отчаянно тявкающего Люпуса.

Похоже, шатаясь по лесу они или нашли, или же скорее услышали моего питомца.

Рано или поздно это должно было произойти, но все эти мысли ко мне пришли немного позже.

А сейчас я недолго думая кинулся на них и повалив на землю, лёгкими ударами по затылку лишил их сознания. После чего ножом подрезал сухожилия на руках и ногах.

Знания, полученные при помощи навыка Врачевание, дали понять, что даже если все и заживёт, то до конца дней они будут калеками, неспособными ни поесть самостоятельно, ни справить нужду.

Закончив с мелкими живодерами я бросился к продолжавшему скулить щенку.

При беглом осмотре мне открылась безрадостная картина. Левый глаз подбит и пока не ясно цел ли, передняя правая лапа сломана, и хорошо если в одном месте.

К тому же множество ссадин и синяков были не видны под шерстью, и не ясно что там с ребрами, хребтом и внутренностями.

— Все будет хорошо, мой маленький, я за тебя уже отомстил. Стараясь его успокоить я, как можно ровнее сложил сломанную лапу и используя сломанную вдоль одну из самых длинных пластин доспеха, соорудил лубок.

Так же решил обмазать все его раны чудодейственной мазью, благодаря, которой моя стигма уже едва видна.

Во время всех этих манипуляций Люпус ни разу не попытался меня куснуть, словно понимал, что все это идёт ему на пользу.

Когда я уже закончил и принялся отмывать руки от крови, очнулся один из троих новоявленных калек.

Перемежая плач надрывными криками, извиваясь всем телом, он звал маму.

Хоть я и не знаю местный кельтский язык, но это одно из тех слов, которое звучит почти одинаково для всех.

— Если будете орать все вместе, то может вас тут и найдут.

— Надеюсь первыми будут волки.

Осмотрел себя и пришел к выводу, что намного проще переодеться в чистый комплект одежды, чем пытаться затереть все эти пятна крови.

Уже через пять минут я был готов для перехода к Пелиту.

— Надеюсь он сейчас не плывет на корабле, а то купание нам точно будет лишним, — но Люпус мне, как и ожидалось не ответил, он уже провалился в тяжёлый и беспокойный сон, почти сразу, как я закончил наносить мазь.

Достав карту Дромоса, я мысленно произнес "Портал к Пелиту"

Карта вспыхнула серебряной вспышкой и напротив меня открылся портал.

Справка поведала, что это "Дромос" и жить ему осталось 25 секунд.

Ещё раз оглядевшись и убедившись, что ничего не забыл, и сплюнул в сторону малолетних калек.

После чего вошёл в портал.

И вновь, как прежде при переходах между мирами, всё моргнуло и я увидел, что нахожусь в небольшой рощице оливковых деревьев, среди которых на меня смотрел какой-то пьянчуга. Собравшийся по всей видимости поспать в теньке.

Старательно выбирая слова нового и не до конца знакомого для меня языка, произнес.

— Здравствуй почтенный, я не причиню тебе вреда, не мог бы ты подсказать, где здесь поместье Пелита, сына Эврисака из рода Филиалов?

Вначале я подумал, что он меня не понял и я уже собрался повторить вопрос по ромейски, но тут он осклабил щербатый рот и промямлил.

— А-а-а Пелит-то, знаю я, знаю хде живёт этот йобнутый лекарь.

Еле разобрал, что он мне говорит, словно у него не только зубов нет, но и язык вырван почти под корень.

— И где же?

— Ели сербра отспишь на пару кувшнов вина, то скжу, — с вожделением в голосе продолжил пропойца.

Покопавшись в кошеле, куда я ссыпал большую часть серебра, что взял с разбойников, и выбрав монету побольше, кинул в пьянчугу. Он с неожиданной ловкостью ее поймал.

— Вон тудать итти нужо, — махнул он рукой мне за спину, — выйдешь на дрогу и воротай налево, ну и как увишь трехэта-эташный дом, то там и будет твой знакомец.

Поблагодарив, я развернулся и пошел, и уже отходя еле расслышал бормотание.

— Хто бы йише, как не чужаг пропхший кровю, искал встрчи с безмцем.

Опять он упомянул, что Пелит безумен.

Старый философ, конечно странноват со всеми этими мифами и легендами, но не настолько же, чтобы об этом знал каждый забулдыга.

Выйдя из рощи, я рассчитывал увидеть величественный полис с храмами и дворцами, но взору моему предстали обширные поля изредка перемежаемые постройками. Что-то похожее на мои ожидания было по правую руку, так как виднелся небольшой край города, но подробности мешали увидеть оливы.

Идя по дороге я ловил взгляды встречных людей, но надеюсь далеко идущих последствий это не принесет, все же поместье Пелита уже виднелось.

Само поместье окружала высокая глинобитная ограда в два моих роста, раскрашенная яркими красками в несколько слоев.

Подошёл к вратам, возле которых стояла вооружённая стража с хмурыми лицами.

Не успел я сказать хоть слово, один из стражей устало произнес.

— Хозяин гостей не принимает, лекарским ремеслом тоже уже не промышляет, иди своей дорогой путник.

Ошарашенно выслушав короткую речь, решил все же попробовать.

— Пелит сына Эврисака меня сам приглашал погостить у него, я известен ему под именем Фламмифер.

Услышав последние слова, страж встрепенулся и покопавшись в складках хитона протянул мне оружейную карту, судя по изображению, оружие в ней было.

— Что с этим можно сделать?

Дотронувшись до карты призвал кинжал, покрутил в руке любуясь узором на клинке и отозвал обратно.

Судя по всему стражу это представление не сильно удивило, но убедило в чем-то.

— Богоравный Фламмифер, позвольте я проведу вас к Пелиту, с благоговением в голосе произнес страж.

Похоже на какую-то проверку, хотя зачем такие сложности? Не думаю, что к старому философу часто наведываются рыжеволосые чужестранцы, хотя чего гадать, скоро можно будет узнать все из первых уст.

Пройдя через ухоженный, сад мы вместе с сопровождающим прошли во внутренний дворик, где меня принялся сопровождать уже домашний раб.

Следом были несколько богато украшенных комнат и пару коридоров. Подошли к плотно закрытым дверям, которые так же охранял стражник.

— Что же за этими дверьми скрывается, если нужно их охранять внутри поместья, неужели сокровищница?

Недолго переговорив со стражей, мой сопровождающий удалился, а меня впустили внутрь.

Внутри оказался обширный зал, заставленный большими столами вдоль стен, на столах же стояли знакомые по катакомбам предметы, впрочем, попадались и не виденные мной ранее.

Возле одного из столов сидел Пелит собственной персоной, в белоснежной тоге, а не в привычном уже одеянии Героя, впрочем, одно отличие все же было, через плечо висела бездонная торба.

Услышав, что кто-то вошёл внутрь, грек, обернулся и, увидев меня, расплылся в широкой улыбке.

— Приветствую тебя, мой юный друг, в моей скромной обители, — широко улыбнулся старый философ.

— И ты здравствуй, — Кивнул я. — Даже боюсь представить, как выглядят не скромные обиталища, — улыбнулся я в ответ.

— Насколько бы не был мой дом скромным, но ты всегда будешь в нём желанным гостем.